Рекс Стаут - Смертельная ловушка
Он пробормотал что-то еще, возможно, «спасибо», как только мы остановились возле нашего дома, но затем, когда я, открыв дверцу, вознамерился вылезти из-за рули, Вулф сказал:
— Не выходи. Тебе придется съездить еще кое-куда.
— Вот как?
— Да. Обратно на Данкен-стрит. Генерал Файф заметил, что обломки будут убраны сегодня же вечером. Они могут начать прямо сейчас, а мне нужен чемодан. Возьми его и привези сюда. Только чемодан. Его содержимое мне не требуется. В том виде, в каком он пребывает. Не складывай его и ничего не трогай.
Я повернулся, чтобы посмотреть на него. Он открыл дверцу и вылезал из автомобиля.
— Вы имеете и виду чемодан Райдера? — спросил я.
— Да. — Он уже стоял на тротуаре. — Это важно. И еще важнее то, чтобы никто не заметил, когда ты его возьмешь. Особенно лейтенант Лоусон, полковник Тинэм, генерал Файф и мисс Брюс. Впрочем, и все остальные.
Я всегда стараюсь сдержаться, но на этот раз не сумел:
— Как я могу незаметно вынести чемодан у них из-под носа? Может, вы удовольствуетесь луной? Буду рад доставить ее вам. Вы понимаете…
— Разумеется, понимаю. Это трудное задание. И сомневаюсь, что найдется кто-нибудь другой в армии или вне ее, кому я мог бы его поручить.
Ему на самом деле был нужен этот чемодан, раз он старался меня уговорить.
— Вздор! — сказал я, вылез из машины и направился к крыльцу.
— Куда ты идешь? — рассердился он.
— Взять что-нибудь такое, куда можно положить этот чемодан, — бросил я на ходу. — Или вы полагаете, что я должен повесить его себе на шею?
Через три минуты я снова очутился на Данкен-стрит, только заднее сиденье было занято не Вулфом, а большим чемоданом, который я раздобыл в стенном шкафу в его комнате. У меня тоже был такой же чемодан, но я не собирался рисковать своей собственностью, как и военной карьерой. Жаль, что я мало изучил устав военного трибунала. Нет, по пути на Данкен-стрит я об этом не думал. Я решал, как мне поступить. На часах было 6.30, и если мне удастся миновать караульною службу, я понятия не имел, кого могу там встретить в это время дня. Любого, кто пребывает при исполнении своих обязанностей с четырех, допустим, до двенадцати ночи. В голове у меня вертелись три с половиной различных плана, но когда я подъехал к зданию, где располагалась разведка, решил, что не сумею разрешить свои сомнения, пока не окажусь на месте происшествия и, весьма возможно, в стане врага.
На десятом этаже я отсалютовал отдавшему мне честь капралу и, сделав вид, что несу тяжелый чемодан в левой руке, поинтересовался, придав собственной физиономии выражение озабоченности, не видел ли он, как ушел лейтенант Лоусон.
— Да, сэр. Он отбыл минут двадцать назад.
— Черт побери! А полковник Тинэм?
— Нет, сэр. По-моему, он у себя в офисе.
— Генерал Файф спускался сюда?
— В течение последнего часа или около того нет, сэр. Скорей всего, он наверху.
Я быстро прошел по коридору. Вроде, никого. До двери в мой собственный кабинет обычно я делал двадцать шагов, но сейчас преодолел это расстояние в четырнадцать, У себя я передохнул и положил чемодан на стол. Мне стало казаться, что трудности преодолимы. Например, иду к бывшему кабинету полковника Райдера и говорю капралу, что Ниро Вулф послал меня кое-что рассмотреть поближе. Я вхожу и разглядываю крышку стола Райдера с помощью небольшой лупы. Затем фыркаю от неудовольствия и велю капралу пойти и спросить у майора Гудмена, офис которого находится на одиннадцатом этаже, не одолжит ли он мне свою большую лупу. Капрал уходит, я хватаю чемодан, ныряю в коридор, потом в свой кабинет и прячу останки чемодана Райдера в чемодан Вулфа. Рискую я всего лишь в течение пяти секунд, пока нахожусь в коридоре. Все остальное сделать нетрудно. Я продумал эту ситуацию еще раз, стараясь свести время риска до минимума, и пришел к выводу, что так и следует поступить.
Я достал из стола свою маленькую лупу, сунул ее в карман, вышел в коридор и направился за угол туда, где стоял капрал. Убедившись, что на часах стоит тот же самый капрал, а рядом никого нет, я сказал ему все, что собирался, беспрепятственно прошел в кабинет Райдера и принялся рассматривать с помощью лупы крышку стола. Но делал это без особого интереса, потому что, пока подходил к столу, убедился, что чемодана Райдера в кабинете нет.
Глава 4
Я продолжал делать вид, что рассматриваю крышку стола, приговаривая про себя: «Черт, черт, поиграл и отдай! Черт, черт, поиграл и отдай!» Поскольку ничего более полезного мне в эту минуту в голову не приходило, я решился как следует обыскать комнату. Насколько я мог понять, все было как прежде, исчез только чемодан. Я направился к капралу.
— Кто-нибудь заходил сюда после того, как ушел полковник Тинэм и мы с Вулфом?
— Нет, сэр. А да! Полковник Тинэм поскорости вернулся. И с ним был генерал Файф.
— Вот как? — осторожно удивился я. — Значит, они забрали этот стул?
— Стул?
— Да, один из тех, который Вулф велел мне как следует осмотреть… А его вроде нет… Пойду взгляну еще раз.
— Никто не выносил отсюда стула, сэр. Не может этого быть.
— Вы уверены? Ни генерал Файф, ни полковник Тинэм?
— Уверен, сэр. Никто.
— Будь я Ниро Вулфом, капрал, которым, к сожалению, не являюсь, я бы посоветовал вам не утверждать того, чего можете не знать. Так говорит он. Вы заявляете, что никто из кабинета ничего не выносил. Но я заметил, что вы стоите здесь лицом к коридору и спиной к кабинету. В окнах нет стекол. Откуда вам знать, что сюда мог проникнуть представитель парашютно-десантных войск и забрать то, что ему нужно?
С полсекунды он выглядел крайне удивленным, но в следующие полсекунды я прочел в его глазах то, что он мог бы мне сказать, не будь я майором, а он всего лишь капралом.
— Да, сэр, — произнес он.
— Ладно, — снисходительно отозвался я. — Может, я ошибся в счете. Не доглядел. После шести я часто ошибаюсь.
Я прошел но коридору в собственный кабинет, уселся на стол и принялся рассуждать логически. Капрал, если только он не был слепым и не врал, явно говорил правду. Производимым в уме подсчетом, например, чему равняется минус два в третьей степени, занимался Ниро Вулф, я же был способен только на сложение и вычитание. Поэтому, подвинув к себе телефон, я позвонил капитану Фостеру, который сидел в кадрах, и спросил у него домашний адрес сержанта Дороти Брюс.
Он отнесся к моему вопросу несколько легкомысленно, но я подчеркнул, что действую официально, и получил ответ. Не дай бог, чтобы она жила в Бронксе или Бруклине, ибо в намерении поехать к ней я исходил не из сведений или догадки, а только из логики, и сразу почувствовал облегчение, когда Фостер сказал мне, что она живет на Западной Одиннадцатой улице. Как раз по дороге домой. Взяв чемодан, который оказался мне вовсе ненужным, я спустился на лифте, сел в машину и поехал в северном направлении.
