Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и Дело о крысе (сборник)
Я не успел ответить, как он передал мне фонарь.
– Подержите, пожалуйста, – попросил он. – А я пока осмотрю комнату.
Я направлял луч света туда, куда указывал Холмс, а он вихрем носился по спальне, рассматривая интересовавшие его предметы с помощью увеличительного стекла. Его осмотр был так же тщателен, как и быстр.
– Тут мы мало что узнаем, Уотсон. За исключением того факта, что наш убийца – редкостный наглец, – сказал он, протягивая мне маленькую пепельницу. – Похоже, после совершенного им убийства он не отказал себе в удовольствии выкурить сигару. – Он снова вздохнул. – Что ж, первый раунд остается за Рупертом и его людьми, но сама битва еще далека от завершения. Вы готовы к новым приключениям, Уотсон?
– Разумеется.
– Прекрасно! Вы вооружены?
Вместо ответа я вытащил и показал ему свой пистолет.
– Не убирайте его далеко, – попросил Холмс. – Вам он может понадобиться еще до рассвета.
Глава шестая
Лондонский рассвет
Над спящим городом разносились ясные печальные перезвоны Биг-Бена: колокола пробили три часа. Ветер стих, и ночной воздух был неподвижен. Холмс и я были снова в кэбе, мчавшемся по молчаливым улицам. Мы быстро и незаметно покинули отель «Чаринг-Кросс», оставив полковника Сапта таким, каким нам довелось его найти.
– Если мы поднимем тревогу, это не только задержит наше расследование, но может ему серьезно помешать, – объяснил Холмс. – Сейчас мы ничего не можем сделать для самого полковника, кроме как отомстить за его смерть и выполнить то дело, которое он нам поручил.
Я наблюдал за тем, как мы проносились по пустынным, слабо освещенным уличными фонарями и луной улицам, и мне казалось, что мы находимся в каком-то потустороннем мире. Сквозь вязкий сумрак проступали силуэты знакомых зданий, а осиротевшие мостовые отзывались на наше присутствие гулким стаккато конского топота.
– С вами все в порядке, Уотсон? – резко спросил Холмс.
– Да, – ответил я, пытаясь избавиться от лукавых игр моего воображения. – Скажите, Холмс, а куда мы направляемся?
– Простите, друг мой, я должен был сказать вам об этом раньше. Я вовсе не собирался держать вас в неведении, просто был поглощен собственными мыслями. Сейчас мы повторяем тот путь, который я уже проделал, когда высадил вас на Оксфордской площади и последовал за Клетчатой Кепкой. Мы двигались на восток, по направлению к Степни и Майл-Энд-роуд. Не доезжая до поворота на Боу-роуд, мы свернули направо, на Бардетт-роуд, и, проехав по ней около сотни ярдов, наш знакомый остановился.
Холмс сухо рассмеялся:
– Клетчатая Кепка даже не подозревал о моем присутствии. Он был так спокоен и уверен, что позволил себе радостно попрощаться с извозчиком. Покинув кэб, он вошел в скромную, стоящую на отшибе виллу, дом номер сто четыре. На первом этаже все шторы в эркере были задернуты, но я заметил, как сквозь странного вида щель прорывался яркий свет, из чего сделал вывод, что в доме был кто-то еще. В этом заговоре есть и другие участники.
Осмотревшись, я обнаружил узенький переулок позади виллы, и, пройдя по нему, нашел место, где смог перелезть через стену и пробраться во двор дома номер сто четыре. Их сад, конечно, находился в запустении, задняя стена самого дома не освещалась, и я уже собрался обогнуть дом, как, к своему счастью, заметил у ног тусклый свет. Только тогда, присмотревшись, я различил заросшую грязью и травой решетку прямо над маленьким подвальным окошком. Мне мало что удалось рассмотреть сквозь мутное от грязи стекло и листву, но того, что увидел, хватило, чтобы меня бросило в холодный пот. В подвале стояла женщина, и свеча в ее руке была единственным источником света. Она рассматривала что-то на полу, и когда немного отошла в сторону, я увидел, что объектом ее внимания служил лежавший на полу мальчик. Ему соорудили некоторое подобие кровати из хлама и ветоши. Сначала я решил, что мальчик мертв, но когда тот немного пошевелился, я понял, что он просто спит. Осмотрев ребенка, женщина вышла, и подвал снова погрузился в темноту.
– Ради бога, кто этот мальчик?
– У меня есть подозрения на этот счет, но пока мы слишком мало знаем, я предпочту держать их при себе.
– Вы надеялись, что Сапт скажет вам, кто он?
– Не совсем, но я рассчитывал на то, что он тем или иным способом подтвердит мои догадки.
– Что вы предприняли дальше?
– Я прокрался к фасаду дома и заглянул в одно из окон, в щель между шторами. Обзор был скудный, но могу сразу сказать, что комната была меблирована отвратительно. Клетчатая Кепка был там, попивал джин, развалившись на кушетке и ведя милую беседу с другим человеком, лица которого я не видел. Но я успел рассмотреть, что собеседник нашего соглядатая был одет в синюю униформу. Вскоре к ним присоединилась женщина, которую я видел в подвале, и они все какое-то время премило беседовали. Полностью разговора мне расслышать не удалось, но я уловил два имени, которые упоминались чаще всего. Одно из них было Сапт.
– А второе?
– Гольштейн.
– Мне оно ни о чем не говорит, – покачал я головой.
– Мне тоже. Пока. Но мы возьмем это имя на заметку. Итак, трио ушло на покой, и мне показалось, что у Клетчатой Кепки были виды на женщину. Перед тем как выйти из комнаты, он подошел к окну, и мне пришлось упасть на землю и прижаться к стене, чтобы он меня не заметил, пока осматривал улицу. К счастью, он меня не заметил. Сразу же после этого они заперли двери и погасили свет. Поняв, что на тот момент я узнал все, что мог, я поспешил в отель.
– Что же это все означает?
– Все, кроме присутствия мальчика в подвале, может значить, что эта вилла используется в качестве штаба Синих в Лондоне. Как я и подозревал, они следили за Саптом с самой Руритании, и пока кто-то из их банды занимался пленением Рассендила, остальные занимались поиском и арендой виллы и устранением полковника. Ну конечно, если посланник короля будет убит за пределами родного государства, это будет выглядеть не так подозрительно, к тому же сложно будет проследить связь этого события с Рупертом.
– А как же Рассендил? Вы думаете, его держат в доме?
– Я уверен, что он в руках Синих, но, если я не ошибаюсь, в доме его нет, и в настоящий момент он находится на пути к Стрельсо в компании с убийцей Сапта.
– Но нас заверили в том, что Рассендил скорее предпочтет умереть, чем подчинится требованиям Руперта. Как они могли заставить его поехать с ними?
– Они шантажируют его с помощью мальчика.
Наверное, на моем лице отразилось все мое смятение, потому что Холмс чуть улыбнулся и похлопал меня по руке:
– Я все объясню в свое время, Уотсон, а сейчас мы уже почти приехали.
