Рекс Стаут - Игра в бары
– Все это мне хорошо известно, но я, к вашему сведению, совсем не истерична!
– Отлично, – сказал он. – Я согласен допустить это.
И все же это не убежище даже для уравновешенных женщин. Это моя контора и мой дом. Ваш приход сюда, ваша просьба спать и есть в комнате, находящейся непосредственно над комнатой, которую занимаю я сам, отказ при этом сообщить даже своё имя и все, что касается вашей жизни, – это просто чудовищно. И Арчи Гудвин это все прекрасно понимал и выдворил бы вас немедленно, если бы не решил использовать ваше фантастическое предложение для того, чтобы слегка подразнить меня… И ещё, конечно, следует учесть тот факт, что вы очень молоды и весьма привлекательны. И вот, благодаря этим обстоятельствам, вы были препровождены наверх, вам помогли распаковать вещи, все ваши распоряжения были выполнены, вам был подан обед, но от этого нарушилось все моё налаженное хозяйство. Затем…
– Мне очень жаль, – перебила она его, и лицо её при этом залилось прекрасным ярким цветом. – Мне просто очень жаль… Но не беспокойтесь… Я… немедленно уйду. – Она привстала.
– Позвольте же мне закончить. Сейчас возникли новые обстоятельства. За то время, что вы находились наверху, у нас был посетитель… Это человек по имени Перри Холмер.
Она встрепенулась и вся подалась вперёд.
– Перри! – произнесла она и снова упала в кресло. – И вы ему сказали, что я здесь?!
– Нет. – Вульф был краток. – Он был у вас на квартире, узнал, что вы ушли, прочитав вашу записку. Вы действительно оставляли её ему?
– Я… да.
– Узнав, что вы сбежали, он сразу же направился сюда. Он хотел нанять меня для того, чтобы я немедленно принялся вас разыскивать. Он рассказал, что вскоре вам исполняется двадцать пять лет, что он получил письмо от вашего бывшего мужа, находящегося сейчас в Венесуэле. Ведь вы действительно подписали когда-то документ, который дает право вашему бывшему мужу завладеть половиной всей вашей собственности?
– Да.
– Разве это не была величайшая глупость с вашей стороны?
– Конечно. Но я тогда была слишком неопытна и поэтому, естественно, делала глупости, присущие молодости.
– Та-ак, – протянул Вульф. – Когда Гудвин посмотрел на фотографии, которые мистер Холмер принес с собой, он, конечно же, вас сразу узнал, и ему удалось незаметно для Холмера поставить об этом в известность меня. Но Холмер уже сделал нам предложение. Он готов заплатить мне десять тысяч долларов, не считая оплаты других расходов. Ну, естественно, я должен доставить вас в Нью-Йорк живую и невредимую к утру 30 июня.
– Доставить меня?! – Присцилла засмеялась, хотя смех её был грустен.
– Таково было его условие, – сказал Вульф, откидываясь на спинку кресла и вытирая губы кончиками пальцев. – С того момента, как Гудвин узнал вас по фотографии и проинформировал меня об этом, я, естественно, оказался совсем не в лёгком положении. Я зарабатываю себе на жизнь, оплачиваю содержание дорогостоящего штата, который вынужден держать в своём детективном агентстве, и не могу заниматься донкихотством. Когда мне предлагают вполне заслуживающий внимания гонорар за разумную работу, в пределах моих возможностей, я от неё не имею обыкновения отказываться. Деньги мне нужны. Итак, человек, которого я раньше никогда до этого не видел, приходит ко мне и предлагает десять тысяч долларов за то, чтобы я нашёл и доставил к нему к определенному числу некое лицо.
По счастливой случайности этим лицом оказывается женщина, которая заперта в комнате моего дома. И что, по-вашему, мешает мне сообщить ему об этом и получить соответствующее вознаграждение?
– О, я вас понимаю, – сказала Присцилла и плотно сжала губы. – Теперь я знаю, как вы узнали моё имя и все остальное. Вам, конечно, здорово повезло, что он принес с собой мои фотографии. Мистер Гудвин меня сразу же узнал, не правда ли? – Она посмотрела на меня своими прекрасными глазами и добавила: – Я думаю, мне следует поздравить вас, мистер Гудвин?
– Об этом ещё слишком рано говорить, – проворчал я. – Подождите немного…
– Я допускаю, – снова начал Вульф, обращаясь к ней, – что, если бы я согласился взять у вас задаток или Гудвин, действуя, как мой агент, взял бы у вас деньги, не поставив вам определенных условий, я был бы вынужден действовать в ваших интересах и никоим образом не мог бы согласиться на предложение этого Холмера. Но, как вы понимаете, ничего подобного не произошло и я никак не связан с вами. Не существовало никаких профессиональных или этических препятствий, мешающих мне открыть Холмеру ваше местонахождение и потребовать обещанного вознаграждения. Но, чёрт побери, надо же уважать самого себя! К сожалению, я не могу согласиться сейчас с предложением Холмера. И к тому же есть ещё Гудвин.
Я, конечно, выругал его за то, что он вас сюда вообще пустил, и приказал ему поскорее избавиться от вас. Но если я сейчас получу за вас выкуп, с ним невозможно будет жить, а тем более работать.
Вульф покачал головой и продолжил:
Таким образом, то, что вы избрали в качестве своего убежища мой дом, никак меня не радует. Если бы вы отправились куда-нибудь ещё, а мистер Холмер пришёл бы сюда, чтобы поручить мне разыскать вас, я бы определенно взялся за эту работу и конечно же заработал бы своё вознаграждение. Тем, что я не имею возможности воспользоваться вашим присутствием здесь, я обязан простой случайности и ещё Гудвину. Но я не собираюсь нести из-за этого убытки. А они весьма внушительны. Поэтому у меня и имеется два предложения на выбор. Первое – самое простое. Когда Гудвин доложил мне о вашем желании остаться в моем доме, он сослался на то, что вы готовы заплатить за это любую сумму. По его словам, вы сказали буквально следующее: «Я согласна на любые условия». Поскольку вы говорили с ним как с лицом, меня представляющим, эти слова можно отнести и ко мне. Так вот, сейчас я могу назвать эту сумму. Десять тысяч долларов.
Она в изумлении вытаращила на него глаза:
– Вы… Вы хотите сказать, что я должна буду заплатить вам десять тысяч долларов?
– Да. И я даже позволю себе следующее замечание. Я подозреваю, что в любом случае деньги я получу от вас, прямо или косвенно, ибо Холмер, если я выполню его поручение, расплатится не иначе как вашими же деньгами. Если он действительно управляет вашей собственностью и имеет на это широкие полномочия, то и плата за вашу поимку будет определенно исходить из того же источника. Так что в действительности…
– Но это же явный шантаж! – воскликнула она.
– О, я несколько сомневаюсь в справедливости ваших слов, – ответил Вульф.
– Более того, я утверждаю, что это неприкрытый шантаж! Вы хотите сказать, что, если я не заплачу вам десять тысяч долларов за моё пребывание в вашем доме и за сохранение его в тайне, вы попросту расскажете Перри Холмеру о том, где я, и получите эту же сумму, но только из его рук!
