Агата Кристи - Вилла “Белый конь”
— Я хотел у вас кое-что спросить.
Вдруг я почувствовал угрызения совести.
— Но, может быть, сначала вы поможете мне выбрать цветы?
Голосом автомата, у которого нажали нужную кнопку, Пэм проговорила:
— Мы получили дивные розы. Всего лишь пять шиллингов штука.
Я судорожно глотнул и сказал, что возьму шесть роз.
— И вот этих дивных-дивных листочков к ним?
Я с сомнением посмотрел на дивные листочки, которые выглядели основательно сгнившими. Вместо них я попросил несколько пушистых веток аспарагуса, что сразу же уронило меня в глазах Пэм.
— Я хотел у вас кое-что спросить, — начал я опять, пока Пэм довольно неуклюже составляла букет. — Вы в тот раз упомянули какое-то заведение под названием «Белый Конь».
Пэм вздрогнула и уронила цветы на пол.
— Вы не могли бы рассказать мне о нем поподробнее?
Пэм подняла цветы и выпрямилась.
— Что вы сказали? — спросила она.
— Я хотел спросить насчет «Белого Коня».
— Белого коня? О чем это вы?
— Вы в тот раз о нем упоминали.
— Этого не может быть. Я ни о чем подобном не слыхала.
— Кто-то вам о нем рассказывал. Кто?
Пэм тяжело перевела дыхание и торопливо проговорила:
— Я не понимаю, о чем вы, и вообще мы не имеем права пускаться в разговоры с покупателями.
Она обмотала мои цветы бумагой.
— Тридцать пять шиллингов, пожалуйста.
Я дал ей две фунтовые бумажки. Она сунула мне в руку шесть шиллингов и быстро отошла к другому покупателю. Я заметил, что у нее сильно дрожат руки.
Я медленно направился к выходу. Уже выйдя из магазина, я сообразил, что она мне неверно посчитала за цветы (аспарагус стоил шесть шиллингов семь пенсов) и дала слишком много сдачи. До этого ее ошибки в арифметике, видимо, били по другой стороне.
Передо мной снова встало очаровательное пустое личико и огромные синие глаза. Что-то в них промелькнуло, в этих глазах…
— Напугана, — сказал я себе. — До смерти. Но почему?
Глава 5
Рассказывает Марк Истербрук
— Какое облегчение! — проговорила миссис Оливер со вздохом. — Все уже позади. Благотворительный праздник Роуды удался.
— В этот раз мы собрали больше для Фонда детей, чем в прошлом году, — радостно отметила Роуда.
— По-моему, очень странно, — заявила мисс Макалистер, гувернантка Роудиных детей, — Майкл Брент третий год кряду отыскивает клад. Вот я и подумала, уж не рассказывает ли ему кто-нибудь об этом.
— Леди Брукбэнк выиграла свинью, — сказала Роуда, — и так растерялась — зачем ей эта свинья?
— Очень любезно было со стороны Лагга из «Королевского Ружья» прислать нам дюжину пива для буфета, — сказал муж Роуды, Деспард.
— А что это за «Королевское Ружье»? — спросил я.
— Здешний кабачок, милый, — ответила Роуда.
— А другого здесь поблизости нет? Вы вспоминали какой-то «Белый Конь», что ли, — обратился я к миссис Оливер.
Реакции, которую я ожидал, не последовало. Никто не проявил беспокойства или особого интереса.
— «Белый Конь» не кабачок, — сказала Роуда. — То есть я хочу сказать, сейчас уже не кабачок.
— Когда-то это была старая гостиница, — вставил Деспард. — Ярко выраженный шестнадцатый век. А сейчас это просто вилла. Я еще всегда думал, почему они оставили это название.
Одна из гостей, рыженькая девушка, которую все называли Джинджер[2], возразила:
— О нет, они правильно сделали, название очень забавное, и, кроме того, у них сохранилась от гостиницы прелестная старинная вывеска. Они ее оправили в раму и повесили в холле.
— Кто они? — спросил я.
— Хозяйка виллы Тирза Грей, — сказала Роуда. — Ты ее не видел сегодня? Высокая женщина с короткими седыми волосами.
— Занимается оккультными науками, — добавил Деспард. — Спиритизм, всякие трансы и магия. Черных месс, правда, не служит.
Джинджер вдруг расхохоталась.
— Простите, — сказала она извиняющимся тоном. — Я себе представила мисс Грей в роли мадам Монтеспан у алтаря, крытого черным бархатом.
— Джинджер! — воскликнула Роуда. — Здесь наш пастор.
— Извините меня, мистер Колтроп.
— Ничего, ничего, — улыбнулся пастор и привел какую-то цитату на греческом языке.
Помолчав некоторое время для приличия, я возобновил атаку.
— Я все-таки хочу знать, кто «они» — мисс Грей, а еще кто?
— Да с ней живет еще ее приятельница. Сибил Стэмфордис. Она у них медиум, так я думаю. Вы ее, наверно, заметили — вся в скарабеях, ожерельях, иногда вдруг нарядится в сари, хотя почему — непонятно, в Индии она сроду не бывала.
— И не забудьте про Беллу, — сказала жена пастора. — Это их кухарка, — пояснила она. — И кроме того, ведьма. Она из деревни Литл Даннинг. Слыла там за колдунью. Это у них семейное.
Я посмотрел на миссис Колтроп с сомнением. Неужели она говорит серьезно?
— Как все это интересно! Мне бы хотелось у них побывать, — мечтательно проговорила миссис Оливер.
— Завтра мы с вами к ним зайдем, — пообещал Деспард. — Старая гостиница стоит того, чтобы на нее взглянуть. Они ее очень хорошо переделали: и дом удобный, и сохранили все интересное.
— Я завтра утром созвонюсь с Тирзой, — сказала Роуда.
Признаюсь, я лег спать разочарованный. «Белый Конь», который представлялся мне символом чего-то неведомого и грозного, оказался совсем безобидным. Хотя, конечно, может быть и какой-то другой «Белый Конь».
— Мы сегодня приглашены к мистеру Винаблзу, — сказала Роуда наутро.
— Он тебе понравится. По-настоящему интересный человек. Всюду побывал, все на свете видел. Он перенес полиомиелит, ноги у него парализованы, и передвигается он в специальном кресле. Ему, должно быть, тяжко — ведь он так любил путешествовать. Очень богат. Купил «Прайорз Корт» три года назад.
Дом мистера Винаблза, «Прайорз Корт», был совсем недалеко. Хозяин встретил нас в холле в своем кресле на колесах.
— Очень рад, что вы пришли, — сердечно приветствовал он нас. Мистер Винаблз был человек лет пятидесяти, с худым лицом и большим крючковатым носом. Он был одет несколько старомодно. Роуда представила всех друг другу.
— Очень мило было с вашей стороны побывать вчера у нас на празднике.
И спасибо за щедрый чек. Я даже не надеялась.
— А мне нравятся эти увеселения. Так характерны для английской деревни. Я вернулся домой с ужасной куклой — выиграл в лотерею, а наша Сибил разоделась в пух и прах — тюрбан из фольги, бус не меньше тонны, — и каких только чудес мне не нагадала.
— Добрая старая Сибил, — сказал Деспард, — Мы сегодня званы на чай к Тирзе. Любопытный дом.
— «Белый Конь»? Да. Жаль, что он не остался гостиницей. Когда-то в нем останавливались разбойники или богатые путешественники, а теперь — какая проза — гнездышко трех старых дев.
