Энн Перри - Смерть внезапна и страшна
– По-моему, невиновен, – откровенно сказал Оливер. – У меня нет оснований для подобного вывода, но тем не менее… А вы уверены в его вине?
– Нет, – чуть поколебавшись, ответил сыщик. – Я сомневаюсь в ней, невзирая на эти письма. – Лицо его потемнело. – Как мне кажется, Бэрримор влюбилась в сэра Герберта, ему это показалось лестным, и он по глупости в чем-то поощрил ее. Поразмыслив – я потратил на это достаточно времени, – скажу, это убийство в такой ситуации кажется слишком истеричной реакцией. Эмоции молодой женщины, какими бы неуместными они ни казались, не были опасны для хирурга. Даже если Бэрримор была серьезно увлечена им… – Слова эти, похоже, были неприятны Монку. – Она все равно не могла причинить ему серьезного ущерба, разве что поставить его в неловкое положение. – Он словно бы ушел в себя, и Оливер осознал, что мысль эта причинила его собеседнику боль. – На мой взгляд, человек его статуса, зачастую работающий с женщинами, – продолжил детектив, – нередко попадает в подобные ситуации. Я не разделяю вашей уверенности в его невиновности, однако не сомневаюсь в том, что эта история имеет пока неведомый нам глубокий подтекст. Я принимаю ваше предложение. Мне бы хотелось выяснить все до конца.
– Простите, а почему вы изначально занялись этим делом? – полюбопытствовал Рэтбоун.
– Меня попросила заняться расследованием леди Калландра, одна из попечительниц госпиталя, весьма симпатизировавшая Пруденс Бэрримор.
– И обвинение Стэнхоупа удовлетворяет ее? – Адвокат не скрывал удивления. – Я бы скорее предположил, что она как попечительница этого госпиталя должна проявить максимальное рвение, чтобы его оправдать. Он – истинное светило медицины. Лучше пожертвовать кем-то другим.
На миг в глазах сыщика промелькнуло сомнение.
– Да, – медленно ответил он. – На мой взгляд, она была удовлетворена. Высказала мне благодарность, заплатила и сказала, что дальше продолжать расследование не нужно.
Рэтбоун промолчал. Ум его метался от одной мысли к другой. Не сливаясь в выводы, они таяли, оставляя тревожное чувство.
– Эстер считает, что это не ответ, – продолжил Уильям, помедлив пару мгновений.
Звуки знакомого имени вновь привлекли внимание его собеседника:
– Эстер? А какое отношение она имеет к этому делу?
Монк улыбнулся уголками рта и с интересом взглянул на своего гостя. Адвокат смутился, опасаясь, что детектив сумеет прочитать по его лицу все сложные и весьма личные чувства к мисс Лэттерли. Конечно, она не откровенничает с сыщиком. Это было бы слишком… Нет, конечно же, нет! Рэтбоун отбросил эту мысль как возмутительную и обидную.
– Эстер знала Пруденс по Крыму, – ответил Уильям. Легкость, с которой детектив назвал сестру Бэрримор по имени, удивила Оливера. Для него самого она была только безличной жертвой: все тревоги адвоката были полностью связаны с сэром Гербертом. Но теперь он вдруг остро ощутил, что погибшая была реальной личностью: Эстер ее знала и, быть может, даже симпатизировала ей. И с кристальной ясностью юрист вдруг увидел, как похожи убитая девушка и Эстер. Он даже похолодел.
На его потрясение и удивление Монк отреагировал без иронии и улыбок, которых опасался Рэтбоун. В голосе детектива слышалась неприкрытая боль.
– А вы знали ее? – спросил адвокат, не успев остановить себя. Конечно, Монк не знал Пруденс. Каким образом они могли познакомиться?
– Нет, – в негромком голосе Уильяма прозвучало чувство потери. – Но я много узнал о ней. – Взгляд его серых глаз вдруг сделался твердым и непреклонным. – И поэтому хочу увидеть, как преступнику наденут на шею удавку. – Безжалостная горькая улыбка тронула его губы. – Но я не хочу судебных ошибок. Жаль будет, если Стэнхоупа казнят вместо кого-то другого. Я не хочу, чтобы это дело осталось нераскрытым.
Оливер поглядел на него, внимательно изучая чувства, столь явно проявившиеся на лице детектива:
– И что же вы узнали о ней такого, что так глубоко тронуло вас?
– Она была отважной, – отвечал Монк, – умной, преданной науке… Она боролась за то, во что верила. Выхаживала людей, не зная раздвоенности и ханжества.
Рэтбоуну вдруг представилась женщина, чем-то напоминающая Уильяма, – удивительно простая и одновременно странная и сложная. Он больше не удивлялся: в этой потере его собеседник видел потерю части себя.
– Да, подобные женщины любят очень сильно, – задумчиво проговорил юрист. – Она не из тех, кто примет отказ без борьбы.
Сыщик выпятил губу с явным сомнением в глазах и продолжил с легким недовольством:
– И будет упрашивать и шантажировать, – однако в голосе его слышалась скорее боль, чем уверенность.
Оливер поднялся на ноги.
– Раз в этом деле может открыться другая повесть, отыщите ее… Во всяком случае найдите другие мотивы. Ведь кто-то же ее убил!
Лицо Монка оставалось жестким.
– Я сделаю это, – обещал он не столько адвокату, сколько самому себе. И добавил с едкой улыбкой: – Полагаю, что за это платит сэр Герберт?
– Платит, – согласился Рэтбоун. – Но если бы мы только сумели обнаружить достаточно сильный мотив у кого-то другого!.. Уильям, без причины не убивают. – Он умолк, а потом сменил тему. – Скажите, а где сейчас работает Эстер?
Детектив улыбнулся с веселым недоумением:
– В Королевском госпитале.
– Что? – Юрист не верил своим ушам. – В госпитале? Но я думал, что она… – Он снова умолк. Незачем напоминать Монку, что их общая знакомая уже была уволена из подобного заведения: детектив, вне сомнения, знает об этом. Разглядывая его лицо, Оливер читал на нем вдумчивость и живой интерес, а также гнев и стремление защищать истину, не боясь за себя самого.
Иногда Рэтбоун ощущал необычную близость к этому человеку, хотя сразу и любил, и осуждал обе конфликтующие части его натуры.
– Понимаю, – проговорил он громко. – Действительно она может оказаться полезной. Но, пожалуйста, не забывайте обо всем немедленно меня информировать.
– Конечно, – кивнул сыщик со притворно скорбным видом. – До свидания.
Оливер не сомневался, что ему следует повидаться и с Эстер. Споря с собой, он обдумывал все «за» и «против» подобного хода, но ноги сами несли его в сторону госпиталя. Найти там мисс Лэттерли будет сложно: вне сомнения, она занята работой. И вполне вероятно, не знает ничего полезного об убийстве. Но ведь они с Пруденс Бэрримор были знакомы. Быть может, Эстер знает и сэра Герберта. Адвокат не мог игнорировать ее мнение… как не мог позволить себе оставить без внимания любую подробность.
Больница ему не понравилась. Здешние запахи, сама атмосфера боли и страданий ранили его чувства, повергали в уныние. После ареста главного хирурга привычная деловая суета в госпитале как-то притихла. Все нервничали и гадали – виновен он или нет?
