Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)
На верхней площадке лестницы этажом выше кто-то замер, на стену упала тень.
— Мисс Керли! О, мисс Керли! — позвал дрожащий девичий голос. — Мистер Тус пришел.
— Отведите его в приемную, мисс Джеймс. Всех посетителей ведите в приемную, — ответил Майк, опередив мисс Керли.
Шаги над головой затихли.
Вышел доктор — на удивление скоро. Майк с мисс Керли забросали его вопросами, он отвечал им, не оборачиваясь и моя руки в маленьком туалете рядом с хранилищем.
— Мертв дня три, я бы сказал. Точнее определить трудно, поскольку трупное окоченение уже прошло. Но три дня — это минимум. Странно, что тело не обнаружили раньше.
Мисс Керли впервые заметила его острый, пытливый взгляд из-под кустистых бровей и невольно стала оправдываться:
— Эту комнату используют крайне редко, доктор. Да и то в качестве хранилища, понимаете? Нам еще очень повезло, что мистера Бранда нашли сегодня.
— Но ведь он наверняка пропал, — не отступал доктор. — Его жена…
— Мистер Бранд был человеком непредсказуемым.
Мисс Керли невольно ответила резко, и Майк поспешил исправить положение:
— Мы как раз начали гадать, где он. Лишь вчера вечером это обсуждали. Искать здесь, естественно, никому и в голову не пришло.
Майк вдруг замолчал. Стало очевидно, что ему пришло на память нечто поразительное. Он густо покраснел и уставился на Керли. Та явно избегала его взгляда. Доктор с интересом посмотрел на обоих.
— Ясно… А скажите-ка, мистер Веджвуд, есть здесь внизу какой-нибудь отопительный прибор?
— То есть? — не понял Майк. — Вам нужен огонь? Есть коксовая печь под лестницей, если…
— Об этом-то я и спрашиваю, — оборвал доктор. — Давайте на нее взглянем.
Они вместе осмотрели систему центрального отопления и печь, встроенную в крошечный шкаф-чулан под лестницей. Доктор задал множество вопросов, огромными шагами измерил расстояние от чулана до дверей хранилища.
Потрясенная Керли, которая сохраняла спокойствие с большим трудом, сочла действия медика нелепыми.
— Как же все произошло, доктор? — нетерпеливо спросила она. — Как он умер? У него такое красное лицо — очень необычно, правда? Что случилось?
— Вот я и хочу понять, мадам. — Коротышка бросил на нее такой напыщенный взгляд, что мисс Керли стало неуютно.
Словом, Джон, сбежав по лестнице, появился как раз вовремя. Он прошмыгнул мимо Майка с мисс Керли, дежурным жестом потряс руку доктору и вопросил:
— Где тело?
Вряд ли кто-нибудь видевший Джона Уидоусона в эти первые пять минут усомнился бы в том, что он искренне потрясен смертью кузена; однако слова и поступки мистера Уидоусона могли ввести в заблуждение кого угодно. Он подошел к дверям хранилища, замер на пороге и уставился на покрытую простыней фигуру на столе.
Джон не сделал даже попытки войти, а после короткого созерцания резко шагнул назад, похлопав изящными, цвета слоновой кости, руками — словно на музыкальных тарелках сыграл.
— Ужасно. Ужасно. Нужно его отсюда убрать. Отнести домой.
Майк хорошо знал этот уверенный, властный тон. Когда Джон так разговаривал, его распоряжения выполняли беспрекословно.
— Джина еще не знает, — сообщил младший кузен старшему. — Дай мне хотя бы предупредить ее. Пять минут.
— Хорошо. Но оставлять бедолагу здесь нельзя.
Оба совершенно забыли о докторе, и его робкое вмешательство их удивило.
— Мистер Уидоусон, не знаю, могу ли я высказаться…
— Уважаемый сэр, — перебил Джон. — Оставлять его ни в конторе, ни в хранилище нельзя. Есть у вас хоть одно веское возражение против этого?
Доктор замолчал. У него не было готовых аргументов, реальных оснований, которыми можно оперировать. В таких случаях побеждает тот, кто сильнее духом.
Майк пошел к лестнице.
— Дайте мне пять минут, — бросил он через плечо. — Я сообщу Джине.
Мисс Керли поспешила в свой кабинет — звонить мистеру Кэмпиону.
Служанка впустила посетителя в большую гостиную. Джина, облаченная в свободный костюм мужского покроя, разбирала утреннюю корреспонденцию на коврике у камина. Это зрелище — сидящая на коленях девушка в теплом темно-голубом костюме — было единственной отрадой для Майка за весь день. Позже он вспоминал, как ярко выделялись на белом коврике красные домашние туфли Джины, как вспыхнуло радостным удивлением ее лицо при виде гостя.
— Майк, лапочка, рада тебя видеть! Для кофе не рано? Я как раз собираюсь выпить чашечку.
Он спиной ощущал застывшую домработницу, нерешительно медлил. В голове мелькали невыносимо избитые фразы: «Джина, дорогая, мужайся…» Или: «Боюсь, у меня плохие новости». Или: «Джина, произошло ужасное несчастье».
Слова застряли в горле. Майк видел лишь радостную Джину — спокойную, прелестную, восхитительную.
— Он тоже выпьет кофе, миссис Остин. — Джина послала улыбку служанке, махнула рукой в сторону дивана. — Садись, невоспитанное создание, хватит таращить на меня глаза. В чем дело? Что, наш визит к Атертонам отменен? Ничего страшного. Да что с тобой?!
Майк тяжело сел, поднял глаза на Джину.
— Пол умер.
Она как раз хотела бросить в огонь несколько конвертов — и замерла. Эта застывшая поза, склоненная голова были гораздо красноречивее любого возгласа. Майк рухнул рядом с Джиной на коврик.
— Джина, я не хотел вот так выпалить… Господи, я болван!
Она резко повернулась к нему — лицо белее белого, огромные глаза потемнели.
— Расскажи. Что произошло? Автомобильная авария?
— Нет.
До чего же она близко!
Майк услышал собственные слова — осторожные, холодные.
— Он все время был в конторе. Его только что нашли. Хотят поднять сюда. Тебя… тебя следовало известить, видишь ли…
— Конечно, следовало. — Глубокий, мягкий голос звенел. — Майк, что произошло? Самоубийство?
— Я… мы… Мы не знаем.
— Но почему? Почему?! Ох, Майк, почему? Мы даже не спорили. У него не было причин, да? Так ведь, Майк?
— Держись, дорогая моя.
Он крепко сжал ее плечо, она прильнула к его руке.
Миссис Остин поставила на столик за диваном поднос с кофе — звякнули чашки, — с хитрым видом голубя-попрошайки посмотрела на хозяйку и гостя. Вот, значит, какие дела! Причем, видимо, уже не первый день. Хотя если мужчина не обращает на жену внимания, что ж, неприятности ему обеспечены. Да-да, таково мнение миссис Остин.
Джина заметила служанку, медленно встала.
— Мой муж умер, миссис Остин. Причина неизвестна.
