Эдгар Уоллес - Паутина преступлений. Тайна мистера Ридера (сборник)
– Когда этот человек был осужден за пьянство несколько дней назад, – напомнил ему мистер Ридер, – в состоянии… э-э-э… алкогольного опьянения он говорил полиции о бриллиантовом фермуаре, брошке…
– Совершенно верно, сэр, – с готовностью подхватил его собеседник. – Он и при мне заикался на этот счет. Я совсем забыл… А еще он сказал, что я могу увидеть ее собственными глазами. Наверное, от выпивки у него развязался язык… По правде говоря, у меня это вылетело из головы. – Но тут же в голосе его вновь зазвучала тревога. – А она что, потерялась? Клянусь, я в жизни ее не видел!
Мистер Ридер вперил в него долгий испытующий взгляд. Он ощущал несомненное удовлетворение и имел все основания гордиться собой. С Джоан Ральф он заговорил о фермуаре только потому, что случайно вспомнил о забавном эпизоде во время судебного процесса над Литноффым. Упоминание бриллиантовой броши заинтриговало его, ведь Литнофф не был замечен в скупке и хранении краденого – сей факт был доказан в суде.
– Постарайтесь вспомнить, Элсби, что еще он говорил.
Тот даже наморщил лоб в яростной попытке вспомнить мельчайшие подробности.
– Больше ничего не помню, мистер Ридер. После того как мы вышли из забегаловки, то есть из паба, я пробыл с ним совсем недолго. Он собирался поехать домой. Жил он в Блумсбери, в Леммингтон-Билдингз. Смешно, но о Леммингтон-Билдингз я знал от одного своего кореша, который схлопотал пять лет за печатание фальшивых денег. У него был приятель, который жил там.
Мистер Ридер заинтересовался услышанным – главным образом потому, что единственный адрес, которым располагала полиция в связи с Литноффым, было его местожительство в Пимлико.
– Как вы узнали, что он живет в Леммингтон-Билдингз? – осведомился он.
– Он захотел взять такси. Я сказал ему, что живу в Холборне. А он говорит: «Ну, тогда высади меня у Леммингтон-Билдингз». После этого он типа поправился, но я-то понял, что он только что выболтал свой адрес. Вы ведь вытащите меня отсюда, мистер Ридер? Вы всегда были добры ко мне.
– Помнится, вы совсем недавно вслух выражали совсем другое мнение, – язвительно ответил мистер Ридер.
Возвращаясь обратно в город, он размышлял о возможности того, что и у Литноффа мог оказаться «приятель» в этом жилом комплексе.
Лило как из ведра, когда автобус высадил мистера Ридера на углу Саутгемптон-роу. Поскольку дождь с небольшими перерывами шел весь день, он надел потрепанный дождевик и теперь не счел необходимым раскрывать зонтик, который зимой и летом носил на сгибе локтя. Впрочем, никто и никогда не видел, чтобы он открывал его.
Жилой комплекс Леммингтон-Билдингз он нашел без особого труда, тот расположился в одном из переулков Гоувер-стрит.
Свои расспросы мистер Ридер начал со швейцара. Имя Литноффа ничего тому не говорило, но швейцар читал газеты и видел портрет убитого. Еще до того, как мистер Ридер задал очередной вопрос, швейцар посвятил его в свои подозрения.
– Готов биться об заклад, что это Шмидт. А если это не он, то его брат-близнец. Собственно, я как раз пишу письмо в «Дейли мегафон». Мне всегда казалось, что Шмидт – жилец со странностями. Он и ночевал-то здесь пару раз в месяц, не больше. Вот только сегодня я разговаривал о нем с миссис Оддерли. Да, кстати, она сейчас убирает в его квартире. Но она не очень-то разговорчивая, временами из нее слова не вытянешь. Вот, к примеру, я ей говорю: «Предположим, сюда явится полиция и начнет наводить справки. Что тогда?» А она отвечает: «Ну и пусть приходят». Что можно поделать с такой особой?
Мистер Ридер не смог ответить на этот весьма уместный вопрос, но тут, к его удивлению, швейцар вдруг заявил:
– А ведь я узнал вас, мистер Ридер, как только увидел. Вы еще занимались делом на Оддерли-стрит. Я тогда работал привратником в гостинице, если помните, и видел, как тот мужчина выбирался через окно…
И он с изумительной точностью углубился в подробности расследования, которым сыщик занимался много лет назад.
Мистер Ридер умел слушать. Еще в самом начале своей карьеры он твердо усвоил, что умение слушать сродни искусству дедукции, а потому позволил швейцару предаваться воспоминаниям. Наконец он рискнул задать вопрос:
– Так миссис Оддерли сейчас находится в той самой квартире?
Швейцар драматическим жестом указал на дверь, выходящую в вестибюль.
– Вы хотите повидать ее?
– Если вы не возражаете, – ответил мистер Ридер.
Швейцар позвонил и постучал. Спустя весьма продолжительное время дверь немного приоткрылась и в щелочку осторожно выглянула леди с голыми руками. На ней был заношенный грязный фартук, а лицо ее требовало в равной мере горячей воды и мыла.
– Это мистер Ридер, – сообщил ей швейцар. – Знаменитый сыщик, – добавил он с таким удовольствием, что моментально стало ясно: он не слишком-то жалует эту неряху-уборщицу.
При этих словах миссис Оддерли явно лишилась присутствия духа.
– Я сейчас вам все объясню, – бессвязно затараторила она и, когда мистер Ридер проследовал за ней в коридор, с грохотом захлопнула дверь перед самым носом у раздосадованного швейцара, который явно рассчитывал узнать кое-что конфиденциальное, что она до сих пор утаивала от него.
– Входите, сэр, прошу вас!
Она первой вошла в скудно обставленную небольшую комнатку, исполнявшую, очевидно, роль гостиной. Здесь наличествовали стол, буфет, маленький квадратный коврик на полу и пара стульев. На стене висела карта, отпечатанная, как немного погодя выяснил мистер Ридер, в Швейцарии. На ней была изображена часть кантона Во, а в одном месте красовалась неровная окружность, нарисованная красными чернилами, – судя по всему, это было где-то в горах над озером. Всю важность этого факта мистер Ридер осознал много позже.
– Я не знаю, что мне говорить или делать дальше, – начала миссис Оддерли. Говорила она очень быстро, пренебрегая точками, запятыми и прочими знаками пунктуации. – Деньги эти достались мне честным путем и я положила их в Почтовый банк за исключением той аренды которую уплатила и у меня есть квитанция со штампом и вообще я сделала все как велел мистер Шмидт и я могу доказать это предъявив его письмо. Я вдова и мне нужно кормить пять ртов…
И далее она пустилась в объяснения, что они принадлежат ее пяти законным отпрыскам, что она «ведет хозяйство» только в респектабельных семействах и что у нее еще никогда не было никаких неприятностей и она не принимала «помощь» даже в самые нелегкие времена.
– О каких деньгах идет речь? – прервал мистер Ридер, решив, что дал ей достаточно времени, чтобы выговориться.
О тех самых, что пришли к ней в понедельник. Она нашла их в столовой на столе вместе с письмом. С изнанки юбки у нее был пришит карманчик. Мистер Ридер тактично отвернулся, пока миссис Оддерли обследовала это потайное местечко. Наконец она предъявила ему конверт, из которого вынула единственный листок бумаги.
