Эллери Квин - Санаторий смерти
— Мистер Квин рассказал мне, что вам выпало весьма нелегкое дельце, инспектор, — сказал, явно рисуясь, Стэнфорд Айвз-Поуп. — И всем нам весьма больно видеть, что в это дело оказалась замешанной бедная сестричка. Как ни ломаю глупую свою голову, не могу представить, как ее сумочка оказалась в кармане этого типа. Поверьте мне — Барри уже которую ночь не может спать. Переживает, что Франсес оказалась в неловком положении.
— Дорогой мой молодой человек, — сказал инспектор, — если бы я знал, как сумочка мисс Айвз-Поуп оказалась в кармане Монти Фильда, я бы не пришел сюда сегодня утром. Это — лишь один из множества фактов, которые делают все это дело чертовски интересным.
— Что ж, желаю вам получить удовольствие при расследовании, инспектор. Но не можете же вы и в самом деле предполагать, что есть хотя бы малейшая связь между Франсес и всем этим?
Квин улыбнулся.
— Я еще вообще ничего не могу предполагать, молодой человек, потому что не слышал объяснений вашей сестры.
— Она способна все объяснить наилучшим образом, — сказал Стивен Барри, на красивом лице которого оставили свой отпечаток бессонные ночи. — Это уж можете быть спокойны. Что меня привело в такой гнев — так это ваши отвратительные подозрения на ее счет, а сам инцидент с сумочкой яйца выеденного не стоит!
— Я понимаю ваши чувства, мистер Барри, — примирительно сказал инспектор. — И хотел при случае просить извинения за свое поведение той ночью. Вероятно, я был немного чересчур… груб.
— Считаю, что тоже должен принести извинения, — слабо улыбнулся Барри. — Кажется, я сказал в кабинете у директора кое-что, чего на самом деле не думаю. Сказал сгоряча, когда увидел Франсес… мисс Айвз-Поуп без чувств…
Он смутился и смолк.
Пил, настоящий великан со здоровым цветом лица и приятной наружностью, дружески обнял Барри.
— Стив, старина, я уверен, что инспектор понимает все, — сказал он жизнерадостно. — Не принимай все так близко к сердцу. Все наверняка уладится.
— В этом отношении вы вполне можете доверять инспектору Квину, — сказал довольный Сампсон и толкнул исподтишка своего друга кулаком под ребра. — Он — единственный из всех известных мне сыщиков, у которого есть не только служебный значок, но и что-то, отдаленно напоминающее сердце. И если мисс Айвз-Поуп сумеет объяснить этот случай так, что он останется удовлетворен, — а он удовольствуется даже минимально приемлемым объяснением — то весь инцидент будет исчерпан.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво сказал Эллери. — Отец всегда был щедр на всяческие сюрпризы. Что же касается мисс Айвз-Поуп, — Эллери с грустной улыбкой отвесил поклон актеру, — то вы имеете все основания считать себя счастливейшим из смертных, мистер Барри.
— Вы бы держались иного мнения, если бы увидели ее матушку, — продолжая рисоваться, сказал Стэнфорд Айвз-Поуп. — Если я еще что-то понимаю в этом доме, она как раз топает сюда.
Мужчины разом повернулись к дверям. В комнате появилась необычайно полная женщина, которая при ходьбе переваливалась, словно утка. Ее заботливо поддерживала медицинская сестра, в руке у которой была большая зеленая бутыль. За ними бодро следовал финансист, рядом с ним шел седовласый, моложавого вида мужчина в темной куртке с черной сумкой в руках.
— Кэтрин, милая моя, — сказал Айвз-Поуп своей бесформенной жене, которая растянулась в широком кресле, — это господа, о которых я тебе рассказывал, — инспектор Ричард Квин и мистер Эллери Квин.
Отец и сын поклонились. Близорукая миссис Айвз-Поуп бросила на них холодный взгляд.
— Польщена! — сказала она визгливым голосом. — О, где же сестра? Сестра! У меня слабость! Я плохо себя чувствую!
Девушка в халате поспешила к ней, держа наготове бутыль. Миссис Айвз-Поуп прикрыла глаза, глубоко вздохнула и замерла. На лице ее было написано облегчение. Финансист поспешил представить седовласого мужчину Квинам — как доктора Винсента Корниша, семейного врача.
Врач пробормотал слова извинения и вслед за дворецким вышел из комнаты.
— Славный парень этот Корниш, — шепнул Сампсон Квину. — Здесь, на Драйв, считается шиком держать домашнего врача. Но он не просто врач, он еще и хороший ученый!
Инспектор удивленно поднял брови, но ничего не сказал.
— Мать — главная причина, что я никогда не испытывал желания стать врачом, — сказал Стэнфорд Айвз-Поуп Эллери, даже не потрудившись понизить голос.
— Ах! Франсес, милая моя!
Айвз-Поуп бросился к двери; Барри — следом за ним. Миссис Айвз-Поуп метнула ему в спину взгляд, полный явного осуждения. Джеймс Пил смущенно кашлянул и что-то тихо сказал Сампсону.
Франсес, с бледным и искаженным лицом, в тонком домашнем платье вошла в комнату. Она тяжело опиралась на руку Эвы Эллис, актрисы. Тихо поздоровавшись с инспектором, она принужденно улыбнулась. Пил представил Эву Эллис, и девушки сели рядом с миссис Айвз-Поуп. Старая дама расселась в своем кресле, будто на троне, и обводила комнату взглядом львицы, детенышу которой угрожает опасность.
Молча вошли двое слуг и подвинули кресла мужчинам. Откликаясь на настоятельную просьбу Айвз-Поупа, Квин-старший занял место за большим письменным столом. Эллери вежливо отказался от предложенного ему кресла и отошел в угол комнаты, где встал, прислонившись к книжному шкафу.
После того, как разговоры понемногу стихли, инспектор откашлялся и посмотрел на Франсес. Та поначалу несколько раз беспокойно моргнула, но потом выдержала его взгляд, встретившись с ним глазами.
— Прежде всего, мисс Франсес, — видимо, вы позволите мне называть вас так, — начал отеческим тоном Квин, — разрешите объяснить вам мое поведение в понедельник вечером и принести извинения за те мои действия, которые должны были показаться вам совершенно неоправданной жестокостью с моей стороны. Как мне сообщил мистер Айвз-Поуп, вы способны объяснить свое поведение в тот вечер, когда был убит Монти Фильд. Исходя из этого, я полагаю, что нашей небольшой беседы сегодня будет достаточно, чтобы полностью исключить вас из сферы дальнейших расследований по делу.
И еще одно, чтобы упредить некоторые возможные упреки. Пожалуйста, поверьте мне, в понедельник вечером вы были для меня всего лишь одной из многих подозреваемых. Я действовал в соответствии с моими должностными инструкциями, как заведено в подобных ситуациях. Теперь же мне ясно, что для женщины вашего воспитания и вашего общественного положения строгий допрос в таких обстоятельствах может означать потрясение, которым и вызвано ваше нынешнее состояние.
