Чарльз Тодд - Хладнокровное предательство
Ратлидж с отвращением рылся в его вещах. Сильно ли Пол Элкотт завидовал старшему брату?
Хэмиш сказал: «Многие дети завистливы».
Может, Генри Элкотт, отец двоих братьев, никогда не мог дозваться Пола, если ему требовалась помощь, а мать защищала младшенького, придумывала разные отговорки? То, что пятнадцатилетний Пол попытался продать револьвер героического дядюшки, свидетельствует о его сложных отношениях с отцом. И он тоже любил после ссор прятаться на горе.
Должно быть, Пол втайне сочувствовал Джошу, еще одному одинокому мальчику…
Хотя Ратлидж осмотрел все, что мог, он так и не нашел у Пола ботинка с отломанным каблуком. Возможно, он выкинул негодную пару в мусор. Револьвера тоже не оказалось, хотя Ратлидж обыскал не только жилые комнаты наверху, но и бар, и кухню на первом этаже. В чулане по-прежнему висело пальто с оторванной пуговицей — но о том, что пуговица была в хижине над фермой Элкоттов, он знает только со слов Джанет.
На каминной полке, в углу, стояла красивая ваза, которая резко выделялась из всей обстановки. Такую вазу могла купить женщина — ради роз, чтобы умещались высокие стебли. Розовые розы, вроде тех, что были на кухне и на легкомысленной шляпке Грейс.
Ратлидж и раньше видел вазу, но не придавал ей значения. Может быть, ее подарила Элкотту Грейс. А может, наоборот, Пол собирался подарить ее невестке.
Ратлидж осторожно взял вазу в руки. Внутри что-то звякнуло.
Хэмиш снова ожил, когда Ратлидж перевернул вазу и высыпал содержимое себе в ладонь. Он увидел черную пуговицу от пальто. Точно такую же, как и та, которую Джанет Аштон, по ее словам, нашла в разрушенной пастушьей хижине. Но не было и следа сломанной запонки, подаренной отцом Джошу Робинсону.
Ратлидж вошел в камеру. Элкотт сидел на койке и мрачно смотрел в пол. Небритый, в той же одежде, в какой ночью бродил по горам, Элкотт показался ему и жалким, и несносным. Бесхребетный человек, который как будто смирился с поражением, даже не попытавшись бороться.
Серые стены, с одной стороны койка, в углу — ведро для отходов. В удушливой, бесцветной тюремной атмосфере Ратлидж ощутил приступ клаустрофобии.
Протянув Элкотту вазу, он спросил:
— Скажите, пожалуйста, откуда она у вас?
Пол покосился на вазу и снова уставился в пол.
— Грейс подарила. Думала, ваза оживит мое жилье. Она любила розы. И вообще цветы.
Наклонив вазу, Ратлидж сбросил в ладонь пуговицу.
— Она от вашего пальто? На нем недостает одной пуговицы.
— А я все гадал, куда она подевалась. — Элкотт насупился и потрогал пуговицу пальцем, как будто сомневался в том, что она настоящая. — Она болталась на нитке, я еще на похоронах заметил. Все собирался пришить, да руки не дошли. Как она очутилась в вазе?
— А это? — Порывшись в кармане, Ратлидж достал сломанную запонку, которую носил с собой.
— Это Джоша. Ему папаша подарил на день рождения.
— Джералд?
— Нет, Хью, конечно. Сломалась. — Элкотт повертел запонку в руке. — Жалко. Вещь золотая. Грейс бы разозлилась, если бы узнала, что Джош так небрежно обращался с подарком.
— Вы нашли ее наверху, в хижине?
— Нет… я ее не находил. Там слишком темно, а вы погнались за мной, не дав мне зажечь лампу. Вы что же, подбрасываете мне улики?
Трудно было сказать, лжет он или говорит правду. Ратлидж решил пока сменить тему.
— У меня чувство, что Джанет Аштон все же успела доехать до фермы вашего брата в ту ночь, когда поднялась метель. А потом почему-то развернулась и поехала назад той же дорогой… Вы не знаете, что с ней случилось?
— Вот вы ее и спросите! Сколько раз вам повторять? Я никого не убивал! — в отчаянии вскричал Элкотт.
— Если вам что-либо известно о ее передвижениях в ту ночь, лучше скажите.
Элкотт сидел с каменным лицом и молчал.
— Она добралась до Эрскдейла в начале метели? Вы видели ее коляску?
— Спросите ее!
Хэмиш сказал: «Может, ему не хочется слишком много выдавать!»
Ратлидж вышел, прихватив с собой вазу. Он поставил ее на стол Грили вместе с содержимым. Но запонку положил к себе в карман.
Глава 30
Джанет Аштон он застал на кухне. Она встревоженно посмотрела на него, когда он вошел решительным шагом, закрыл за собой дверь и прислонился к ней.
— Вам нравится гулять, верно? — спросил Ратлидж.
Хотя говорил он негромко, взгляд его был суровым.
Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала.
— Ваши прогулки оказались весьма полезными, — продолжал Ратлидж. — Все вам сочувствовали. Вы пострадали, потеряли близких, ожидание действовало вам на нервы, поэтому вы делали что могли, лишь бы поднять настроение. Элизабет даже видела вас на кладбище. Вы навещали своих усопших родственников.
— Там покоятся мои близкие… — без выражения ответила она.
— И очень удобно, что прямо напротив — «Баранья голова». Вы знали, когда Пол Элкотт уезжает на ферму. Вам нетрудно было подбросить запонку в вазу на каминной полке. Он редко запирает двери!
— Понятия не имею, на что вы намекаете! — сухо ответила она. — Видимо, на то, что я пыталась очернить Пола Элкотта. Да, вы правы. Но я вернула пуговицу, которую оторвала от его пальто после похорон. Пальто висело на вешалке в прихожей, а все ушли в столовую. Тогда я еще подумала, что пуговица мне пригодится. Потом мне стало стыдно. Горе иногда действует странно. На вас я, кстати, тоже очень злилась, потому что вы так ничего и не нашли.
— А запонка? — Ратлидж вынул вещицу из кармана и показал, как будто ее тоже нашел в вазе.
— Нет-нет, здесь я ни при чем! — возмущенно ответила Джанет Аштон.
— Вы наткнулись на Пола Элкотта — ночью, когда приехали на ферму, в начале метели?
Резкая перемена темы захватила ее врасплох.
— Я его не видела!
— Нет, видели, потому-то вы так и уверены в том, что он виновен! Вы видели, как он выходил из дома, слышали, как он ссорился с Джералдом. Где — в хлеву или во дворе? Вы видели их, слышали, как они кричат друг на друга, а сами оставались в тени… Что вы тогда подслушали? Ссору? Горькие слова, о которых братья, возможно, потом пожалели?
Он стрелял наугад, но Джанет Аштон смотрела на него так, словно он заглянул в хрустальный шар ясновидящего. Подбородок у нее задрожал, глаза наполнились слезами. Ратлидж понял, что попал в яблочко.
— Пол вас видел. И узнал следы вашей коляски. Почему вы не сказали мне правду? Почему не признались, что видели его на месте преступления и он был так зол, что вполне мог убить? Ведь вы оба — свидетели. Правда, о том, что случилось позже, мог бы рассказать только Джош.
