А. Шантарский - Не проси
— У меня даже нет денег на обратный билет, — пожаловался парень, вернувшись к автомобилю.
— Мы едем или нет, мне семью кормить надо, — подал голос Семен.
— Вы езжайте, а я, пожалуй, останусь с молодым человеком, — участливо сказал Владислав Яковлевич.
— А кто заплатит за проезд?
— К сожалению, нечем. Оставь координаты, деньги вышлю по возвращении домой, — предложил выход Владислав Яковлевич.
— Да ну вас, — махнул рукой раздосадованный с виду водитель, хлопнул дверцей и укатил не попрощавшись.
— Я сочувствую вам, Василий.
— Да ладно, — отозвался собеседник обескровленными губами. Он уже смирился с потерей. — Сами не в лучшем положении.
— Не скажи. Опыта у меня побольше, и человек я дальновидный: всегда держу заначку на экстренный случай. — Он распахнул полу пиджака и разорвал подкладку. Оттуда прямо в руки выпал целлофановый пакетик с тоненькой стопкой крупных купюр. — Сколько стоит билет до Оренбурга?
— Вы хотите… — из благодарности Василий порывался обнять спасителя.
— Не стоит проявлять женских нежностей, — отстранился Никанор. — Ты мне сразу по душе пришелся. Как говорится: чем могу, тем помогу. Вот мои координаты в Тюмени, заработаешь, вышлешь долг. Я верю в твою честность, а теперь извини.
Василий так и остался стоять один с пустой спортивной сумкой и с визиткой в вытянутой руке на имя Сбруева Владислава Яковлевича.
Глава вторая
Взаимоотношения с падчерицей у Елены Ивановны Самойловой не сложились, но она и не стремилась наладить их и жила в свое удовольствие. Раз-два в год наведывался отец из Америки с дорогими подарками. Совместным предприятием руководил муж, а ей ничего не оставалось, как придумывать для себя развлечения. То, что она является наследницей огромного состояния, превозносило ее до небес даже в собственных глазах. За границу не стремилась, наступили такие времена, когда и в России можно найти применение своим фантазиям, если имеется за душой капитал. Правда, в гостях у отца побывала, но ей там не понравилось.
Станислав Витальевич был в командировке, и Елена Ивановна, перепробовав и вкусив все прелести жизни, не знала, как еще убить время. Огромный современный коттедж, обставленный шикарной мебелью, но безлюдный, навевал тоску. Ее приемная дочь Татьяна в отсутствие отца старалась в доме лишний раз не показываться.
«Может, для разнообразия любовника завести? — роились ленивые мысли в голове. — Но где отыскать достойного? — так высоко она себя ценила. — Измельчал мужик ныне, только и норовит урвать что-нибудь от женщины. Мне не жалко отстегнуть, если он этого заслуживает. Но хочется найти достойного: богатого, щедрого, всемогущего, красивого и сильного».
В конце концов, о пустом думать надоело, и она решила прокатиться по магазинам.
Новенький серебристый «мерседес» почти бесшумно затормозил перед входом в магазин «Мужские товары». Из салона вышла высокая располневшая женщина в элегантном брючном костюме. Одеваться Самойлова умела, скрывая недостатки и выставляя напоказ достоинства. Еще с юного возраста она умела преподнести себя, когда это было необходимо.
Бросив ключи от машины в сумочку из крокодиловой кожи, Елена Ивановна вошла в магазин. Дешевые, массового производства вещи не привлекали ее внимания, и она направилась в фирменный отдел под завистливые взгляды встречных. Там она стала свидетелем беседы продавца с покупателем, голос которого был очень знакомым, но она никак не могла вспомнить его, а со спины не узнавала мужчину.
— Почему не продаете телевизоры в кредит? — спрашивал покупатель, у которого не хватало денег.
— Потому что они и так неплохо расходятся.
— Но отложить его на две недели можете? — не унимался мужчина.
— У нас регулярно поступают новые партии. Копите деньги и приходите.
— А где гарантия, что поступят телевизоры именно этой модели?
— В продаже всегда широкий выбор, но такой гарантии не даем, — никак не мог от него избавиться продавец. — Покупайте телевизор отечественного производства, если у вас не хватает денег на импортный.
— И через полгода выкинуть? Нет уж, спасибо.
— Чего вы от меня лично хотите?
Самойлова долго пыталась вспомнить, кому бы мог принадлежать знакомый голос, но так и не вспомнила, тогда она легонько похлопала мужчину по плечу.
— Ну, кому там… — И Колесников не мигая уставился на бывшую одноклассницу. — Миронова?
— Теперь Самойлова, — поправила его женщина. Расстроенный вид Виктора Тимофеевича и в дополнение протертые чуть ли не до дыр джинсы и простенькая, застиранная рубашка вызывали у нее жалость.
— А ты ничего выглядишь. Похоже, что не бедствуешь, — прикинул он, рассматривая дорогую одежду и украшения на ней.
— Как-никак наследница многомиллионного состояния, в долларах, — прихвастнула Миронова. — Много не хватает?
— В смысле?
— Я случайно стала свидетелем твоего разговора с продавцом.
— А-а-а, прилично. — Он тяжело вдохнул, выдохнул и добавил: — Половину стоимости.
— А какую модель выбрал?
— «Акай», пятьдесят четыре по диагонали.
— И стоило ли так усложнять? По мне, так «Сони», семьдесят два по диагонали, куда лучше.
— Безусловно, но модель, которую выбрал я, относительно дешевая и более доступная. А тут, как назло, зарплату задерживают.
Елена Ивановна смотрела на человека, которого когда-то горячо любила, затем еще сильнее ненавидела, а теперь ничего, кроме жалости к нему, не чувствовала. Неожиданно для себя самой захотелось сделать широкий покровительственный жест, доказать этому неудачнику, какой шанс предоставляла ему судьба, а он его упустил.
Разглядывая и оценивая друг друга, никто из них не вспомнил о потерянном сыне.
— Подготовьте «Сони» к продаже, — обратилась она к продавцу, — и оформите доставку на дом.
Она заплатила, закрыла сумочку и молча направилась к выходу.
— Женщина, вы забыли назвать адрес, — окликнул ее продавец.
— Телевизор доставьте не мне, а вон тому мужчине, — кивнула она на Колесникова, который уже догадался, что телевизор куплен для него.
«Вот это удача», — подумал Виктор Тимофеевич, быстро назвал свой домашний адрес и помчался вслед за Самойловой. Он настиг ее, когда та садилась за руль.
— Мы даже не поговорили, — как-то робко сказал Колесников.
— Не о чем, — намекнула Елена Ивановна на различие в социальном уровне.
— Должен же я как-то отблагодарить тебя.
— Хорошо, — она снисходительно улыбнулась. — Как?
