Гарольд Шехтер - Разговорчивый покойник. Мистерия в духе Эдгара А. По
Когда я думал о тупике, в который зашло расследование, на меня внезапно нахлынуло необычайно гнетущее чувство. Эта безнадежность, даже отчаяние сопровождалось чувством пронзительной жалости к жертвам убийцы. Я вспомнил о миссис Рэндалл, которая обращалась со мной с такой неизменной добротой. И о Ладлоу Марстоне, который, несмотря на всю смехотворность своих литературных притязаний, так необыкновенно высоко чтил меня и мое творчество. Ужас при мысли о том, что двое достойных уважения людей встретили такой страшный конец, был непереносим.
Какое чудовище могло совершать подобные зверства? И зачем?
В этот момент, словно угадав мои мысли, констебль Линч открыл небольшую кладовку и заявил:
– Это не грабеж, черт его побери.
– Что вы сказали? – спросил я, очнувшись от размышлений.
– Это не вор сделал, – последовал ответ.
– Что заставляет вас так думать?
Сунув руки в кладовку, Линч достал что-то с верхней полки и протянул мне, чтобы я мог получше рассмотреть.
– Никакой вор не ушел бы без этого, – сказал констебль.
При виде протянутого мне предмета я онемел от изумления. Челюсть у меня отвисла, глаза чуть не выскочили из орбит. Вещь в руках Линча была и вправду так прекрасна и явно дорога, что ни один грабитель не пренебрег бы ею. И все же я наверняка знал, что однажды ее украли у законного владельца.
Это была великолепная ореховая шкатулка, инкрустированная цветочным узором слоновой кости, с роскошными бронзовыми ручками.
Я глядел на исчезнувшую медицинскую шкатулку доктора Фаррагута!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Описывать мои чувства в этот момент просто глупо. Главным из них было резкое, ошеломительное изумление, о котором я уже упоминал. Здесь, в самом неожиданном месте, мы наткнулись на сокровище, которое я так безнадежно, так отчаянно искал. Каким образом могло оно оказаться в руках дантиста? По этому поводу у меня не было никаких соображений. Однако в данный момент вопрос этот не казался первостепенно важным. Один лишь факт, что украденная шкатулка доктора Фаррагута наконец нашлась, с лихвой перекрывал все остальное.
Подметив изумленное выражение моего лица, Линч сказал:
– Что случилось, По? Вам знакома эта вещица?
– Да, знакома, – ответил я, причем было слышно, как голос мой дрожит от волнения. – Она принадлежит доктору Эразму Фаррагуту из Конкорда, из дома которого ее украли несколько дней назад. В ней содержатся драгоценные и по большей части незаменимые ингредиенты, из которых он готовит свои природные эликсиры, столь чудодейственно излечившие многих его пациентов. Целью моего возвращения в Бостон были поиски именно этого сокровища, от которого теперь зависит выздоровление моей дорогой жены Вирджинии.
– Будь я проклят, – сказал Линч, слегка встряхивая шкатулку. Раздался дробный стук, словно в шкатулке лежали деревянные бусы.
Возможно, констебль Линч, – сказал я, – лучше не встряхивать шкатулку. Содержимое может оказаться исключительно деликатным по своей натуре, хоть я и не могу точно сказать, что это.
– Что ж, есть только один способ это узнать, – ответил Линч, подходя к умывальнику, на котором стояли тазик и кувшин.
Поспешно встав рядом с ним, я быстро снял их и поставил на пол, пока Линч устанавливал шкатулку на умывальнике.
Я попытался приподнять крышку, но обнаружил, что шкатулка крепко заперта. Passe partout19 Линча оказалась слишком большой для замочной скважины, поэтому он подошел к зубоврачебному креслу, где Тилден осматривал рану на голове бедного Марстона, и попросил коронера подвинуться. Пошарив по карманам трупа, Линч скоро вернулся, держа большим и указательным пальцами правой руки маленький ключик. Мгновение – и шкатулка открылась.
Нижнюю половину отгораживала пара покрытых искусной резьбой деревянных створок, скобы и рукоятки были из филигранного серебра чистейшей воды. Верхняя часть состояла из одного ящика с тонкой работы рукоятью из того же драгоценного металла.
Я выжидающе затаил дыхание. Линч, запустив руки в шкатулку, потянул за маленькие серебряные ручки, и створки распахнулись.
Мое обоняние мгновенно учуяло крайне неприятный запах, похожий на запах гнилого мяса. Сморщив нос, я нагнулся и заглянул внутрь. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что там ничего нет!
– Фу! Что там, черт подери, такое? – сказал Линч. – Скунс навонял?
Я запустил руку в нижнее отделение и обшарил его.
– Не знаю, использует ли доктор Фаррагут листья Symplocarpus foetidus для составления своих снадобий, – мрачно заметил я. – Однако в данный момент здесь пусто.
– А как насчет ящика? – спросил Линч. При этих словах он с силой ухватился за серебряную ручку и так дерганул, что ящик чуть не вылетел из шкатулки, и из него посыпалось на пол множество мелких предметов, похожих на кусочки слоновой кости!
– Что за?!. – вскрикнул Линч.
Хотя, разумеется, мне не составило труда опознать в этих предметах зубы взрослого человека, вид их, во множестве рассыпавшихся по дощатому полу, вызвал у меня неприятное, свербящее чувство, и несколько мгновений я в растерянности смотрел на них, пока бешено работающие мысли искали объяснения их присутствия в шкатулке доктора Фаррагута.
Коронер Тилден, привлеченный стуком рассыпавшихся зубов, теперь стоял рядом со мной. Между тем Линч, опустившись на одно колено, внимательно изучал необычайно большой резец, лежавший у него на ладони.
– Пресвятой Боже! – воскликнул Тилден. – Да их тут по меньшей мере сотни. Откуда, черт возьми, они взялись?
Повернувшись, я в упор поглядел в водянистые глаза пожилого коронера, которые заметно расширились, когда я ответил:
– Изо ртов трупов, которые выкапывали из могил.
Через двадцать минут, вверив останки Ладлоу Марстона коронеру Тилдену, мы с констеблем Линчем стояли перед входной дверью жилища Алистера Мак-Кензи. Я бережно держал в руках теперь уже пустую медицинскую шкатулку доктора Фаррагута, которую для верности завернул в шерстяной фартук, взятый из кареты.
Ни в одном из окон элегантного, богатого особняка Мак-Кензи не было света, что, впрочем, учитывая поздний час, вряд ли было удивительно. И действительно, несмотря на срочность нашего дела, мой спутник, полагая, что анатом уже спит, не хотел тревожить его.
– Вы уверены, что это необходимо, По? – спросил он, взявшись рукой за молоток.
По правде говоря, я ни в чем не был до конца уверен в этом во всех смыслах ошеломительном деле. Хотя одно я знал наверняка: между доктором Мак-Кензи и убитым дантистом существует явная связь.
К этому выводу меня привели обнаруженные в шкатулке зубы. Глядя на дюжины их, рассыпанные по полу кабинета доктора Марстона, я вдруг вспомнил необычную подробность разговора, подслушанного мной, пока я сидел в шкафу со скелетом в анатомическом колледже доктора Мак-Кензи. Молодой человек по имени Джек спросил, стоит ли «почистить» зубы Эльзи Болтон прямо сейчас. В ответ его приятель Уильям предложил отложить это до завтрашнего утра, поскольку не было смысла «портить личико» такого подходящего трупа.
