Ипполит Рапгоф - Тайны японского двора
Магараджа очень рано ознакомился со страстью. Уже семнадцатилетним юношей он оказался пресыщенным, blase, и с улыбкой говорил о любви, верности и любовных страданиях.
Очень развитый от природы, он стремился к политической деятельности, чему в значительной степени содействовали впечатления, вынесенные им в Англии.
Начавшееся на Востоке движение цветных рас оживило в нем интерес к идее панмонголизма. Он сознавал, что иго английского владычества в Индии ведет его родину к постепенному обнищанию. Его угнетало бессилие народа, недостаточная культурность и разрозненность политическая.
Громадный рост Японии обратил внимание магараджи. Он понимал, что у Индии имеется в лице Японии естественный союзник.
Некоторые английские газеты, цитируя шовинистские статьи некоторых японских газет, указывали также на то, что и в Японии начиналось стремление к общению с Индией.
Магараджа как раз находился в Париже, когда узнал о широких планах Японии, о ее пропаганде в клубах Индии и о репрессиях английских властей.
Он тогда выступил на столбцах французских газет в качестве ратоборца за права цветных рас, по поводу речи президента Рузвельта в пользу американских негров.
Эти статьи вызвали полемику и нашли свой отголосок в японской печати.
Он решился из Парижа проехать в Токио, тем более что токийские клубы давно уже приглашали его. Там, между прочим, находились и другие магараджи, получившие высшее образование в токийском университете.
Легкие любовные успехи сопровождали все путешествие скучающего знатного индуса. Приехав в Токио, он занял прекрасный отель. В его салонах появились журналисты, политические деятели и даже принцы. Его самого уже стали приглашать на рауты дворцового квартала. Неудивительно, что и он вскоре обратил внимание на замечательную красавицу, принцессу Мароу.
Не прошло и трех дней после их первого знакомства, как они встретились наедине…
Что произошло в дальнейшие два года с принцессой, о том знали только приближенные ко двору микадо. Ее подозревали в близости не только к магарадже, но и к одному принцу крови из рода Аризугава.
Один только муж Коматсу, по-видимому, относился равнодушно к увлечениям своей супруги. Он был слишком занят.
Многие утверждали, что он ничего не знал, другие уверяли, что ему некогда было следить за ней, так как он сам имел массу связей и большую часть времени проводил с гейшами и куртизанками высшего света.
Когда Мароу познакомилась с магараджей, у нее был только двухлетний Саданару и трехлетний Алешито, которого очень любил принц-отец как первенца и наследника майората.
Любовь Мароу к магарадже не осталась без последствий. Не прошло и года со дня их знакомства, как родилась девочка, которую с согласия магараджи Мароу назвала Хризантой, в память умершей сестры, которую Мароу очень любила.
Злые языки утверждали, что и принц Саданару романического происхождения, причем упорно называли принца Аризугаву, к которому Мароу благоволила еще до брака.
Слух о бывшей связи Мароу с этим принцем очень раздражал магараджу, который всеми силами стремился, чтобы Ямагато перевел этого молодого офицера подальше от Токио.
Но перевести принца крови в провинцию вообще не практикуется в Японии и такое перемещение не могло состояться без согласия микадо.
От времени до времени принц встречался со своим новым соперником. Оба держались, несмотря на взаимную ненависть, с большой корректностью. Им иногда приходилось даже играть за одним столом в trente-quarante — азартную игру, очень распространенную в Японии.
Однажды молодого принца Аризугаву нашли убитым в своей постели.
Он лежал неподвижно и как бы спал, когда его начала будить его мать, а несколько спустя один из товарищей.
Но принц не подавал и признаков жизни.
Когда наконец убедились в его смерти, то об этом было доложено микадо.
Император, только что недавно произведший принца в следующий чин, был очень огорчен и по его приказанию было наряжено следствие.
Причина смерти так и осталась тайной.
Мать принцессы Хризанты долгое время тосковала по принцу Ари-зугаве. Толки шли о причастности к этому убийству ее мужа, будто бы заставшего жену свою в нежных объятиях этого своего дальнего родственника. Другие утверждали, что его убили наемные чейты (секта японских душителей), и притом по инициативе могущественного магараджи, который давно настаивал на том, чтобы принцесса Мароу бросила Аризугаву.
Магараджа, сделавшийся деятельным членом клуба панмонголистов, пользовался огромным влиянием при дворе, а потому никто не смел заикнуться о судебном дознании этого таинственного преступления, и убийца принца не был найден.
Мало-помалу о катастрофе забыла и токийская знать, и принцесса Мароу, всецело отдавшаяся ласкам магараджи.
Никто в точности, кроме самой принцессы Мароу, не знал тайны рождения Хризанты, но необычайные ласки, внимание, которыми окружала мать свое детище, указывали на романическое происхождение юной принцессы.
Хризанта отличалась от прочих принцесс особым, более светлым цветом лица, благодаря которому ее крупные черные глаза еще сильнее выдавались.
Ее называли просто Коматсу.
Принцессы зачастую называются по роду или по фамилии и только в редких случаях, при особой популярности их, — по имени. Род Коматсу принадлежал к числу семи императорских родов.
Хризанта, как родившаяся в эпоху реформ, получила модное европейско-японское воспитание.
Уже девяти лет от роду принцесса говорила на французском языке, к общему удовольствию окружающих и своей веселой гувернантки — мадам Ригар.
Ей не было еще одиннадцати лет, когда к ней приглашались преподавательницы «женских» наук, которые заключались в обучении граций, пластике, гимнастике и всяким премудростям кокетства.
Уже тринадцати лет красивая Хризанта покоряла сердца. Предоставленная самой себе, она сама окружила себя целым штатом поклонников. Свидания она им назначала большею частью в парке, изобиловавшем живыми растительными беседками и гротами. Она уже в этом юном возрасте была принята ко двору микадо и пользовалась особым благорасположением императрицы Харука.
Пятнадцати лет принцессе Хризанте впервые было суждено увидеть Париж, куда она поехала со старшим братом принцем Алешито, который туда был послан правительством, как утверждали, будто для изучения французских финансовых наук, а также и для ознакомления с организацией выборов по департаментам. Однако, ходили слухи, что принцу Алешито дана какая-то особая миссия лично от могущественного маркиза Ито.
