Дэвид Осборн - Убийство в долине Нейпы
— Вы и в этом году их наняли?
— Да, но обождите. — Лиз подняла руку. — На прошлой неделе стали поступать анонимные письма с предупреждением, что и в этом году нам нанесут удар. Мы передали письма в полицию, но пока ей не удалось напасть на след этих подонков. Вот откуда все эти меры безопасности — телевизионные камеры, колючая проволока, не считая обычной сигнальной системы, которой пользуются все в этой долине, чтобы защитить свои винные подвалы от воров. И вот два дня назад эта история с мексиканцем… Не помню его фамилии, кажется, Гарсия… Очевидно, он работал у нас на сборе урожая два года назад, когда нам отравили сусло пестицидом, и завербовался и в этом году. Полиция нашла его после первого же дня работы на дороге, ведущей вниз, в долину. Сначала решили, что его сбила машина и шофер удрал. Но затем медицинские эксперты установили, что он получил удар по голове до того, как машина его переехала. Кто-то его убил, причем не другой мексиканский рабочий — у них нет автомашин. Полиция предполагает, что его убили потому, что он узнал мерзавца, который два года назад сыпал отраву в чан. Это и имела в виду Лурина, говоря, что нам гадят. Я вложила в винный бизнес все мои доходы от кино. Джон тоже инвестировал все свои сбережения до последнего цента. И Брайант — немало. Мы существуем на банковские займы, и банки угрожают в любой день отказать нам в праве выкупа закладной вследствие просрочки, они знают, что мы живем на доходы от предшествующих урожаев, но через два года, если вредительства не прекратятся, наши запасы денег иссякнут. Мы ложимся спать, скрестив пальцы на счастье.
Я быстро суммировала все, что она рассказала. Ясно, что семейство Сэлдриджей живет в состоянии постоянной осады.
— Кто же может вам вредить? — спросила я. — И зачем?
— Тот, кто хочет завладеть имением, — это яснее ясного. Кто-то старается нас разорить и прибрать к рукам «Аббатство». Он или они вычислили, что мы будем вынуждены продать «Аббатство», чтобы не остаться нищими, а это место — сокровище. Вы ведь видите, что вдобавок к винзаводу и виноградникам у нас еще сто пятьдесят невозделанных акров на склонах холмов — сейчас мы просто не в состоянии их обрабатывать.
— Так, может быть, имеет смысл поскорее продать пустоши? — спросила я.
— Нельзя. Не имеем права. В завещании старика Саймона есть пункт о том, что все имение является единым целым и не может быть разъединено.
Я вспомнила пронзительный взгляд человека на портрете и поняла, что власть его простирается даже из могилы. Возможно, в какой-то степени он был прав. Начни продавать собственность по кусочкам, и в конце концов имение обратится в ничто.
Я спросила, напала ли полиция хоть на какие-нибудь следы преступника.
Лиз отрицательно покачала головой.
— Нет. Это может быть кто угодно, скажем, совершенно посторонний человек, решивший заняться винным бизнесом. Или хозяин другого винодельческого комплекса вроде нашего, который хочет расширить производство, но не может найти землю по доступной цене. Или самый заурядный виноградарь вроде Гарри Чарвуда в долине. Он постоянно делает нам предложения. Сам-то Гарри — не винодел, но он продает свой урожай таким гигантам, как «Турбо-вино» в Центральной долине. «Турбо» поставляет оптом сорок тысяч ящиков вина в год в супермаркеты и скупает для этого любые сорта винограда. Виноградари — наиболее подозрительная публика. Наш дом перепродадут какому-нибудь отелю, винзавод — кому угодно и пожалуйста — возместят расходы на покупку всего комплекса. — Она рассмеялась. — Но нет, к Гарри это не относится, он выше подозрений. Гарри — не вредитель, а просто шут гороховый.
Ситуация, в которой живут Сэлдриджи, стала казаться мне поистине безвыходной.
— А вы не подумывали продать имение целиком да и начать семейный бизнес где-нибудь в другом месте?
Лиз утвердительно кивнула.
— Хотелось бы, конечно, купить землю там, где она подешевле. Мы не раз говорили об этом. Брайант, я думаю, тоже был бы не против, но Джон любит это место. Он всю душу вложил в «Аббатство». Он хотел бы спасти имение во что бы то ни стало.
— А как вы сами считаете?
— Я и так и так — колеблюсь между обоими вариантами. Все зависит от позиции, какую займут банки, когда мы окажемся перед неизбежностью выбора. Или от того, как себя поведут два других держателя акций.
Я не поняла, кого она еще имеет в виду.
— А разве Джон — не единственный владелец «Аббатства»?
Она замялась на миг, а затем ответила:
— Нет. Саймон завещал «Аббатство» обоим сыновьям — Джону и Брайанту.
Кто же в таком случае был третьим совладельцем? И откуда вообще мог взяться третий, если собственность завещана двум братьям? Я не успела задать этот вопрос — Лиз взглянула на свои наручные часы.
— О Боже! — сказала она. — Времени-то сколько! Разговорилась я слишком. В общем, как бы там ни было, а через неделю все будет ясно — выкарабкаемся мы из болота или нет. Уборка урожая в основном закончится, но если Лурина окажется права и у нас будут новые неприятности, то ваша статья никому не понадобится и вы понапрасну потратите время. Теперь, когда вы все о нас знаете, я надеюсь, что к утру вы мне скажете — хотите ли вы по-прежнему заниматься этим делом.
Я не долго колебалась с ответом. Очерк был задуман о процессе изготовления высококачественных вин. Так пусть уж мой редактор решает, повлияет ли на эту тему возможное банкротство «Аббатства» или нет.
— Сейчас, по крайней мере, я не вижу никаких причин отказываться от работы над очерком, — ответила я.
Лиз выглядела удивленной и даже слегка растерянной. Она положила свою теплую руку на мою, словно умоляя быть предельно искренней.
— Маргарет, вы уверены в том, что говорите?
Жест ее меня насторожил — уж не желает ли она держать меня подальше от каких-то семейных тайн? Но от каких именно? До того как Лурина проболталась о вредительстве и возможности разорения, Лиз не очень-то заботили время и силы, которые я затрачу на статью. Сидя на краю красивой старинной кровати, я вдруг почувствовала, что во мне взыграло необоримое любопытство.
— Абсолютно уверена, — сказала я. — Покуда мое присутствие не станет для вас слишком обременительным, я буду собирать материал для статьи.
Если Лиз хотела услышать от меня что-то другое, то виду она не подала. Улыбка ее была — само обаяние.
— О, конечно, вы нам не помешаете, Маргарет! Располагайтесь как дома. Здесь все в вашем распоряжении. Мы окажем любую нужную вам помощь.
Винодел Лиз Сэлдридж испарилась, и снова появилась Лиз Майклз во всем своем ослепительном экранном блеске. Затем она решительно поднялась и пошла к дверям.
