Дороти Сэйерс - Смертельный яд
— Вы с ума сошли.
— Не надо, не надо. Ну же, соберитесь с силами! Хотя бы попытайтесь. Показать вам, где ванная?
— Мне нехорошо.
— Конечно. Но звучит не очень убедительно. Третья дверь налево по коридору.
Нотариус вышел, шатаясь. Вимси вернулся в библиотеку и позвонил.
— Полагаю, Бантер, мистеру Паркеру может понадобиться твоя помощь в ванной комнате.
— Хорошо, милорд.
Бантер удалился, и Вимси стал ждать. Вскоре в глубине коридора послышались звуки какой-то возни. Затем в дверях появились трое: Эркерта, чрезвычайно бледного, растрепанного и в сбившейся одежде, вели Паркер и Бантер, крепко державшие его за руки.
— Его вырвало? — с интересом спросил Вимси.
— Нет, — мрачно ответил Паркер, защелкивая на Эркерте наручники. — Пять минут он сыпал цветистыми проклятиями в твой адрес, а потом попытался вылезти в окно, увидел, что придется прыгать с третьего этажа, бросился через гардеробную и наткнулся прямо на меня. Не вырывайся, парень, тебе же больно будет.
— И он по-прежнему не знает, отравился он или нет?
— По-видимому, он считает, что нет. По крайней мере, он даже не пытался прочистить желудок. Думал только о том, как бы сбежать.
— Это глупо, — заметил Вимси. — Если бы мне хотелось убедить кого-то, что я отравлен, я бы сыграл эту сцену получше.
— Замолчите, ради Бога! — крикнул арестованный. — Вы обманом заманили меня в ловушку. Вам этого мало? Хотя бы заткнитесь!
— А, — сказал Паркер, — так мы тебя заманили в ловушку? Ну, я предупредил тебя, что с этой минуты все, что ты говоришь, может быть использовано против тебя в суде. Так что пеняй на себя. Кстати, Питер, я надеюсь, что ты на самом деле не давал ему яду, а? Он, похоже, в полном порядке, но это повлияло бы на отчет медиков.
— По правде говоря, нет, — признался Вимси. Мне просто хотелось проверить, как он поведет себя после такого сообщения. Ну, привет! Теперь я могу все предоставить тебе.
— Мы о нем позаботимся, — пообещал Паркер. — Пусть Бантер вызовет такси.
Когда арестованного увели, Вимси с рюмкой в руке повернулся к Бантеру.
— Поэт сказал: «И Митридат дожил до старости». Но я в этом сомневаюсь, Бантер. В данном случае я очень в этом сомневаюсь.
Глава 23
На судейском столе стояли золотые хризантемы. Они походили на пылающие знамена.
И глаза подсудимой тоже горели вызовом — словно она бросала вызов переполнившим зал суда любопытным. Секретарь зачитал обвинительный акт. Судья, пожилой толстяк с благодушным лицом, точно сошедший с портрета восемнадцатого века, выжидательно посмотрел на генерального прокурора.
— Милорд, мне поручено сообщить, что корона не выдвигает никаких обвинений против подсудимой.
Зал точно хором вздохнул, и вздох этот напомнил порыв ветра в кронах деревьев.
— Правильно ли я понимаю, что обвинение против подсудимой снято?
— Так мне поручено заявить, милорд.
— В этом случае, — беспристрастным тоном сказал судья, поворачиваясь к присяжным, — вам остается только вынести вердикт «невиновна». Пристав, прошу утихомирить галерку!
— Одну минуту, милорд.
Со своего места величественно поднялся сэр Импи Биггс.
— От имени моей подзащитной, я прошу у вашей светлости разрешения сказать несколько слов. Против нее было выдвинуто обвинение, ваша светлость, страшное обвинение в убийстве, и мне хотелось бы, чтобы всем стало ясно, милорд, что моя клиентка покидает этот зал с незапятнанной репутацией. Как мне сообщили, милорд, это не тот случай, когда обвинение снимается из-за отсутствия доказательств. Насколько я знаю, милорд, полиция получила новые сведения, которые полностью доказали невиновность моей клиентки. И еще мне известно, милорд, что был произведен новый арест и сейчас в соответствии с процедурой ведется новое следствие. Милорд, эта леди должна возвратиться в общество оправданной, не только в стенах этого здания, но и в глазах общественного мнения. Любая двусмысленность была бы неприемлемой, и я уверен, милорд, что к этим моим словам присоединится и мой уважаемый коллега генеральный прокурор.
— Безусловно, — согласился тот. — Мне поручено сказать, милорд, что, снимая обвинения с подсудимой, следствие исходит из абсолютной убежденности в ее полной невиновности.
— Я очень рад это слышать, — сказал судья. — Подсудимая, суд безоговорочно снимает с вас обвинение в этом ужасном преступлении, и, тем самым, доказывает вашу полную невиновность. С этой минуты никто не вправе подвергнуть вашу невиновность даже малейшему сомнению, и я искренне поздравляю вас со столь удачным окончанием этого тяжелого испытания. Тише, тише, господа! Вполне разделяю ваши чувства, но мы не в театре и не на стадионе, и тех, кто не будет соблюдать тишину, придется удалить из зала. Господа присяжные, ваш вердикт — подсудимая виновна или невиновна?
— Невиновна, милорд.
— Прекрасно. Подсудимая полностью оправдана. Она чиста перед Богом и людьми. Начнем слушание следующего дела.
Так закончился один из самых сенсационных процессов века — остававшийся сенсационным до самой последней минуты.
Харриет Вэйн, свободная и счастливая, спустилась по лестнице к дожидавшимся ее Эйлунд Прайс и Сильвии Мариотт.
— Дорогая! — воскликнула Сильвия.
— Гип, гип, ура! — подхватила Эйлунд.
Харриет поздоровалась с ними несколько рассеянно.
— Но где же лорд Питер Вимси? — спросила она. — Мне надо его поблагодарить.
— Не выйдет, — решительно ответила Эйлунд. — Я видела, что он уехал, как только вынесли вердикт.
— О! — только и сказала мисс Вэйн.
— Он придет тебя навестить, — сказала Сильвия.
— Нет, не придет, — возразила Эйлунд.
— Почему? — изумилась Сильвия.
— Слишком благородный, — объяснила Эйлунд.
— Боюсь, что ты права, — согласилась Харриет.
— Мне этот молодой человек понравился, — заявила Эйлунд. — И нечего ухмыляться. Он мне и правда нравится. И он не стал изображать из себя благодетеля, за что я снимаю перед ним шляпу. Если он тебе нужен, тебе придется за ним послать.
— Никогда, — сказала Харриет.
— Пошлешь, еще как пошлешь, — предрекла Сильвия. — Я угадала, кто убийца, и тут меня чутье не обманет.
В тот же вечер лорд Питер Вимси отправился в поместье герцога Денверского. Он нашел все семейство в смятении, за исключением вдовствующей герцогини, которая посреди всеобщего шума преспокойно сидела в кресле и вязала плед.
— Послушай, Питер, — сказал герцог, — ты единственный, кого Мэри послушается. Ты должен что-то предпринять. Она хочет выйти замуж за твоего приятеля полицейского.
