Анна и Сергей Литвиновы - Дата собственной смерти
– А помимо?.. – не отставала Наташа.
– Хорошо, хорошо, – сдался англичанин. – Так и быть, я расскажу тебе. Из аэропорта я приехал в гостиницу, оставил там вещи и на двадцать часов заказал такси. До поселка Теляево…
Пит так увлекся рассказом, что жену практически не держал – так, слегка прихватил левой рукой. И Ритка, оставшись почти без контроля, немедленно этим воспользовалась. Резким движением сбросила мужнину хватку – но вместо того, чтобы бежать прочь из комнаты, вдруг залепила Питу пощечину. Выкрикнула:
– Подонок!!!
– Рита-а… – простонала Наташа.
Англичанин опешил только на долю секунды. А потом – не колеблясь и не задумываясь – наградил супругу таким ударом, что та еле удержалась на ногах. Потом снова стиснул ее в объятиях и спокойно спросил:
– Почему ты меня ударила?
Рита посмотрела на него с нескрываемой злобой и прошипела:
– Бросил детей… Ублюдок.
– Брейк, брейк, ребята, – Наталья начала потихоньку успокаиваться. Смертоубийства, кажется, не предвидится – похоже, подобные семейные сцены для Маргариты и Питера – норма. – Пит, ты мне еще не все рассказал…
– О господи! – раздраженно воскликнул англичанин. – Что еще?
– Ты вызвал такси, приехал в Теляево… – подтолкнула Наташа. – Кстати, в котором часу это было, ты помнишь?
– Помню. В десять вечера, – кивнул Пит. – До одиннадцати, пока совсем не стемнело, я просто бродил по поселку. А в начале двенадцатого подошел к дому и проник во двор…
Пит, похоже, смутился.
– И как же ты… туда проник? – усмехнулась Наташа. – Через забор перелез?
– Вскрыл замок на задней калитке, – потупился Пит. – Я пытался его потом починить, но не смог…
– Ага. Значит, это был ты! – в азарте воскликнула Наталья. – И что же было дальше?
– Ничего. Был во дворе. Наблюдал из малинника. Смотрел в окна. И видел, – Пит снова начал распаляться, – что моя жена вела себя неподобающе. Была ночь. В доме были мужчины. Много посторонних мужчин. А она, вместо того чтобы находиться в своей спальне… Говори, Маргарита. Куда ты ходила?
– Я… я никуда не ходила… – промямлила Рита. – Может быть, в туалет…
– Туалеты в доме твоего отца примыкают к спальням. А ты, повторяю, выходила из своей комнаты. Расхаживала по дому. Спускалась в гостиную. Разговаривала с какими-то кобелями…
– Какие кобели?.. – пискнула Рита. – Только с Денисом, он тоже не спал, маялся.
Пит снова ударил Риту. Так неожиданно и так сильно, что из разбитой губы тут же хлынула кровь.
– Больно-о… – простонала Маргарита.
– Будет еще больней, – заверил он, награждая жену новым ударом.
– Пит, немедленно прекрати! – возмутилась Наталья. И сделала шажок в их сторону. Пит ее движения не заметил – слишком увлекся, теперь удары на Маргариту сыпались градом. Еще шаг, еще… Занести руку с зажатой в ней чугунной фигуркой Дон Кихота… И в этот момент Пит обернулся.
Его глаза встретились с Наташиными. Она застыла – правая рука замерла в замахе.
– Нет смысла, Наташья, – совершенно спокойно сказал Пит.
И мягко перехватил ее руку, разжал пальцы, вынул из них фигурку… А потом – внезапно отпустил Риту, и та тяжело рухнула на пол – глаза закрыты, из уголка рта стекает струйка крови. Наташа в ужасе смотрела на англичанина. Наконец прошептала:
– Что ты наделал?
– Наделал? Я? – искренне изумился Пит. – Скажи лучше, что она наделала!
– Ты убил ее! – выдохнула Наташа.
– Эту тварь так просто не убьешь, – возразил Пит.
Он наклонился к лежащей на полу Маргарите (Наташа сжалась, ожидая, что он снова начнет ее бить) и веско, раздельно заявил:
– Запомни, Маргарита. Я мог бы убить тебя, но не делаю этого. И ты должна сказать мне «спасибо».
– Ты крейзи, Питер… – прошептала Наталья.
– Не выпить ли нам чаю? – вдруг улыбнулся Пит. – Ты, кажется, предлагала?
Его улыбка выглядела совершенно безумной.
– Ты точно крейзи, – вздохнула Наташа.
Пит притворился удивленным:
– Я просто предлагаю сестре жены выпить вместе чаю! Что же в этом ненормального?
– Ты мне еще за Ритку ответишь, – пообещала Наталья.
– Позволишь воспользоваться твоей кухней? – усмехнулся Пит.
И, не дожидаясь ответа, обошел Наталью и вышел из комнаты.
Наташа стояла, прижав ладонь к губам. На кухне зашумела вода, хлопнула крышка чайника.
– На-та-ша… – не открывая глаз, прошелестела сестра. – Помоги мне. Пожалуйста, помоги…
Наталья бросилась к ней:
– Ритка, как ты? Можешь встать?
– Да… нет… – Маргарита попыталась подняться, но снова рухнула на пол. – Голова кружится.
– Нужно вызвать врача, – нахмурилась Наташа.
– Нет… нет. Не надо врача. Мне уже лучше. – Рита приоткрыла глаза и горько усмехнулась: – Не впервой… Мне бы только лечь…
– Попробуй сначала встать. – Наташа подхватила ее под мышки.
Рита послушно попробовала и застонала:
– Ох нет, нет… Перед глазами все плывет… Можно, я чуть-чуть так полежу? Мне хорошо, правда! Ковер такой мягкий!
– Сейчас я перенесу тебя в постель, – пообещала Наталья. – Только простыни застелю, ладно?
Она бросилась вон из комнаты, помчалась в спальню. На ходу дрожащей рукой Наташа выискивала в кармане визитную карточку полковника Ходасевича.
Ей повезло: соединение установилось мгновенно.
– Слушаю вас, – недовольно пробухтел полковник.
– Валерий Петрович, – выкрикнула Наташа. – У меня есть новости. И еще – мне нужна ваша помощь!
Глава 12
Самые ценные идеи Ходасевичу всегда приходили в голову на ходу. Он с усмешечкой порой цитировал кумира своей далекой шестидесятнической юности – Вознесенского: «Я пишу стихи ногами». Вот и Валерий Петрович: ответы на каверзные вопросы выхаживал. В загранкомандировках немало остроумных решений родилось во время прогулок по Буа де Булонь или парку Гуэль[16]. Да и в Москве: стоило протопать пешком от дома на Сельскохозяйственной до метро «ВДНХ», а потом потрястись в поезде до Ясенева, – но только стоя, обязательно стоя, не сидя! – как вроде бы сам собой придумывался новый оригинальный ход в извечной игре с потенциальным противником.
Вот и сейчас: едва полковник вышел из кабинета Конышева, где сиднем просидел за беседами с подозреваемыми весь сегодняшний день, как захотелось на волю. Вдруг возникшее желание пройтись означало, что фактов Ходасевич накопил предостаточно и теперь наступало время для их осмысления.
Он спустился на второй этаж, зашел в свою комнату, взял новую пачку «Ту-134» и сменил рубашку на легкий свитер.
Вечерело. С водохранилища поднималась прохлада. Из полуоткрытой балконной двери веяло свежестью.
