Хорас Маккой - Целуй — и прощай!
У самого выхода я едва не столкнулся с двумя полицейскими. Это были Вебер и Рис. Мне пришлось посторониться, чтобы дать им пройти. По лицу инспектора было трудно судить о его эмоциях. Только легкий прищур глаз выдавал удивление. Я делал вид, что все происходящее меня не касается и полностью сохранял самообладание, хотя в форме эту парочку я увидел впервые.
— Мистер Джонатан хотел бы с вами побеседовать, сэр, — обратился ко мне Рашинг. — Если вы минуту подождете, то… — он быстро направился к двери библиотеки и постучал. — Полиция, сэр.
— Проводите их ко мне, — раздался голос Эзры Добсона, а уже через минуту он приветствовал их в библиотеке. — Привет, Чарли…
Рашинг закрыл дверь, и все стихло.
— Рашинг? — послышался голос молодого Добсона.
— Да, сэр.
— Мистер Мэрфи еще здесь?
— Да, сэр.
— Проводите его ко мне…
Будь проклят тот день, когда я сбежал с тюремной фермы. Там у меня по крайней мере были мечты о нормальной жизни…
— Сюда, пожалуйста.
Я оказался в салоне, заполненном спортивными трофеями, фотографиями, книгами и прочей ерундой.
— Заходите… — пригласил Джонатан. — Чувствуйте себя как дома. С вами все в порядке?
— Да, да, спасибо.
— Тогда перестаньте дрожать. Хотите выпить?
— Нет, спасибо.
— Родни, — позвал он. — Принесите бензедрин.
Он провел меня в громадную спальню с камином и гигантской кроватью. Появился Родни. В руках у него был стакан с водой и пузырек с таблетками.
— Выпейте пару, — предложил Джонатан. — Я уже заканчиваю переодеваться, Родни.
Тот поклонился и вышел. Я вытряхнул из пузырька две таблетки, отправил их в рот и запил водой.
— Ну вот и отлично, — сказал он. — Присаживайтесь. Немного не по себе? — он улыбнулся. — Миллион наличными — это не шутка.
Опять эти слова… Проклятый графин…
— Так я правильно его понял?
— Да.
— Вы знали об этом.
— Знал? Это была моя идея… — он снова исчез в туалетной и появился уже в голубой рубашке от «Брук Бразерз» и в черных туфлях.
— Это ваше предложение?
— Да, Милдред предложила полмиллиона, а я настоял на целом.
— Милдред?
— Маргарет, Миджи. Ее настоящее имя Милдред. Она сменила его. Нумерология. Одна из ранних стадий ее увлечения мистикой.
— Я не знал об этом.
— Вообще-то мы довольно забавная семейка, — сказал он, присаживаясь на край кровати. — Хотя, пожалуй, мне не следовало говорить об этом.
— Я этого не переживу. От одной мысли…
— Да бросьте! Что значит для него миллион? У него их не меньше сотни — а за нее он ничего не пожалеет. Отец слишком к ней привязан, — он покончил со шнурками на ботинках и печально посмотрел на меня. — И я тоже, несмотря на все наши раздоры. Ей нужна помощь, причем очень срочная, время не терпит. Может быть, вы сможете ей помочь. Хотелось бы надеяться, что наш выбор себя оправдает.
Я отрицательно покачал головой.
— Это самое непостижимое решение, которое только можно придумать. Вы обо мне не знаете совсем ничего, и все же предлагаете миллион долларов. Как такое можно понять? Подобным вещам не место в этой жизни…
— Жизнь сама диктует свои условия. Вы нужны Миджи. Мы уже перепробовали все, что могли. Довольно забавно, но мне кажется, что вам вдвоем это удастся. Конечно сегодня, когда мы обсуждали эту проблему, я действовал наугад. Но сейчас мне кажется, что она права. Вам не пришлось долго препираться с родителем?
— Да нет, у нас была продолжительная беседа. Ее нарушил только приход полицейских.
— Ах, да! Забастовка, будь она неладна. Да, она пока не подозревает о нашей истинной цели. Вам нужно действовать осторожно — увезти ее куда-нибудь на отдых, отправиться путешествовать. Но она не должна догадываться.
— От всего этого за милю несет идиотизмом, — не выдержал я. — Все так глупо…
— Миллион долларов — довольно серьезная вещь…
— Я просто поражен…
— Есть вещи гораздо более важные. Вы вернете Маргарет психологическую устойчивость, она должна чувствовать безопасность, душевный комфорт. Это может оказаться под силу только вам…
— Полагаете, мне можно опрокинуть рюмочку?
— По-моему это просто необходимо. Повторить то же самое?
— Да, прямо сейчас.
— Пройдемте в мой офис, — ухмыльнулся он.
Я пошел за ним и оказался в ванной комнате, которая ненамного уступала спальне. В углу комнаты расположился небольшой бар. Джонатан нашел бутылку джина «Хаус оф Лордз».
— Только не джин, — запротестовал я.
— А мне показалось, что вы пили мартини…
— Водку-мартини.
— Водка! О, Боже, мне придется позвонить в бар…
— Не надо, сойдет и джин.
— Я достану водки. Это займет не больше минуты.
— Джин — это прекрасно.
— В самом деле?
— Я не шучу.
Он налил джин в бокал, протянул мне и я выпил одним глотком. Приятное тепло разлилось по жилам.
— Самое смешное, — сказал я, — что никто до сих пор даже не поинтересовался моим мнением о Маргарет. Или это не имеет значения?
— Ну, и что же вы думаете?
— Лучше не надо…
— Повторить?
— Нет, спасибо, — сказал я, внимательно рассматривая его одежду. — А в вас чувствуется стиль.
— Вам нравится прилично одеваться?
— Да, — сознался я, — только мне никогда не удавалось себе позволить ничего подобного.
— Ну, теперь это не проблема. Вы будете выглядеть на миллион долларов, — улыбнулся Джонатан. — Если хотите, то завтра мы вместе навестим Пиго. Он уже в городе.
— Пиго?
— Это человек Пила из Лондона.
— Ах, да! Обувь…
— Раза два в году он появляется в этом городе.
— С большим удовольствием составлю вам компанию, — поблагодарил я его за любезность.
— Пора проверить, собралась ли Миджи? Нам уже пора.
— Куда? — удивился я.
— В клуб. Миджи согласилась присоединиться к нам. Вам пора уже познакомиться со всей бандой моих приятелей, — он озабоченно посмотрел на меня. — Ведь вы не заняты сегодня вечером?
— Свободен как птичка, — улыбнулся я.
Глава 8
Клуб находился всего в нескольких кварталах от дома Добсонов. Это было громадное здание в колониальном стиле, его залитый светом прямоугольник контрастировал с темной хвоей мохнатых елей. Шуршание шин автомобиля Джонатана сменилось легким скрипом, когда мы съехали с шоссе на обсаженную пирамидальными тополями дорогу, посыпанную гравием. Сквозь их строй в отраженном свете можно было рассмотреть поле для гольфа, окутанное туманом микроскопических брызг дождевальных установок; через опущенное стекло машины долетал запах мокрой травы. Потом послышался приглушенный смех, невнятные обрывки фраз, звуки музыки: в здании царила оживленная атмосфера веселой вечеринки…
