Энтони Беркли - Убийство на Пикадилли
Наступило молчание. Маус взял ложку и начал есть, двигаясь как автомат.
— А кто сообщит эту новость Джуди? — пробормотал он. — Хотелось бы знать.
Мистер Читтервик, который уже что-то обдумал, вдруг вскочил с места:
— Я скажу.
— Прямо сейчас? — удивился Маус.
— А почему бы и нет? Все равно ей придется об этом узнать. Промедление в данном случае так же опасно, как переигрывание.
Однако он все же колебался.
— Она еще, наверное, спит и незачем, конечно, ее вот так сразу будить, заметил Маус.
— Я не стану будить ее, — пообещал мистер Читтервик, склонившись, по-видимому, к компромиссному решению. — Если она не откликнется на стук, я спущусь.
Он спустился вниз через две минуты и в ответ на вопросительно вздернутые брови Мауса покачал головой:
— Наверное, спит.
Завтрак продолжался в угрюмом молчании. Маус, по-видимому, был совершенно потрясен письмом, а у мистера Читтервика был вид человека, который напророчил несчастье. Они едва ли обменялись единым словом.
Но когда завтрак достиг стадии тостов и джема, мистер Читтервик вдруг сильно оживился. К удивлению своего компаньона, он вдруг грохнул кулаком о стол и громко и ясно провозгласил:
— Я этому не верю!
— Чему? — удивился Маус.
— Этому письму.
— Что!
— Оно слишком вычурное. Совершенно незачем было писать такое неестественное, странное письмо. И затем это подробное признание во всем такое изощренное! Маус, я… я полагаю, что все это очень серьезно.
— Что именно?
— Да письмо, — довольно бессвязно стал объяснять мистер Читтервик, — и мисс Гуль тут… и все это…
— Вы хотите сказать, что письмо, возможно, фальшивое?
— Нам надо ехать, — и мистер Читтервик снова вскочил. — Немедленно. Интересно, какой штамп стоит на конверте? — и он стал рыться среди конвертов, лежащих на столе. — А! Лондон, Юго-Восточный округ, четыре. Да! Надо ехать сию же минуту. Вы готовы?
— Совершенно готов. Куда поедем?
— Как куда, — удивился мистер Читтервик, — в Дорсетшир!
— Ничего себе! — ответил Маус. — Значит, вперед.
У него не было ни малейшего представления, зачем надо ехать в Дорсетшир и почему мистер Читтервик так взволнован, но этот джентльмен был сейчас не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы, а для Мауса было достаточно уже того, что он сказал.
— А Джуди мы ничего не сообщим? — был его единственный вопрос по дороге к гаражу.
Мистер Читтервик словно вынырнул из транса и поэтому ответил не сразу.
— Мы ничего не будем сообщать миссис Синклер, — решительно ответил он, но добавил: — а по дороге надо будет заехать за фотографиями.
И снова терпеливый «бентли» нацелился носом на Дорсетшир.
Но в фотомагазине мистера Читтервика ожидал сюрприз.
— Фотографии, сэр? — переспросил удивленно владелец магазина. — Но я их отдал, десяти минут не прошло, вашему посыльному.
— Моему посыльному? — переспросил мистер Читтервик, не очень, однако, удивившись, в то время как Маус, услышав ответ, разинул рот.
— Он потребовал их от вашего имени, — сказал, оправдываясь, владелец магазина, почувствовавший, что дело неладно.
— Вы можете его описать? — спросил мистер Читтервик.
— Ну, — неуверенно ответил владелец, — мне он показался человеком, заслуживающим доверия. Надеюсь, я не совершил какой-нибудь ошибки, сэр?
— Он вам никого не напомнил?
— Напомнил? Нет, сэр, вы не хотите же сказать?..
— Я к вам никого не посылал, — уныло отвечал мистер Читтервик, — и вы, наверное, отдали ему все? И пленку и все снимки, в том числе и увеличенные?
— Боюсь, что да, сэр. Извините, пожалуйста. У меня не было причин сомневаться, что этот посыльный от вас. «Фотографии для мистера Читтервика», — сказал он, и я, конечно, отдал их.
— Ну разумеется, — и мистер Читтервик отвернулся, — я прекрасно понимаю, что вы ни в чем не виноваты. Я должен был вас предупредить. Но я никогда… Да, с моей стороны это было неосторожно. До свиданья.
— Хотя подождите-ка минутку, сэр, — вдруг воскликнул, волнуясь, владелец фотомагазина. — Вы вчера сказали, что это очень важные снимки, и я специально сделал еще дубликаты двух увеличенных фотографий, подумав, что, может, они вам когда-нибудь и пригодятся.
— И вы их не отдали? — так же волнуясь, спросил мистер Читтервик.
— Они в комнате рядом, сейчас принесу, — сказал хозяин магазина, и мистер Читтервик едва удержался, чтобы не обнять его.
Фотограф пошел за дубликатами, а мистер Читтервик повернулся к Маусу.
— Вы… э… не заведете мотор? Теперь нам нельзя терять даром ни одной секунды.
— Да он заведется сразу, как только мы сядем в машину, — удивился Маус.
Вид у мистера Читтервика по-прежнему был и смущенный и таинственный. Смущенный, потому что он кое-что скрывал, таинственный — потому что хотел таким казаться.
— И все же я предпочел бы, чтобы машина была уже на ходу, когда я выйду из магазина.
— Господи милосердный, не хотите ли вы сказать, что может случиться что-нибудь скверное?
— Как знать, — туманно ответил мистер Читтервик.
Маус пошел к машине.
Мистер Читтервик подождал, пока не принесут фотографии, внимательно их рассмотрел, заплатил и поспешил выйти. Через полсекунды машина уже была в пути, а мистер Читтервик еще непрезентабельно корячился, переваливаясь через борт спортивного автомобиля. Возможно, Маус был не очень силен по части конструктивных идей, но исполнитель он был образцовый.
— В Дорсетшир? — спросил он лаконично.
Мистер Читтервик кивнул.
— И… э… жмите на газ, Маус, я правильно выразился?
— Дело, наверное, очень серьезное?
— Дело идет о жизни и смерти, — сухо ответил мистер Читтервик.
И Маус нажал.
Мистер Читтервик снова заговорил, когда Лондон остался позади.
— Хвала господу, что я не терял времени ни тогда, ни теперь, после получения этого подозрительного письма.
— Значит, вы уверены, что это фальшивка? — проворчал Маус, ловко подрезав грузовик.
Мистер Читтервик посмотрел невидящим взглядом на стрелку спидометра, лезущую вверх к отметке «70».
— Уверен, что именно так. Фотографии все расставили по местам.
— А ловко этот тип их увел, ничего не скажешь.
— Действительно ловко, — согласился печально мистер Читтервик, которому очень не нравилась подобная ловкость.
— Да как он, черт побери, догадался, куда мы их отдали печатать?
— Мы имеем дело с хорошими мозгами. Просто замечательными мозгами.
— Ну я бы никогда не подумал, глядя на этого ковбоя, что он настолько умен, — и в голосе Мауса прозвучала нотка искреннего восхищения.
