Найо Марш - Смерть в белом галстуке
Тихий хрипловатый голос замолк. Мисс Бирнбаум дрожала легкой дрожью. Капельки пота тонким рядом выступили над верхней губой.
Аллейн поджал губы, потер нос и сказал:
— И тогда вы почувствуете себя лучше?
— Да.
— Мстительный дьяволенок! Неужели вы не можете возвыситься над этим и увидеть, что существуют другие, чрезвычайно неприятные вещи, которые никогда не исчезнут? Не начать ли вам в качестве отвлекающего средства рисовать?
— Я сделала карикатуру на нее. Когда я вырвусь отсюда, я пошлю ей этот рисунок, если она, конечно, к тому времени не сыграет в ящик.
— Вы знакомы с Сарой Аллейн?
— Она из тех, кто пользуется успехом. Да, я знакома с ней.
— Вам она нравится?
— Она недурна. Когда она видит меня, то сразу же вспоминает, кто я такая.
На какой-то миг Аллейн решил забыть о своей племяннице.
— Мне кажется, — сказал он, — вы гораздо ближе к своей цели, чем воображаете. Мне сейчас надо уходить, но надеюсь, мы еще встретимся.
— Я тоже надеюсь. Я, конечно, показалась вам ужасной.
— Именно. Скрывайте то, что думаете, от тех, кто вас ненавидит, и всегда будете счастливы.
Мисс Бирнбаум хмыкнула.
— Вы очень умный, правда? — спросила она. — Всего хорошего.
Они дружески попрощались, и она смотрела, как они вышли в холл. Аллейн последний раз взглянул на нее — небольшого роста, черноволосую, стоящую с насмешливым видом на фоне занавеса, расписанного спокойными полутонами и красивыми узорами в псевдоимперском стиле.
Глава 21
Показания Люси Лорример
Было около шести вечера, когда Аллейн и Фокс возвратились в Скотленд-Ярд. Они тотчас направились в кабинет Аллейна: Фокс — чтобы обработать собственные записи, Аллейн — захватив груду донесений, пришедших, пока они оба были в отсутствии. Они зажгли каждый свою трубку, и между ними установилось то невыразимо сладостное ощущение общности, какое возникает у двоих, молчаливо выполняющих одну и ту же работу.
Вскоре Аллейн отложил донесения и через стол взглянул на своего друга. «Сколь же часто мы вот так сидим, — подумалось ему, — Фокс и я, два скромных клерка, работая на концерн «Страшный суд», регистрируя и сопоставляя человеческие преступления. Фокс совсем поседел, а щеки его — в красной сетке кровеносных сосудов. Я вернусь домой за полночь, одинокий в одинокую берлогу». И среди этих мыслей перед ним возник образ: женщина, сидящая перед его камином в высоком голубом кресле. Но он был уж очень обыден, этот образ. Пусть уж она лучше сидит на коврике у камина. Руки ее испачканы углем и чертят на белой поверхности изящные линии. Он входит, она отрывается от своего рисования — перед ним глаза Трои, то улыбающиеся, то сердящиеся. Он отогнал это видение и тут же перехватил взгляд Фокса: как обычно, тот смотрел на него с терпеливым выжиданием.
— Закончили? — спросил Аллейн.
— Да, сэр. Я стараюсь рассортировать данные. Вот рапорт молодого Керу — на серебряном подносе. Он взялся за это и, кажется, добросовестно поработал. Он оделся сотрудником Компании по уничтожению крыс и мышей, отправился по всем домам и подружился со слугами. Тем утром было вычищено все серебро у Каррадосов, в том числе портсигар сэра Герберта — он видел его в буфетной у официанта; как бы то ни было, у этого портсигара другой контур. Слуга сэра Дэниела отдал в чистку его серебряные вещи в понедельник и пятницу, так что вчера все уже было вычищено. Вещи Димитрия Франсуа сдает ежедневно, во всяком случае так он говорит. Молодого Поттера и Уитерса обслуживает прислуга на этаже, и их столовое серебро поддерживается в чистоте. Портсигары Хэлкет-Хэккетов чистятся раз в неделю по пятницам и протираются каждое утро. Такие-то вот дела. А что с рапортом от Бэйли?
— Не слишком много. В такси ничего нет. Он снял отпечатки пальцев Уитерса с моего портсигара, но, как мы и ожидали, в зеленой гостиной было полно народу. Он обнаружил-таки отпечатки пальцев и Уитерса, и молодого Поттера на страницах тэйлоровской «Судебной медицины», на страницах, относящихся к проблемам удушения.
— Ого! Это уже что-то.
— Ничего особенного, Фокс. Они скажут нам, что прочли газетные репортажи, заинтересовались и открыли Тэйлора там, где речь шла об удушении; и у кого хватит духу назвать их лжецами? Человеку, который отправился в Лисерхед, повезло. Уитерс умышленно оставил там замужнюю пару. Наш человек выдумал историю, будто городской совет направил его проверить электропроводку в доме, и проник внутрь. Более того, у него была возможность как следует оглядеться. Он обнаружил колесо рулетки, и у него достало сообразительности довольно-таки внимательно осмотреть его. Средняя дюжина делений была слегка приоткрыта. Идея, полагаю, состоит в том, что маэстро Доналд или еще кто-нибудь из сателлитов Уитерса эту среднюю дюжину возвращает. На колесе новое фабричное клеймо. Там было и старое, но никаких признаков нарушения нет. Было там и несколько карточных колод, слегка подчищенных, как обычно, пемзой. К счастью для нас, замужняя пара имела крупный скандал с доблестным капитаном и была в высшей степени готова к разговору. Я думаю, у нас найдется достаточно улик, чтобы привлечь его к ответственности за игорный бизнес. Томпсон сообщает, что Уитерс находился там весь день. Стоило нам уйти, телефон разъединили. Доналду Поттеру его одежду возвратил таксист. Уитерса никто не посещал. Следующий — Димитрий. Уйдя отсюда, он направился домой, по пути зашел в аптеку, чтобы перевязать руку. Он также никуда не выходил, и ему никто не звонил. В высшей степени образцовое поведение. Как же нам пометить все жертвы, чтобы обвинить Димитрия?
— Вы меня об этом спрашиваете? — спросил Фокс.
— Именно. Ведь это практически нереально. Теперь дальше, Фокс. Я закончил с этой чертовой, опостылевшей, непонятной, дурацкой зеленой гостиной. Дело сводится к следующему. Телефонный разговор лорда Роберта могли подслушать Уитерс, сэр Герберт Каррадос, мисс Харрис, миссис Хэлкет-Хэккет и Доналд. Все они находились на этом этаже, и им, в общем-то, ни к чему нагло врать, чтобы избежать любого касательства к комнате с телефоном, куда они на мгновение заглянули. Но! Но, но… Непременно это чертово «но». Вполне возможно, что, пока лорд Роберт разговаривал по телефону, кто-то поднялся на этаж и зашел в эту комнату. Миссис Хэлкет-Хэккет находилась в гардеробной комнате; Уитерс, Доналд и Каррадос — в соседней гостиной; мисс Харрис — в туалетной. Димитрий утверждает, что был внизу, но кой черт это может подтвердить? Если все говорят правду, значит, некто мог подняться и спуститься незамеченным.
