Уолтер Саттертуэйт - Эскапада
— Успокойтесь и ничего не бойтесь, — утешила ее госпожа Корнель. — Никто вас здесь не тронет.
— Да, — сказала мисс Тернер. Она откинулась на спинку и быстро оглядела комнату. Глубоко и прерывисто вздохнула. — Да, — повторила она.
Госпожа Тернер посмотрела на себя и выпрямилась.
— Господи, — проговорила она. Голос изменился, казалось, она вот-вот заплачет. — Ну и вид у меня. — Она попыталась отряхнуть халат и снять то, что я принял за клок шерсти. Но это была не шерсть. А свалявшаяся пыль, которая обычно образуется под кроватью, где редко подметают. Она поморщилась, скривив губы, стряхнула комок с пальцев и быстро вытерла руку о халат.
В ее сапфировых глазах мелькнул страх, и я боялся, что она вскочит и убежит. В дверь, а может, выпрыгнет в окно.
Но мисс Тернер не побежала. Она только закрыла глаза, еще раз глубоко вздохнула. И крепко сжала губы. Открыла глаза и взглянула на госпожу Корнель, которая наливала коньяк еще в одну рюмку. Когда она заговорила, голос ее звучал уже не так напряженно.
— У меня такое ощущение, что все эти выходные я только и делаю, что пристаю к людям в роли полной дуры.
Удивительная женщина, эта мисс Тернер. Куда удивительнее, чем можно подумать.
— Ничего подобного, — возразила госпожа Корнель. Она поставила бутылку и принесла рюмку мисс Тернер. Кинжал она положила рядом с бутылкой на комоде. — Только настоящая дура способна изобразить из себя дуру, — сказала она. Мисс Тернер улыбнулась не без иронии.
— Наверное, поэтому я так здорово преуспела.
— Ерунда, — заметила госпожа Корнель. — Вот, возьмите. Сделайте хороший глоток.
— Спасибо, — сказала мисс Тернер. Ее правая рука дрожала, и коньяк плескался по изогнутым стенкам бокала. Она обхватила его обеими руками, поднесла к губам и сделала глоток, каким мог бы гордиться даже лорд Боб. Потом откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и поморщилась.
Госпожа Корнель улыбнулась.
— Вам больше не стоит делать такие большие глотки. Если, конечно, вы сами не хотите. Я принесу стул.
Я встал, но она жестом попросила меня не беспокоиться. Отошла к резному деревянному письменному столу, вытащила из-под него такой же резной деревянный стул, поднесла его поближе к нам и поставила напротив мисс Тернер.
Потом взяла со столика две рюмки с коньяком, перегнулась через мисс Тернер и протянула одну мне. Затем села, выпрямив спину.
— Ну вот, — сказала она, обращаясь к мисс Тернер. — Теперь лучше?
Мисс Тернер, прикусив нижнюю губу, смотрела на рюмку на своих коленях с таким видом, будто надеялась найти в ней спасение. Потом она подняла глаза на госпожу Корнель.
— Да, — сказала мисс Тернер тоненьким голосом. — Кажется, лучше. Спасибо.
— Не стоит благодарности. Вы должны нам все рассказать. Мисс Тернер неуверенно пожала плечами. И беспомощно улыбнулась.
— По правде говоря, я даже не знаю, с чего начать.
— Ну, — заметила госпожа Корнель, — мы попытались начать с середины, но из этого ничего не вышло. Не претендуя на оригинальность, предлагаю начать сначала. Зачем вы пошли в комнату графа?
Мисс Тернер отпила глоток коньяка.
— Под впечатлением того, что сказала мадам Созострис. Во время сеанса. — Она взглянула на меня.
Я улыбнулся и кивнул. В надежде, что это ее ободрит.
— Мадам Созострис? — переспросила госпожа Корнель.
— Да. Когда она говорила о графе… Она тогда была Бегущим Медведем, помните?
— И что?
— Она была Бегущим Медведем, в смысле, играла его роль, и говорила о графе. Она сказала, граф чувствует себя виноватым, потому что приставал со своей грязной похотью к невинной девушке. Его это мучает, так она сказала. И мне пришло в голову, что я — та девушка, о которой говорила мадам Созострис.
Госпожа Корнель улыбнулась с таким видом, будто не совсем ее поняла.
— Вы?
— Да, — проговорила мисс Тернер и наклонилась к госпоже Корнель. — Не понимаете? Привидение. Лорд Реджинальд. Тот призрак, который приходил в мою комнату прошлой ночью. Это было не привидение. Это был граф. — Она взглянула на меня. Спохватившись, я еще раз улыбнулся и кивнул.
Госпожа Корнель тоже взглянула сначала на меня, потом на мисс Тернер.
— Но, Джейн, — изумилась она, — граф же был прикован к постели! Парализован!
— Да, — кивнула мисс Тернер возбужденно. — Я и сама себе это говорила. Но потом подумала: а что если это не так? Что если он притворялся? Он знает Мейплуайт, прожил здесь всю жизнь. Ему было очень легко тайком проникнуть в мою комнату и затем скрыться, пока я изображала из себя истеричку. Он вполне мог пройти мимо госпожи Аллардайс. Она всегда долго просыпается.
Я сказал:
— Госпожа Аллардайс заявила, что проснулась, когда вы закричали в первый раз.
Мисс Тернер покачала головой.
— Но это невозможно. Он должен был пробежать мимо нее, чтобы скрыться. Обязательно. Я сегодня все в уме перебрала, стараясь припомнить.
— Вы сказали, — напомнил я, — что не спали, когда он появился.
— Нет. — Мисс Тернер снова глотнула коньяку. — Я просто лежала в темноте. И вдруг, как я уже говорила, послышался звук, что-то вроде потрескивания. Я повернулась и включила свет. И он там стоял. В ногах кровати. В старой ночной рубашке. У него были длинные седые волосы и длинная белая борода… я же рассказывала, да?
Я кивнул.
— И вы завизжали?
— Нет, — сказала мисс Тернер. — Нет, не тогда. Кажется, я сильно испугалась. И ничего не могла поделать. И тогда он… — Ее ресницы затрепетали. — И тогда он сделал… И еще сказал…
Значит, раньше она не сказала мне правду, вернее, всю правду.
— Что сделал? — спросил я. — И что сказал?
Она еще раз глубоко вздохнула, и у меня создалось впечатление, что она специально напрягалась, как перед прыжком в воду. У меня было такое же ощущение сегодня днем в коридоре, когда она меня благодарила.
Но на этот раз мисс Тернер разговаривала не со мной. Она повернулась к госпоже Корнель.
— Он задрал ночную рубашку, — сказала она ровным и спокойным голосом, — поднял ее до самого живота. Он был… голый. И сказал… — Она сглотнула. — И он сказал: «Хочешь хороший кусочек вот этого, дорогуша?»
Она старалась казаться хладнокровной и сдержанной, но кожа на лице порозовела. У нее была очень хорошая кожа и очень милое лицо, хотя раньше я этого почему-то не замечал.
Госпожа Корнель нахмурилась, взглянула на меня, потом на нее.
— Вы в самом деле верите, что все это проделал граф Эксминстерский?
— Да, — сказала мисс Тернер, наклоняясь к ней над своей рюмкой, пытаясь убедить ее лишь напряженным тоном. — Это точно был граф.
