Артур Дойл - Архив Шерлока Холмса. Сыскная полиция (сборник)
Итак, задача, которую мне предстояло решить, оформилась… И с более странной задачей я еще не сталкивался. Макферсон пробыл на пляже самое большее четверть часа. Стэкхерст шел за ним из школы, так что в этом сомнения не было. Собираясь искупаться, он разделся: сохранились отпечатки босых ног. Потом поспешно оделся (одежда на нем сидела неаккуратно и не была застегнута) и стал возвращаться, так и не зайдя в воду или, по крайней мере, не вытершись. И причиной, заставившей его изменить планы, стало то, что он подвергся неимоверно же стокой, бесчеловечной пытке, его исхлестали с такой силой, что от боли он прокусил себе губу. После этого у него хватило сил лишь на то, чтобы отползти на вершину утеса, где он и умер. Кто мог поступить с ним столь жестоко? Внизу утес был испещрен маленькими пещерами и гротами, но низкое солнце светило прямо в них, поэтому спрятаться там было невозможно. Были еще фигуры, видневшиеся вдали, но слишком далеко, чтобы иметь какое-то отношение к преступлению, к тому же их от Макферсона отделяла широкая лагуна, в которой он и собирался искупаться, и вода в ней подходила к самому подножию утеса. В море недалеко от берега плавали две или три рыбачьи лодки. Этих рыбаков, возможно, тоже придется опросить в свое время. Итак, расследованием можно было заняться по нескольким направлениям, но ни одно из них не сулило верного успеха.
Когда я наконец вернулся к телу, вокруг него уже собралась небольшая группа людей из тех, кто проходил мимо. Стэкхерст, конечно же, был еще там, вернулся и Ян Мэрдок с Андерсоном, деревенским констеблем, большим, рыжеусым мужчиной, неторопливость и взвешенное спокойствие которого выдавали в нем коренного суссекца. За тяжеловесной внешностью и немногословностью таких людей обычно скрывается очень острый ум. Констебль всех выслушал, записал все, что мы сообщили, после чего отвел меня в сторону.
— Мистер Холмс, я буду очень рад, если вы мне что-нибудь посоветуете. Для меня это серьезное дело, и Льюис задаст мне жару, если я сделаю что-то не так.
Я посоветовал ему срочно вызвать на место его начальника и врача, пронаблюдать, чтобы до их приезда никто ничего не трогал, и попросить людей оставлять как можно меньше следов. Пока он выполнял мои указания, я проверил карманы убитого. В них оказались носовой платок, большой нож и маленький складывающийся кошелек для визитных карточек, из которого торчал уголок бумажки. Я ее вытащил, развернул и передал констеблю. На ней торопливым женским почерком было написано: «Не сомневайся, я буду там. Моди».
Это смахивало на любовную записку, ответ на приглашение на свидание, хотя место и время встречи указано не было. Констебль вложил бумажку обратно в кошелек и вернул его вместе с остальными вещами в карман непромокаемого плаща. Потом, поскольку больше улик не обнаружилось, я отправился домой обедать, предварительно посоветовав констеблю тщательно обыскать пляж.
Часа через полтора пришел Стэкхерст и рассказал, что тело отправили в «Гэйблз», где и будет проводиться дознание. С собой он принес несколько важных новостей. Как я и ожидал, в маленьких пещерках внизу утеса ничего не нашли, но он осмотрел бумаги на письменном столе Макферсона и среди них — несколько документов, подтверждающих, что он вел переписку частного характера с некой мисс Мод Беллами из Фулворта. Другими словами, нам стал известен автор той записки из его кошелька.
— Письма забрала полиция, — объяснил он. — Поэтому я не смог принести их. Но нет никакого сомнения, что у них был настоящий роман. Хотя я вообще-то не вижу, каким образом это может быть связано с его жуткой смертью. Разве что женщина вызвала его на свидание.
— Вряд ли бы она стала назначать свидание на пляже, куда ходят все, — заметил я.
— Макферсон должен был пойти туда не один, — сказал он. — С ним на пляж собирались идти несколько его учеников, но случайно они задержались в школе.
— Так ли уж случайно?
Стэкхерст задумчиво нахмурил брови.
— Их задержал Ян Мэрдок. Он собирался до обеда разобрать с ними какие-то примеры по алгебре, и они остались по его настоянию. Бедняга, он так подавлен! На него просто жалко смотреть.
— Хотя, насколько я понимаю, друзьями с убитым они не были.
— В последнее время не были, но до этого год или даже больше Мэрдок так близко сошелся с Макферсоном, как никогда еще ни с кем не сходился. Он по природе не очень-то общителен.
— Об этом несложно догадаться. Припоминаю ваш рассказ о том, как они поссорились из-за собаки.
— После этого они помирились.
— Но затаенное недовольство могло остаться.
— Нет-нет, я уверен, они были настоящими друзьями.
— Что ж, тогда давайте лучше разберемся с девушкой. Вы ее знаете?
— Ее все знают. Это местная красавица… Она действительно очень красива, Холмс, на нее обратили бы внимание в любом обществе. Я знал, что она нравилась Макферсону, но не подозревал, что отношения их зашли так далеко, как можно судить по этой переписке.
— Расскажите мне о ней.
— Она — дочь старого Тома Беллами, владельца всех лодок и купален в Фулворте. Начинал он простым рыбаком, но сейчас имеет неплохое состояние. Он ведет дело со своим сыном Вильямом.
— Мы можем сходить в Фулворт и встретиться с ними?
— Зачем? У вас есть для этого какие-то основания?
— О, основания всегда найдутся. В конце концов этот несчастный не мог сам себя так исхлестать. Чья-то рука должна была сжимать ручку того бича (если это был бич, конечно), которым нанесены эти раны. В таком уединенном месте круг его знакомых не может быть очень большим. Нужно проверить их все, и мы, безусловно, натолкнемся на мотив, который, в свою очередь, приведет нас к самому преступнику.
Это была бы приятная прогулка через напоенные запахом тимьяна холмы, если бы мысли наши не были заняты ужасной трагедией, свидетелями которой мы стали. Деревушка Фулворт расположена в небольшой низине, полукругом опоясывающей залив. Ближе к берегу ютятся старые дома, но за ними, на возвышении, построены несколько современных зданий.
К одному из них и привел меня Стэкхерст.
— Это «Гавань», как Беллами ее называет. Вон тот дом, с башенкой на углу и шиферной крышей. Не правда ли, неплохо для человека, который начинал… О, смотрите-ка!
Садовая калитка «Гавани» отворилась, и из нее вышел человек. В этой высокой угловатой и нескладной фигуре нельзя было не узнать Яна Мэрдока. В следующий миг мы столкнулись с ним на дороге.
— Здравствуйте! — сказал Стэкхерст. Математик кивнул, покосился на нас своими странными черными глазами и прошел бы мимо, если бы мой спутник не схватил его за рукав. — Что вы там делали? — спросил директор школы.
