Эллери Квин - Расплата дьявола
— Мибс Остин, моя приятельница.
— Пинк!
Пинк покраснел и пробормотал:
— Она работает здесь телефонисткой. Она будет заботиться о тебе.
— Я не сомневаюсь, что она хорошая… Вальтер тоже живет там.
— И я тоже… Я занимаю нечто вроде телефонной будки.
— Не надо, Пинк.
— Но должен же я где-то жить?
— О, Пинк, дорогой.
— Во всяком случае, кто-то должен готовить? Ты не можешь. А Рис умеет делать лишь испанский омлет.
— Но, Пинк…
— Кроме того, ему нужно делать шведские упражнения. А ты не сможешь делать ему массаж.
— Но, Пинк, — забеспокоилась Вал, — ты же знаешь, что у нас теперь нет денег…
— А кто сказал что-нибудь о деньгах! — рявкнул Пинк. — Марш отсюда, пустышка, и не мешай мне работать!
— Но как ты будешь… Я имею в виду, у тебя есть какие-нибудь планы?
Пинк печально вздохнул.
— Я собрался открыть нечто вроде санатория и выкачивать с помощью массажа деньги из слабаков-актеров. Но…
— О, Пинк! Мне жаль, что ты потерял все деньги!
— У меня есть связи, не беспокойся. Я всегда смогу работать в кино экспертом, то есть дублировать тех, кто не умеет играть в гольф, играя чемпиона мира по этому виду спорта.
— Пинк, что ты подумаешь, если я тебя поцелую?
— Оставь свои поцелуи для этого голубого мальчика, — грубо прорычал Пинк. — И убирайся! — но лицо его прояснилось.
— Ты злостный мошенник, дорогой Пинк, — улыбаясь Вал и поцеловала его.
Аукционист прокашлялся.
— А теперь, леди джентльмены, несколько объявлений, прежде чем начнется торг. Как вы знаете, это непринудительный торг. Мистер Рис Джарден в последний момент может взять назад свое решение. Если вы будете так добры и посмотрите в каталог…
Вал сидела рядом с отцом в переднем ряду и вся дрожала. Она не смела поднять голову.
— … шестидесятифутовая яхта «Валери» продана вчера частным порядком…
Вальтер тоже находился здесь. Сидел рядом, трус! Он обязан был хоть что-нибудь сказать ей, но Вальтер вел себя весьма странно. Он не смотрел на нее и был очень бледен…
— … под номером 126 — коллекция из 422 спортивных нео-гравюр. Номер 152 — коллекция ручного оружия. Номер 153 — коллекция средневековых копий. Должен с благодарностью сообщить вам, по поручению мистера Джардена, что он дарит коллекцию спортивных нео-гравюр публичной библиотеке Лос-Анжелоса.
Раздались аплодисменты, правда быстро умолкнувшие. Вал почувствовала, что у нее трясется голова.
— Насколько я понимаю, наконечники он передает музею, — прошептал мужской голос сзади Вал.
— Должно быть, он разорен в пух и прах, — прошептал женский голос.
— Да? Возможно…
— Тс-с-с… Что это там?
Руки Вал сжали колени. Она слышала тяжелое дыхание отца. Люди такие свиньи! Хищники! Прибежали на падаль! Даже Руиг приперся на аукцион.
— Также не будет продаваться объявленный под номером 73 спортивный инвентарь: клюшки для гольфа, мячи, теннисные ракетки и тому подобное.
Она почувствовала, что отец удивлен.
— Нет, папа, это не ошибка, — промолвила она.
— Но я же включил их…
— Я отменила распродажу, — сообщила Вал. — Ты не должен лишаться всего сразу.
Он нашел ее руку и сжал.
— Все остальное будет продано за предложенную цену. Все вещи в прекрасном состоянии. Предметы искусства и антикварные вещи прошли соответствующую экспертизу. Каждая вещь отмечена в ваших каталогах…
— Началось, — вырвалось у Вал.
Это хуже, чем она думала. Гораздо хуже. О, Вальтер, почему ты не сел рядом со мной и не взял меня за руку!?
— Предмет номер один, — нараспев протянул аукционист, — сервиз китайского фарфора 1787 года с нью-йоркскими знаками, редкая антикварная подборка, двести предметов, историческая ценность. Начинаю с 5000 долларов. Итак, 5000 долларов!
— Две тысячи долларов, — сказал бледный как мертвец мужчина, в котором без труда чувствовался коллекционер.
Аукционист простонал.
— Джентльмены! Джентльмены! Сервиз гораздо худшего качества несколько лет назад был продан за 7000…
— Две пятьсот, — произнес чей-то холодный, грубый голос.
— Три тысячи, — сказал мертвец.
— Три пятьсот, — поднял планку грубиян.
— Четыре тысячи, — вмешался Анатоль Руиг.
— Пять! Кто скажет пять тысяч?
— Четыре пятьсот, — оживился грубиян.
— Четыре пятьсот. Кто больше. Пять! Вы, сэр? Мистер Руиг? Четыре пятьсот — раз, четыре пятьсот — два, четыре пятьсот — три! Продано джентльмену за 4500 долларов.
Грабеж! — мысленно воскликнула Валери. — Этот сервиз принадлежал их семье. Он стоил много-много тысяч. Грабеж! Вал стала искать обладателя этого грубого, хриплого голоса. Этот худощавый молодой человек с черной бородой и в пенсне. Вал сразу же отвернулась от него.
Номер два. Вал услышала стук молотка аукциониста. Рис сидел прямо, не сгибаясь. Шум голосов… Потом, когда шум утих, она услышала, что бородатый молодой человек снова выиграл. Это животное купило мамин костюм.
Номер три. История повторилась. Снова торг. Руиг, кажется испытывает страсть к антикварным вещам. Вальтер Спет тыкал рукой в спину бородатого молодого человека и что-то говорил.
— Номер четыре…
— Номер пять…
— Номер шесть…
— Номер семь…
— Все сфабриковано! — возмутился кто-то во весь голос. — Он не дает говорить другим!
— Спокойно! Пожалуйста! Леди и Джентльмены!
— Это не аукцион, а монолог!
Трое мужчин вскочили с мест и направились к выходу. Анатоль Руиг выглядел злодеем из пьесы. Мрачный мертвец тоже встал и ушел. Вал испуганно посмотрела вокруг себя. Рис назидательно нахмурился.
— Номер восемь…
— Номер девять…
— Номер десять…
— Я!
— И я!
Бородатый закашлялся.
— Обычная учтивость заставляет меня предупредить тех, кто не хочет довольствоваться ролью зрителей.
— Прошу прощения, сэр… — начал аукционист, которому не понравились эти слова.
— Я хочу добавить, — сказал бородатый, — что мы можем поберечь ваши голосовые связки, если вы посмотрите фактам в лицо.
— Фактам? — в замешательстве спросил аукционист.
— Фактам, — лениво произнес бородатый, — что я намерен купить все предметы этого аукциона, не взирая на оппонентов, — и он снова уселся на свое место, приятно улыбаясь.
— Кто это? — пробормотал Рис.
— Ты не знаешь? — шепнула Вал. — Я не могу понять…
— Это в высшей степени незаконно, — пробормотал аукционист.
— Фактически, я готов заплатить мистеру Джардену всю сумму сразу по каталогу, — сказал с места бородач.
