Эрл Гарднер - Дело о ледяных руках
– Вам лучше позвонить своему адвокату, – заметил Мейсон.
– Я уже видел своего адвоката.
– Тогда было бы лучше, если бы вы задали ему некоторые вопросы, – сказал Мейсон.
– Вы должны его тоже арестовать как сообщника, – продолжал настаивать Фремон, дергая за рукав Бёрдетта.
– Я не имею права арестовать этого человека, поскольку он сам адвокат.
– Узнайте у него, что причитается мне за моральный ущерб, – продолжал Мейсон.
– Ущерб?
– Не вы ли сами назвали меня нечестным адвокатом?
Бёрдетт усмехнулся.
– Ну почему… почему ты, стряпчий, занимаешься такими сомнительными делами? – кричал Фремон.
– Запиши это тоже, Делла.
Она кивнула.
– Делла Стрит мой секретарь, джентльмены, – повторил Мейсон.
Бёрдетт повернулся к Фремону:
– О’кей, мистер Фремон, полагаю, вы и в самом деле должны повидать своего адвоката.
– Хорошо, я посоветуюсь со своим адвокатом и найму частного детектива. Конечно, я буду полагаться на них, а не на вас. Именно адвокат посоветовал привести сюда полицейского и арестовать сообщника. А теперь я хочу кое-что сказать вам обоим: если эти деньги не будут мне возвращены, то вы оба за это ответите.
Мейсон и Делла, не дослушав, повернулись и направились быстрыми шагами в сторону трибун, где происходил очередной заезд; лошади в этот момент вышли на очередной поворот беговой дорожки.
– Какая привлекательная личность, – сказала Делла.
– Я просто хочу напомнить вам, мисс Стрит, что вы работаете на образцового шефа.
Она засмеялась, сжав его руку.
– Работа действительно компенсирует многое, шеф. А теперь пойдемте болеть за нашу лошадку, Паунд Стерлинга, или как ее там зовут…
– Уверен, с таким именем она не может проиграть.
Они стояли и смотрели, как лошади приближаются к финишу. Паунд Стерлинга не было среди пришедших первыми.
– И с таким именем проиграть! – разочарованно заметила Делла.
– Давай попробуем еще разок, в следующем заезде. У нас с тобой есть весь список лошадей с красивыми, стоящими именами, на которых можно рассчитывать; они приложат максимум усилий, чтобы вырваться вперед. Давай-ка поставим на совершенно неизвестную лошадь, без всякой репутации. Вот здесь есть одна, во втором заезде, Каунтерфейт Кеш. Забег этой лошадки может стать незабываемым зрелищем.
– Сделаем двухдолларовую ставку, – предложила Делла Стрит.
– Давай мне деньги для пари, я их за тебя поставлю.
Мейсон подошел к окну, где делали ставки по десять долларов.
– Паунд Стерлинг не оказался для нас счастливым выбором. А как насчет номера пятого, Каунтерфейт Кеш?
– Один?
– Два, два десятидолларовых билета.
Взяв у Мейсона деньги, кассир протянул ему через окно два билета, и Мейсон вернулся на трибуну к Делле.
– Вам не кажется, что нам нужен целый вооруженный эскорт, чтобы охранять деньги, которые вы с собой носите?
– Да, их целая пачка, и у нас могут быть неприятности, хотя я совсем не склонен подозрительно относиться ко всем и вся. Но похоже, что в некотором роде я связался с растратчиком. Эти деньги, из-за которых возник, мягко говоря, весь этот спор, послужили причиной того, что на меня хотят повесить ярлык сообщника Бенкса… Ладно, давай сейчас попытаемся получить удовольствие от скачек, а потом к черту уберемся отсюда. Предположительные шансы у Каунтерфейт Кеша – двадцать к одному, хотя перед выходом на старт они могут и еще снизиться.
– Как же так?
– В надежде отыграться многие ставят на нефаворита. Обычно такие игроки делают маленькие ставки, но некоторые любители, поставившие десять раз по два доллара, ищут лошадку, способную вернуть их деньги один к десяти, эти играют ради удовольствия и, почувствовав риск, надеются отыграться.
Мейсон стал рассматривать сидящую на трибунах публику.
– А вот и наш приятель Марвин Фремон; похоже, он держит нас под постоянным наблюдением, – наклонившись к Делле, тихо сказал Мейсон.
– Он просто боится, что вы совершите какой-нибудь безрассудный шаг и растратите на скачках его деньги.
– Во всем этом есть что-то странное.
– О, смотрите, шеф! Как вы и говорили, устанавливаемая разница стала падать, вот, восемнадцать к одному. Ой, уже пятнадцать к одному. Не могу понять, как кто-то может поставить на лошадь с таким именем, кроме тех, кого так привлекла эта Паунд Стерлинг? Представить, что лошадь с таким именем может принести хоть какие-то деньги…
– Ладно, хватит, пошли отсюда, пора положить наши деньги в сейф.
– Разве мы не собираемся посмотреть этот заезд?
– Мы досмотрим до конца этот заезд, но я ни в коем случае не допущу, чтобы тебе пришлось нанимать адвоката, который бы гасил твой выигрыш, как это только что проделал я.
Делла расхохоталась. Мейсон протянул ей билет:
– На этот раз мы уж проследим за нашей лошадкой сами и посмотрим, может, удастся ее уговорить, улестить, и она победит.
Они поболтали еще немного, пока внезапно Делла не увидела Фремона.
– Недалеко отсюда стоит тот человек, шеф, и с ним еще двое.
Мейсон глянул через плечо:
– Похоже, на сей раз он с подкреплением.
– Что он может нам сделать?
– Да ни черта не может!
– Но представьте, шеф, что деньги все-таки были растрачены…
– Мы ничего точно не знаем, и, что еще хуже, никто не знает. И нет никакой возможности выяснить, какие это были билеты. Ни малейшей! Конечно, кассир в окне, где делают ставки, случайно мог запомнить человека, сделавшего ставку на нефаворита. Может, и запомнил, но идентифицировать деньги нет никакой возможности.
– Ну предположим, окажется, что человек, сделавший ставки, и есть этот самый растратчик?
– В таком случае им придется сделать несколько вещей. Прежде всего доказать, что билеты куплены именно на эти деньги. Что этот человек приходил ко мне и что я был его агентом или что я знал о растрате. А затем им придется обратиться в суд, чтобы вернуть эти деньги.
– Если они к тому времени вас не арестуют и не конфискуют деньги, пока вы будете под арестом, – уточнила Делла.
– Именно в этом случае Фремон, или как его там зовут, очень скоро поймет, что развил слишком бурную деятельность, и получит неприятностей больше, чем мог предполагать. Очень скоро он окажется перед лицом тех же самых проблем, но только уже теперь при определении его деяний как уголовного преступления им, без сомнения, придется доказывать по пунктам все обвинения, и не только из-за преобладания улик.
– Какая лошадь наша? – спохватилась Делла, следя за ходом мысли Мейсона.
– Под номером пять.
– О, смотрите-ка, смотрите! Вон он идет третьим! Отстает и уже идет четвертым… Боюсь, его имя опять ничего не сказало нам о его качествах, и он не прилагает никаких усилий…
