Сергей Шведов - Авантюрист
— Нет, теперь точно помню — с Каблуковым. Я попросил его привести человека, разбирающегося в золотых поделках, вот он и привел эту Наташу.
— А Язон здесь при чем?
— Он этого коня с крыльями продавал. Я его сначала купил у Язона, а потом ему же и проиграл.
— И когда это случилось?
— Говорю же, вчера, — возмутился Чуев. — У тебя что, со слухом проблемы? В час ночи. Может, в два.
Шагинян был убит утром. Даже если брать разницу во времени, то Язон мог это знать и принять необходимые меры. Пока я не очень понимал, в чем тут суть, но Язону зачем-то понадобилось без лишнего шума изъять у покупателя ценную вещь. Ничего определенного я, конечно, не знал, но мог предположить, что именно смерть Шагиняна напугала Язона. Видимо, аргонавт понял, что кто-то начал охоту как за антикварными вещицами, так и за их продавцами. Если честно, то вся эта история с золотыми конями и тиграми нравилась мне все меньше и меньше. И очень может быть, что Витька легко отделался, согласившись против своих правил сесть за карточный стол. Ибо в противном случае ценную вещицу у него могли изъять и куда менее изящным способом, с применением совсем иных средств.
— Ладно, Чуев, собирайся. Едем к Каблукову.
— Ты в своем уме? — завопил Витька. — В такую рань! Нет, я не могу, я разбит, я разрушен, у меня голова раскалывается. Я, наконец, спать хочу. Вот и Верочка не даст соврать.
— Собирайся, дурак. Речь, вполне возможно, идет о твоей жизни.
Видимо, было в моем голосе нечто такое, что заставило Чуева подсуетиться. Суета эта, правда, растянулась минут на двадцать, но для Витьки в его нынешнем состоянии это был почти олимпийский рекорд. Надо сказать, «секретарша» проявила куда большую прыть и уже десять минут спустя была одета и накрашена. Похоже, она готова была нас сопровождать хоть на край света, против чего я не возражал, поскольку толку от нее в предстоящем торге с Каблуковым будет гораздо больше, чем от Чуева с его дырявой памятью и ярко выраженным похмельным синдромом.
В отличие от папиного сынка Чуева, Каблуков был профессиональным игроком невысокого пошиба. Из тех, что сосут казино по мелочи, выигрывая тысяч двадцать за вечер. В рублях, конечно. В казино их не любят, но терпят как неизбежное зло. Обычно такие ребята не зарываются, не играют по-крупному, но кто его знает, совсем уж выдержанных и не впадающих в азарт игроков не бывает.
К Каблукову мы опоздали. В том смысле, что у его подъезда уже толклась милиция, а закрытое простыней тело грузили в желтую машину с красным крестом. Соседи в лице старушек-пенсионерок и шустрых детишек встревоженно наблюдали за работой профессионалов. Истомленные жарой, дворовые тополя уныло шелестели листвой вслед отъезжающему в небытие бывшему жильцу. По городским артериям с шумом и лязгом, обдавая всех удушливым чадом, катилась механическая нечисть, а в этом небольшом и уютном дворике время если и не остановилось, то, во всяком случае, замедлило свой скорбный бег.
Конечно, под простыней мог быть и не Каблуков, но посланная на разведку Верочка вернулась в настроении пессимистическом и в два счета развеяла наши надежды на благополучный исход. По словам девушки, убитого обнаружила приходящая домработница, тетя Клава, у которой были ключи от квартиры. Весьма приличной квартиры, если верить Верочке и Чуеву. Сам я у Каблукова никогда не бывал, да и знаком с ним был шапочно. Проживал игрок-профессионал на почти шестидесяти метрах полезной площади в гордом одиночестве. Квартира, опять же по слухам, досталась ему от родителей. Не исключаю, что эти слухи не совсем верны, но меня сейчас интересовало совсем другое — кому и зачем понадобилось убивать Каблукова? Версия ограбления вроде бы отпадала, во всяком случае, тетя Клава никаких видимых следов беспредела не обнаружила, если, конечно, не считать тех, которые оставила кутившая до поздней ночи в каблуковской квартире компания.
— Язон квартировал у Каблукова?
— А черт его знает, — пожал плечами растерявшийся Чуев, глядя осоловелыми глазами на отъезжающую от подъезда машину с красным крестом. — Я же точно помню, что жал ему перед уходом руку, а уходили мы часу в пятом, если не в шестом.
— Уходил он, — возмутилась Верочка. — Вы на него посмотрите. Ты на ногах не стоял. Меня Язон отправил за тобой присматривать, чтобы ты не захлебнулся в собственной блевотине.
— Верочка, я тебя умоляю, — страдальчески поморщился Чуев. — Давай без натуралистических подробностей. Тем более в роковой для меня час. А меня посадят, это точно. Кому же убивать Кольку Каблукова, как не Витьке Чуеву?
Кажется, Чуев успел подлечить свой похмельный синдром, потому и нес сейчас ахинею. Я приказал Верочке обыскать пропойцу, что та с удовольствием и сделала, вытащив из кармана его замшевого пиджака наполовину опустошенную бутылку водки. Реакция, разумеется, последовала истерическая.
— Аристократ собачий, — орал Чуев и уж, конечно, по моему адресу. — Мочить вас, графьев, надо, как в семнадцатом году. Ты кого обидел? Ты потомственного пролетария обидел! Где справедливость, я вас спрашиваю? Где закон?!
Недаром же говорят умные люди: не буди лихо, пока оно тихо. Не успел Чуев помянуть этот самый закон, как он тут же нарисовался у дверцы моего «форда» в лице одетого в темную рубашку и синие джинсы молодого человека с соответствующим удостоверением и казенной значительностью на лице.
— Вы Виктор Чуев? — строго спросил он меня, цепляясь недобрым взглядом за мою физиономию.
— Никак нет, — доложил я. — Вот мои документы.
— А с Каблуковым вы были знакомы?
— Да. Хотел вот навестить приятеля, но запоздал с визитом.
— А когда вы в последний раз виделись с убитым?
— Пять дней назад. Я только сегодня утром прилетел из Москвы, товарищ старший лейтенант, так что с алиби у меня все в порядке.
— А это кто у вас на заднем сиденье?
— Пьянь, — пожал я плечами.
— Оно и видно, — хмыкнул старший лейтенант и отошел от машины.
— А почему он у меня документы не спросил? — от переживаний Чуев заговорил сиплым голосом.
— Видимо, потому, что он тебя узнал, — сказал я и тронул машину с места.
— Но я же свидетель, — заволновался Чуев, оглядываясь назад.
— Ты не свидетель, дурак, а подозреваемый, на что тебе старший лейтенант Скориков деликатно намекнул, дав возможность либо связаться с адвокатом, либо вообще унести ноги.
Дело, судя по всему, было нешуточным. Если верить Верочке, то тетя Клава обнаружила труп Каблукова где-то около десяти утра. Сейчас почти час дня. Следовательно, у правоохранителей было достаточно времени, чтобы по горячим следам установить, кто вчера всю ночь пропьянствовал у Каблукова в квартире. С идентификацией Чуева проблем у сыщиков уж точно не возникло. Его ведь каждая собака в городе знает. Витька у нас не только тунеядец и сибарит, он еще и подрабатывает на телевидении в одной довольно популярной передаче. К тому же сын весьма влиятельного в городе лица, Романа Владимировича Чуева. Вероятно, именно последнее обстоятельство повлияло на, мягко так скажем, странноватое поведение старшего лейтенанта Скорикова и его коллег.
