Джон Карр - Девять неправильных ответов
Лэрри выпрямился, излучая обаяние. На нем был голубой двубортный костюм, в котором Билл видел его в последний раз; штанины внизу были влажными.
— Да, вы правы, — заговорил он обычным баритоном. — Играя роль Гея, я объяснил вам, каким образом племянник, над которым он насмехался из-за его тупости в учебе, может побить дядю его же оружием. Вернее, я объяснил это присутствующей здесь молодой сексуальной леди. — Лэрри снова бросил похотливый взгляд на Марджори. — Именно это я и сделал. Якобы устами Гея я произнес истинную правду о перерывах между охотничьими и рыболовными экспедициями. Годами я глотал одну книгу за другой. Это было нелегко, но я не сдавался. Читая викторианские и эдвардианские романы, легко набраться вычурных, педантичных фраз. Хоть вы историк, Досон, я смог обвести вас вокруг пальца.
— Не смогли, — покачал головой Билл. — Но пока оставим это.
— Оставим? — почти крикнул Лэрри. — Ну нет! По-вашему, я не сумел вас одурачить?
— Ради бога! — взмолилась Марджори. — Не надо снова о Louis Quatorze!
— Лучше объясни ему, Билл, — посоветовал Ронни. — А то «шпандау» продырявит тебе башку.
— Ну, мне с самого начала показалось, что ваша так называемая эрудиция — полная липа. Как я говорил, такое французское произношение, как у вас, опозорило бы даже англичанина, съездившего на один день в Булонь. Я задал вам четырнадцать вопросов о Людовике XIV, и вам, чтобы избежать ответов, пришлось позвать Хэтто… Стоп! — Билл поднял руку. — Я знаю, что вы хотите сказать. За обедом, успев собраться с мыслями, вы дали ответы на несколько вопросов, которые могли почерпнуть в любой популярной биографии. Но только когда мой чертов рассеянный ум стал наконец нормально функционировать, я понял, что вы все время блефовали. Прежде чем оставить эту тему, я задам вам только один вопрос. Можете вы описать «железную маску»?
— Большая грубая штуковина, скрепленная болтами по бокам. Видел ее как-то в кино.
— Чушь! — отрезал Билл. — Это легенда, выдуманная Вольтером.[73] Так называемая «железная маска» была обычной маской из темного бархата, скрывающей лицо и завязанной шнурками на затылке. — Он повернулся к Марджори: — Теперь быстро разберемся с правильным ответом номер семь…
— Подожди, Билл! — Мягкий свет прикрытой абажуром лампы слегка дрогнул, когда кресло Марджори задело стол. — Ты не объяснил самое важное. Мы знаем, что Хэтто был сообщником Лэрри, — это даже не являлось тайной. Но Лэрри должен был иметь еще по крайней мере двух сообщников — фальшивого «старшего инспектора» в доме напротив твоего и «Брэдли Сомерса» в соседней квартире.
— Это, дорогая моя, и есть правильный ответ номер семь. За исключением Хэтто, у Лэрри не было сообщников.
— Но Партридж и Сомерс…
— Помимо роли Гейлорда Херста, — прервал Билл, — Лэрри играл роли Партриджа и Сомерса, и это было самым практичным из всех его поступков.
— Что?!
— Лэрри мог пользоваться квартирой Гея только один день в неделю, и то не целиком. Ему нужно было место, чтобы жить, хранить свое снаряжение — картину и инвалидное кресло, которое, как я подозреваю, можно складывать и помещать в плоскую коробку, — и главное, чтобы наблюдать и прослушивать каждое мое движение.
«Старший инспектор Партридж» в основном служил уловкой для того, чтобы отвлечь мое внимание от находящегося рядом «Брэдли Сомерса». Для роли коммивояжера, живущего на одном этаже со мной, ему почти не требовалась маскировка. Сомерса описывали как высокого блондина в очках — это описание подходит к Лэрри, каким мы видим его сейчас, с освещенными лампой светло-каштановыми волосами. Не забывай, что все квартиры были арендованы заблаговременно, с оплатой вперед и безупречными рекомендациями. Лэрри вылетел из Нью-Йорка в среду утром и прибыл в Лондон, когда я еще был в Нью-Йорке. В среду вечером он смог обследовать все три квартиры, так как ключи вместе с рекомендациями и деньгами все еще находились у агента. Хэтто забрал ключи от моей квартиры, арендованной от имени Гея. Если бы он попросил другие ключи, какой агент заподозрил бы знаменитого Гейлорда Херста? Хэтто мог заранее обзавестись дубликатом ключа от моей квартиры.
В среду вечером Лэрри (в роли Сомерса) пришел «посмотреть» свою квартиру. Но у него был дубликат ключа от моей. Он, очевидно, мастер на все руки, и ему понадобилось несколько часов, чтобы установить два микрофона с проводами, ведущими в его квартиру.
Билл повернулся к Лэрри:
— Вы были так дьявольски осторожны, Лэрри, что меня удивляет, как вы упустили один момент, который мог погубить весь ваш план. Джой говорила вам, что Джордж Эмберли что-то заподозрил. В четверг вы, в роли Гея, получили письмо, в котором Эмберли подробно сообщал о своих подозрениях. Вы помахали этим письмом у меня перед носом в качестве угрозы. А вам не приходило в голову, что, когда умрет настоящий Гейлорд, Эмберли может начать расследование обстоятельств его смерти? Очевидно, нет.
Билл снова обернулся к Марджори и Ронни:
— В роли Сомерса Лэрри был неуязвим. На следующее утро, когда я ушел по делам, «Сомерс» проник ко мне в квартиру и нанес радиевую пасту на мою пишущую машинку. После этого Лэрри просто следовал за мной. Фальшивый Гей говорил, что не использует агентов. Это правда — он все делал сам.
Когда в четверг в пять часов вечера я позвонил в квартиру Гея, Лэрри там не было — в это время он следил за мной в бинокль из квартиры «Партриджа». Зато Хэтто ждал у телефона. Когда я позвонил и Хэтто якобы обратился за ответом к своему хозяину, то в действительности он просто шагнул назад и произнес что-то неразборчивое. Разумеется, Лэрри спешно вернулся и приготовился к встрече со мной.
Ну, теперь вам известно почти все. Вы знаете мотив Лэрри, его в общем-то простой план…
— Мотив? — переспросила Марджори и закусила губу.
— План? — осведомился Ронни Уэнтуорт.
— Господи! — воскликнул Билл. — Неужели вы все еще не знаете мотив? Отлично! Изменив хронологию, мы сделаем мотив правильным ответом номер восемь.
Несколько месяцев — возможно, почти год тому назад — Лэрри осознал, что скоро полностью растратит наследство матери. Как и каждый преступник подобного типа, он был готов на все, чтобы раздобыть денег. Единственным возможным источником был его дядя. Но Лэрри понимал, что Гейлорд, который по-прежнему его ненавидит, не даст ему ни пенни. Я тоже это знал — Ронни сообщил мне это по телефону в качестве клубной сплетни.
С другой стороны, Лэрри был единственным родственником Гея. А настоящий Гей так и не составил завещания. Я узнал об этом сегодня вечером из рапорта сержанта Грина, а Лэрри мог узнать от Джорджа Эмберли.
