Рекс Стаут - Острие копья
Она кивнула.
— Конечно, видела. Правда, я сама не читала объявления, но Минни Воутер видела его, а так как я ей рассказывала о самолете, она сразу вспомнила и принесла объявление в субботу вечером. Хорошо, что я ей рассказала. Конечно, я видела, как вы сели.
— Не думал, что отсюда будет видно.
— Еще как. Идемте, сами убедитесь. Это очень высокий холм. — И она повела меня через двор и заросли кустарника за домом. — Вот какой вид отсюда, — с гордостью сказала она. — Мой муж говорит, что такой вид миллион долларов стоит, если его показывать туристам. Видите, там водохранилище. Похоже на озеро, не правда ли? — указала она рукой. — А вот поле, на которое вы сели. Я подумала, что-то случилось, поломка какая. Я видела много аэропланов в воздухе, а вот чтобы сел на землю, видела в первый раз.
Я кивнул.
— Очень хорошо, спасибо за такое подробное письмо. Мне, пожалуй, и спрашивать нечего. Вы увидели меня в десять минут седьмого, как я вышел и пошел через поле к дороге. Вы пишете, что вернулись в дом, взглянуть на обед на плите, после уже не видели меня. Когда стемнело, мой самолет все еще оставался на лугу. В половине десятого вы легли спать, а утром самолета уже не было. Так?
— Да, так. Я решила написать все, что видела и что было, потому, что…
— Совершенно правильно. Мне кажется, вы любите, чтобы все было точно, миссис Картер, не так ли? Вы описали мой аэроплан лучше, чем я сам мог бы это сделать. Да еще с такого расстояния. У вас хорошее зрение. Кстати, вы не можете мне сказать, кто живет вон в том белом доме внизу?
— Конечно. Там живет мисс Уэлман, художница из Нью-Йорка. Арт Баррет, который отвез вас в Хоторн, работает у нее.
— Да? Ну конечно же. Это именно то место. Премного благодарен, миссис Картер, вы мне поможете выиграть пари. Главное, узнать, сколько человек еще видело меня.
Я решил тут же дать ей пять долларов. Видит Бог, она в них нуждалась, к тому же она не оставила Мануэлю Кимболлу ни малейшего шанса. Я не знал, с какой уверенностью Вульф подозревал его, но отлично понимал, что пока не прояснится все, что произошло пятого июня, хозяин будет откладывать свой решающий разговор с Анной Фиоре. Я и сам не очень был уверен. Я никогда не доверял чувствам в такой степени, как доверял им Ниро Вульф. Они часто уводили меня в сторону, заставляя высокопарно изъясняться, за что мне потом бывало стыдно, и я спешил опереться на факты. Поэтому я подумал, что услуга миссис Картер стоит дороже, чем пять долларов. С Мануэлем Кимболлом все было ясно. А вот как добыть достаточное количество улик — это уже другое дело.
Миссис Картер, зажав в руке пять долларов, поспешила к дому, сказав что-то вроде того, что белье само не постирается.
Я постоял еще какое-то время, разглядывая луг внизу. Так вот где Мануэль Кимболл посадил свой самолет, через это поле он прошел к белому дому и попросил здешнего жителя отвезти его в Хоторн. Там, в нескольких милях от собственного дома он заблаговременно оставил свою машину, или ту, что нанял в ближайшем гараже, и в ней отправился в Нью-Йорк. По пути он, видимо, остановился в Уайт-Плейнс, позвонил Карло Маффеи и договорился о встрече. Его уже тревожило то, что Маффеи отказался от мысли уехать в Европу. А когда они встретились в половине восьмого вечера и Маффеи показал ему вырезку из утренней газеты о смерти Барстоу и, может, еще начал разговор о том, как трудно в таких случаях держать язык за зубами, этого было достаточно для Мануэля. Покружив еще немного с Маффеи в машине по окрестностям, он отыскал наконец удаленное местечко и там всадил бедняге нож в спину. Удар пришелся прямо в сердце. Не вынимая ножа из раны, чтобы не испачкать кровью сиденье, он ездил еще по округе, пока не нашел то, что ему было нужно. Вытащив из машины убитого, он поволок его в заросли кустов, где и оставил. Сев в машину, он вернулся в Хоторн, где взял такси, которое отвезло его в тот же белый дом в долине. Если бы ему понадобилась помощь, чтобы взлететь, он мог воспользоваться помощью Арта Баррета и таксиста. Около десяти вечера он совершил посадку на собственном освещенном огнями аэродроме, а механику Скиннеру сказал, что ночью летать куда интересней, чем днем.
Ничего сверхъестественного во всем этом не было, кроме одного: незаурядной сообразительности Карло Маффеи, который, прочитав сообщение о смерти Барстоу, тут же все понял. Но я не стал сосредотачиваться на этом, ибо, кто знает, может, еще раньше что-то насторожило Маффеи, или сама оригинальность механизма, за изготовление которого ему так хорошо заплатили, заставила его призадуматься.
Я решил не прощупывать Арта Баррета. Я мог бы представиться ему тоже летчиком-любителем, как представился миссис Картер, поскольку Баррет отвозил Мануэля в Хоторн, но ничего, более того, что я уже знал, он мне все равно не сказал бы, так что не стоило ломать голову, как подступиться к нему. Пока мне и без этого дел хватало. Будет еще время, если возникнет такая необходимость. Два других ответа на объявление тоже могут подождать. Я хотел поскорее вернуться на Тридцать пятую улицу. Я помнил обещание Вульфа тут же приступить к «откупориванию банки», то есть Анны Фиоре, как только мне удастся разобраться, где Мануэль Кимболл приземлился вечером пятого июня.
Я задержался на минуту у веревки с бельем, чтобы попрощаться с миссис Картер, развернул машину и, медленно ведя ее по огороженной валунами дороге, стал спускаться с холма на шоссе, и вдруг непроизвольно начал что-то напевать под нос, чему сам немало удивился. Я получил доказательства, что мы все же на верном пути, хотя до цели, увы, еще далеко. И все же я пел. На Фордхэм-роуд я остановился, позвонил Вульфу и коротко проинформировал его. Он был уже в кабинете. Когда я стоял перед светофором на Тридцать шестой улице, на городских часах пробило полдень.
Я остановил машину у подъезда. Когда я вошел, Вульф, как всегда, сидел за столом в кресле, а Фриц устанавливал перед ним поднос с двумя бутылками пива.
— Добрый день, друг Гудвин, — необычным образом поприветствовал меня Вульф.
— Что? — изумился я, и вдруг понял: я забыл снять шляпу. Я тут же вернулся в холл и бросил шляпу на крюк вешалки.
— Я бы не раздражался по таким пустякам, — сказал я, сев перед ним и улыбаясь во весь рот. — Разве я не говорил вам, что Мануэль Кимболл — паршивый даго? Признаю, ваше объявление в газете было верным ходом.
Вульфа, казалось, мало интересовало, о чем я говорю, но он вежливо кивнул.
— Нашли этот луг?
— Я все нашел. Даже женщину, которая видела, как он сел, и точно может сказать, какие части аэроплана окрашены в красный цвет, а какие в синий. Нашел и человека, который отвозил его в Хоторн. В общем, узнал все, что только можно.
