Джо Алекс - Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)
— Конечно, — согласился Паркер. — Он был бы идиотом, если бы, убегая, оставил деньги здесь… хотя, как я сказал, никогда неизвестно.
Они поднялись наверх. Паркер вопросительно показал на маленькую дверцу в стене.
— Это каморка Джоветта, — Джо открыл дверцу и заглянул в комнатку. — Ожидая, пока Коули готовит печь и варит сплавы, он посиживал здесь и размышлял над проектом памятника летчикам Манчестера… Посмотри…
Они вошли. На столике стоял маленький, вырезанный из картона проект: простой постамент, а на нем наискось белое, врезавшееся в плоскую поверхность крыло…
— Знаешь, в этом что-то есть, — Паркер обошел столик и посмотрел на проект с противоположной стороны. — Да, памятник обещает быть очень впечатляющим.
— Я сказал ему то же самое. Но он хочет чего-то большего, ищет выражение идеи той последней минуты, горечи падения… Сам знаешь, чего…
— Знаю.
Паркер еще с минуту рассматривал модель, потом оглянулся по сторонам.
— К счастью, здесь почти нечего осматривать.
Он машинально выдвинул ящик столика. Ножницы, клей, кусочки белого картона. Задвинул ящик.
Они вышли. К дому они возвращались не короткой дорогой, а вдоль края парка, прилегающего к берегу моря.
— Осторожнее, — заметил Джо. — Здесь сразу же за балюстрадой обрыв.
Внезапно в лица им ударил сильный луч света.
— Погасите сейчас же! — воскликнул Паркер. — Это я! — И добавил, обернувшись к Джо: — Думаю, моих людей уже можно снять с постов. Допрошу завтра Мерил Перри и конец. Она будет вынуждена сказать правду. А у других железное алиби, да ты сам знаешь… Все это: снотворное в кофе, убийство старого генерала, переписка с ним, все это дело рук Коули, его одного! И нам известно, что после смерти генерала девушка была в павильоне и уничтожила следы убийства… Других вариантов нет! — Убежденно закончил он, но мгновенно остановился и положил руку на плечо Алекса.
— Ты согласен со мной, Джо?
— Я по природе своей соглашатель, — зубы Алекса заблестели в лунном свете. — Я думаю, что ты можешь взять Мерил Перри под стражу, а остальным дай свободу. Ручаюсь тебе, что все сразу разъедутся, исключая Каролину, которая будет на похоронах… И я тоже останусь.
Они пошли в аллею, перед ними был дом. В окнах третьего этажа горел свет: в одном, другом, третьем, четвертом, пятом…
Обитателям Мандалай-хауз, как видно, в эту ночь не спалось.
Глава 19
Ты уверен, Джо?
Оказавшись снова в библиотеке, Алекс сел за стол и устремил взгляд на большую карту Индии. Паркер опустился в кресло напротив него.
— Жаль, эта маленькая дурочка именно сегодня проглотила столько снотворного, — вздохнул комиссар. — А то у нас уже было бы ее признание, подписанное и подтвержденное.
— Несомненно, — буркнул Алекс, — подписанное и подтвержденное.
В его голосе было нечто такое, что заставило Паркера быстро поднять голову.
— Ты хочешь сказать, что малышка Перри невиновна? Если она не признается, возьму тебя и Хиггса как двух главных свидетелей обвинения, которые присягнут, что после ухода Дороти Снайдер никто не мог проникнуть в павильон. Суд также спросит у тебя, не заявила ли Перри мне в твоем присутствии, что она разговаривала с генералом Сомервиллем в одиннадцать часов, то есть через час после установленной врачами границы его смерти?
— Можешь не сомневаться, что я дам правдивые показания. Она так сказала.
— А теперь я тебя спрошу, Джо… Ты абсолютно уверен, что это она инсценировала самоубийство Сомервилля, вынула из его руки клочок рубашки своего возлюбленного, уничтожила отпечатки пальцев на револьвере, словом, проделала все, чтобы отвести наше внимание от Коули?
— Я абсолютно уверен, что Мерил изменила положение тела, поскольку рука умершего лежала на снимках, которые она принесла в павильон в одиннадцать часов.
— Вот-вот. Я не утверждаю, что она собственноручно прикончила старика, но она сообщница, и, возможно, мозг этого преступления. Когда мы схватим Коули, станут известны все подробности. Перед лицом опасности связи такого рода рассыпаются в пух и прах, и каждый из обвиняемых перекладывает ответственность на другого. Тогда-то и выявляются мельчайшие детали, — он приостановился на секунду и посмотрел на Алекса. — Ты все думаешь о выстреле? Ты просто ошибся… Там, где в игру входит только слух в качестве свидетеля, ошибка всегда возможна. Ты знаешь лишь одно — ты не слышал выстрел. Только в этом ты можешь присягнуть. Ты кружил по парку неподалеку от павильона. Акустика не всегда бывает одинаковой. В Сомервилля стреляли, значит, где-то должна быть ошибка. А ошибиться могли либо ты, либо Хиггс, я говорю о несовершенстве человеческого восприятия.
— Безусловно, — кивнул головой Джо. — Восприятие человека несовершенно, — усмехнулся он.
Паркер понимающе поддакнул.
— Я рад, что ты больше не упрямишься. Впрочем, завтра малышка сможет дать показания, и мы наконец-то узнаем все. Она знает, как все было. А Коули… — он передернул плечами. — Мерзкий тип! Как бы то ни было, втянул девушку в преступление и бросил на произвол судьбы…
— Это правда! — убежденно подтвердил Джо. — Господин инженер сплоховал! Но раньше или позже он пожалеет о своем поведении. Я имею в виду не его отношение к Перри, естественно. Хладнокровно убить старого человека ради двухсот тысяч фунтов…
Джо ударил ладонью по лежавшим на столе бумагам.
— Если Коули отказывается помогать родной матери и прослыл скрягой, деньги могли иметь для него почти магическое значение. Я знаю многих таких. Они, о диво, в подавляющем своем большинстве педанты… почитают предметы. Внешне все в порядке. Но их почитание предметов вытекает из скаредности, из хищнического отношения к бренным благам.
— Ну наконец-то! — Паркер просиял. — Минуту назад мне показалось, что ты сошел с ума, Джо. Сначала ты защищал тезис о невозможности осуществления этого преступления, потом мне казалось, что ты издеваешься надо мной, когда под давлением несокрушимых доказательств я пришел к выводу, что Перри сообщница. Разве не является лучшим доказательством ее попытка самоубийства, когда, задержись мы на час, никто и ничто не спасло бы ее?
— Гм, — прозвучало в ответ. — Однако надеюсь, что в суде у тебя будут более точные аргументы.
— Конечно, мой дорогой. Возьми лист бумаги:
1. Чанда: мог писать из Лондона письма от имени Пламкетта, мог подсыпать в кофе снотворное, но не мог убить генерала.
2. Джоветт: не мог отравить кофе, не мог писать письма из Лондона, не мог получать ответы до востребования.
3. Перри: не могла подсыпать снотворное, не была в Лондоне.
4. Снайдер и его дочь: не могли отравить кофе, не могли убить генерала, оба не были в Лондоне.
5. Каролина Бекон: не могла убить генерала, хотя могла отравить кофе, но, поскольку не знала о приобретении статуи, не могла шантажировать дедушку. К счастью, с девяти до десяти часов она была с Дороти Снайдер и в этом мне не нужно даже твое свидетельство.
— Поскольку ты мог бы усомниться в нем, так? — Впервые за этот день Джо рассмеялся усталым, но искренним смехом. — Ох, Бен, Бен, и кто же из нас двоих сумасшедший?
— Тот, кто влюблен, естественно, — откровенно ответил Паркер. — Но идем дальше. Остается Коули.
6. Коули: бывал в Лондоне и мог писать письма от имени Пламкетта, а также получать ответы генерала до востребования, мог подсыпать в кофе яд и в промежутке между девятью и десятью часами его никто не видел, следовательно, у него нет алиби. К тому же он исчез, а с ним и деньги, приготовленные для шантажиста.
Мерил Перри любила его, и они хотели пожениться… Мерил единственная в этом обществе, у которой есть в прошлом судимость, два года была в исправительной колонии, лучшей школе преступности, нежели воровская академия. Девушка все знает об отпечатках пальцев и тому подобном. У меня будет твое признание под присягой и показание Хиггса, что она замела следы убийства, совершенного Коули, и инсценировала самоубийство Сомервилля. Чего же ты хочешь от меня? Неужели я, имея только одного подозреваемого, отвечающего всем трем условиям, которые должен был соблюсти убийца, в добавление к этому исчезнувшего, прихватив деньги, увлекшегося девушкой, бывшей преступницей, уничтожившей следы убийства, неужели я не сделаю единственно возможный логический вывод? Коули убийца, а Мерил сообщница. Ты согласен?
— Остается еще эта упорно не поддающаяся объяснению мелочь. Голову даю на отсечение, что я не мог бы не услышать звук выстрела…
— Действительно, мелочь. Каждый прокурор справится с ней, а суд перед лицом доказательств также подвергнет сомнению совершенство твоего слуха или внимания… Ведь Сомервилль был застрелен. То, что ты не услышал выстрел, не меняет самого факта.
