Эллери Квин - Тайна китайского апельсина
Пока инспектор диктовал текст телеграммы, сержант Вели вышел из офиса. Эллери вытянулся во весь рост в лучшем кресле инспектора, достал сигарету, закурил и затянулся, нахмурив брови. На его лице появилось странное выражение. Один раз он открыл глаза и оглядел все, что лежало на столе. Потом снова опустил веки. Он все ниже съезжал в кресле, пока не уперся затылком в спинку — это была его любимая поза, которую он принимал в минуты самых глубоких размышлений, — и оставался в таком положении до тех пор, пока секретарь не вышел из кабинета и старый отец не обратился к нему, со смешком потирая руки.
— Что ж, ждать осталось недолго, — объявил он добродушно. — Это вопрос времени. Я уверен, что теперь он у нас в руках, Эл. Все проясняется, если хорошо подумать. Например, наши неудачные поиски среди морских пассажиров. Мы сосредоточились на Атлантике. Это была ошибка. Вероятно, он приплыл по Тихому океану, а потом добрался сюда поездом из Сан-Франциско.
— Тогда почему, — спросил Эллери, — его не узнал какой-нибудь сообразительный служащий транспортной компании, вроде нашего гардеробщика? Кажется, вы хорошенько потрясли железную дорогу?
— Я уже говорил тебе, что это трудная работа. Ничего удивительного. Он был незаметный, как мышь, и никто его не запомнил, только и всего. Таких людей они видят тысячами каждый день. Теоретически мы должны были его вычислить. Но в жизни не всегда все происходит так, как нам хочется. — Он откинулся на стул, мечтательно глядя на потолок. — Значит, Шанхай? Китай. Похоже, ты был прав.
— Ты о чем?
— Да так, ничего. Просто подумал… Наверно, мы ошибались насчет того парня, Куллинана. Париж никак не связан с Шанхаем. Но скоро придет весточка от Чиаппе, и тогда мы будем знать наверняка. — Он принялся насвистывать какой-то мотив.
Внезапный грохот грубо вернул его к реальности. Подскочив на месте, инспектор вытаращил глаза и увидел, что Эллери уже стоит на ногах.
— Господи, что случилось?
— Ничего особенного, — ответил Эллери. В его голосе слышалось сдержанное ликование. — Абсолютно ничего. Бог в небесах, роса на траве, все прекрасно в этом лучшем из миров… Я знаю.
Инспектор схватился за край стола:
— Что ты знаешь?
— Ответ. Я знаю ответ, будь он проклят!
Инспектор застыл на месте. Эллери словно прирос к полу, его глаза горели от возбуждения. Несколько раз он энергично кивнул самому себе. Потом улыбнулся, подошел к окну и выглянул наружу.
— Любопытно, — сухо произнес инспектор, — и что же это за ответ?
— Удивительная вещь, — отозвался Эллери, не отворачиваясь от окна. — Просто поразительно, как можно додуматься до разных вещей. Надо только поразмыслить над этим достаточно долгое время, потом — раз! — происходит вспышка, и тебе уже все ясно С самого начала ответ был у нас перед носом, он лез нам в глаза. Каждый день! Это так просто, что просто смешно. Все как на ладони. Я сам с трудом в это верю.
Наступило долгое молчание. Инспектор Квин вздохнул:
— Судя по этой продолжительной паузе, ты не собираешься мне ничего рассказывать.
— Я еще не составил полную картину. Просто нашел ключ ко всей истории. Он объясняет…
Секретарь инспектора принес конверт. Инспектор снова сел.
— Наш мертвец не Куллинан, — пробурчал инспектор. — Это телеграмма от префекта парижской полиции. Чиаппе говорит, что Куллинан в Париже. Сидит без гроша, но живой и невредимый. Вот так. О чем ты говорил?
— Я говорил, — пробормотал Эллери, — что этот ключ объясняет практически все загадки.
Инспектор скептически улыбнулся:
— Все эти штучки наоборот — одежда, мебель и все такое?
— Все.
— Один маленький ключик?
— Один маленький ключик. — Эллери поднялся с кресла и взял пальто и шляпу. — Но есть моменты, которые меня смущают. И пока я их не проясню, лучше не делать резких движений. Так что сейчас я пойду домой, mon père,[22] надену шлепанцы, устроюсь перед камином и буду копать жилу до тех пор, пока не доберусь до самого дна. Пока у меня есть только часть ответа.
Снова воцарилось молчание, и на этот раз в нем чувствовалась неловкость. Раньше они уже не раз ссорились из-за того, что Эллери хранил упрямое молчание до тех пор, пока дело не доходило до окончательной denouement.[23] Ни просьбами, ни угрозами нельзя было добиться от него ни слова объяснений, пока он сам не чувствовал, что выстроил безупречную и неуязвимую аргументацию. Поэтому задавать вопросы было бессмысленно.
И все-таки инспектор чувствовал себя задетым. Вечно одно и то же!
— Скажи хотя бы, что тебя навело на эту мысль? — попросил он раздраженно. — Я, кажется, и сам не круглый идиот, но будь я проклят, если вижу хоть какую-нибудь…
— Сумка.
— Сумка! — Инспектор в ярости посмотрел на крышку своего стола. — Ты же сказал, что ответ всегда был перед нами. А сумку мы нашли пару часов назад.
— Верно, — согласился Эллери, — но эта сумка сыграла двойную роль — она замкнула цепь ассоциаций и подтвердила то, что случилось раньше, пока дело еще не дошло до открытой конфронтации. — Эллери неторопливо направился к двери.
— Говори со мной по-английски! Как ты догадался? Кто жертва?
Эллери рассмеялся:
— Позволь пока не ослеплять тебя моей ментальной пиротехникой. Я не маг и не волшебник. Его имя — наименее важная часть ответа. С другой стороны, его звание…
— Звание!
— Вот именно. Мне кажется, я даже знаю, почему он был убит, хотя еще недостаточно продумал этот вопрос. Сейчас меня больше беспокоит «как», а не «почему».
Инспектор открыл рот.
— Ты хоть понимаешь, о чем ты… Ради бога, что это значит, Эл? Ты, случаем, не спятил?
— Совсем нет. Тут есть какой-то важный момент, но пока я не понимаю, в чем загвоздка. И я буду заниматься этим, пока не найду ответ.
— Но ты прекрасно знаешь, как он был убит!
— Как ни странно, я этого не знаю.
Инспектор раздраженно покусал ногти, не зная, на что решиться.
— Своими загадками ты сведешь меня в могилу. Можно подумать, тебе наплевать даже на то, что ответит американский консул из Шанхая!
— Наплевать.
— Неужели? Ты хочешь сказать, что для тебя не важно, что он узнает про мертвеца?
— Совершенно не важно, — улыбнулся Эллери и направился далее к двери. — Я могу примерно предугадать его ответ.
— Не знаю, кто из нас спятил, я или ты.
— Мы что, ведем дискуссию о сумасшедших? Брось, папа, ты знаешь, чего от меня можно ждать. Я еще не твердо стою на ногах.
— Ладно, я вижу, мне придется поджариваться на медленном огне. Но ты уверен, что знаешь, кто совершил убийство? Или тебе просто пришла в голову какая-то бредовая идея?
