Рекс Стаут - В лучших семействах
– Извините, мисс Дарроу, – прервал ее Арчер, – пожалуйста, придерживайтесь только фактов.
– Да, конечно. – Она посмотрела на Арчера, потом перевела взгляд на меня. – Я сказала, что, по-моему, миссис Рэкхем совершенно не права. Будь ее муж изменником – другое дело, но ведь ей он ничего плохого не сделал, разве что кому-нибудь другому да самому себе, так что ей следует помочь ему, а не уничтожать его. По меньшей мере, сказала я, надо подождать, пока обнаружатся все подробности. Думаю, именно это она и хотела услышать, хотя вида не подала. Она была страшно упряма. Потом днем я совершила нечто такое, в чем буду раскаиваться всю жизнь. Я пошла к Барри и все ему передала, добавив, что если он пойдет ей навстречу – расскажет все без утайки, повинится и пообещает, что покончит с этим, – то все будет в порядке. И тут Барри признался, что любит меня.
Здесь Лина Дарроу впервые проявила слабость. Опустила голову и отвела глаза.
– И что тогда? – вкрадчиво спросил я.
Она подняла голову, и заметное волнение отразилось в ее лице.
– Он сказал, что вовсе не желает, чтобы все было в порядке, потому что любит меня. Должна я сказать вам, что я... как я себя чувствовала тогда?
– Не сейчас. Только то, что случилось.
– Тогда еще ничего не случилось. Время было после полудня. Я не сказала Барри, что тоже люблю его... тогда я еще и не подозревала, что люблю его. Я просто ушла. Потом мы собрались в гостиной на коктейль, пришли вы, мистер Гудвин, и мистер Лидс, и мы играли в эту игру... помните? – спросила она.
– Угу, помню, – подтвердил я.
– Потом ужинали, смотрели телевизор и...
– Извините, – перебил я. – Это всем известно. Давайте припомним, как пришли полицейские. Вы им все рассказали?
– Нет.
– Почему?
– Мне казалось, что это будет нечестно по отношению к Барри. Я не думала, что он убил ее, и не знала, с какими незаконными делами он связан, поэтому мне казалось, что несправедливо говорить им то, что я узнала о нем со слов миссис Рэкхем. – Прекрасные глаза мисс Дарроу снова наполнились лучезарным светом. – О, я знаю, о чем вы думаете. Почему не тогда, а теперь я решила рассказать это? Да потому, что теперь я знаю о нем больше... намного больше! Не уверена, убил ли он миссис Рэкхем, но убеждена, что он способен на такое: он жестокий, эгоистичный и беспринципный... он способен на все. Думаете, я хочу ему отомстить?.. Возможно, но мне наплевать, потому что я говорю правду. С какой преступной группой он был связан, и убил ли он жену... я не знаю; это ваша забота.
– Не моя, сестренка. Я не полицейский.
Она повернулась к фараонам.
– Значит, ваша!
Тут, казалось бы, настал тот самый миг, когда я мог бы перечитать свои показания, поскольку мне не помешало бы это обмозговать. Такого поворота я не ожидал. Стоит мне только подтвердить слова Лины Дарроу, и Барри Рэкхему не миновать казни на электрическом стуле. Я мог бы заявить, что ничего не знаю о звонке, который Ниро Вульф сделал миссис Рэкхем. Вполне возможно, что он звонил ей, не поставив меня в известность – такое за ним нередко водилось. Занятно, сколько раз мне приходилось буквально из кожи вон лезть, чтобы изобличить убийцу, а тут достаточно было припомнить парочку фактов – и вот он, убийца, в руках!
Но если я дам подтверждение изложению мисс Дарроу, Рэкхема еще до захода солнца упекут в каталажку, а это погубит все дело. Операция сорвется, месяцы напряженного труда вылетят в трубу, и с ними наш единственный шанс; Зек будет продолжать упиваться властью превосходящего разума, а мы с Вульфом останемся с носом. Мой мозг лихорадочно заработал. Не раз он помогал вывести убийц на чистую воду; теперь же от него требовалось поработать на славу, чтобы помочь убийце остаться тоже на свободе, поскольку встреча с Зеком должна была состояться во что бы то ни стало.
Выстроить план действий не было времени. Все трое впились в меня взглядами, и Арчер произнес:
– Теперь сами понимаете, Гудвин, почему я настаивал на том, чтобы вы перечитали свои показания? Необходимо проверить: вдруг вы что-нибудь упустили!
– Да, – с сожалением выдохнул я. – Я также вижу, что вы ждете, затаив дыхание, когда я скажу, что верно, мол, я запамятовал: Ниро Вульф и впрямь позвонил вечером в пятницу миссис Рэкхем и сказал ей все это. Увы, рад бы помочь, но привык придерживаться истины, насколько возможно.
– Нам истина и нужна. Вы приходили вчера днем к Рэкхему?
Этого я уже ожидал.
– Да, – просто ответил я.
– С какой целью?
– По поручению клиента. Сперва я за Рэкхемом следил, а потом, когда он меня обнаружил, клиент решил, что можно выведать что-нибудь полезное, если заглянуть к нему в гостиную.
– Почему ваш клиент интересуется Рэкхемом?
– Он мне не объяснил.
– Кто ваш клиент?
Я отрицательно покачал головой, говоря тем самым, что не отвечать на сей вопрос имею полное право.
– Вам это не пригодится. Мой клиент приехал с Западного побережья, где, как я подозреваю, был связан либо с игорным бизнесом, либо с рэкетом, а может, и с тем, и с другим, хотя мои подозрения юридической силы не имеют. Так что давайте изменим тему.
– Я хочу знать его имя, Гудвин.
– А я хочу охранять своего клиента, в разумных пределах, естественно. К убийству, которое вы расследуете, он не причастен.
Заговорил Бен Дайкс:
– Ладно, не будем строго придерживаться правил. Не станешь же ты изобретать в самом деле несуществующего клиента. Тем более – с Западного побережья.
– Ваш клиент Барри Рэкхем? – осведомился Арчер.
– Нет.
– Вы выполняли какую-нибудь работу по его поручению?
– Нет.
– Давал ли он вам или выплачивал какие-нибудь деньги за последнюю неделю?
Это было уже чересчур. Похоже, тут я влип по самую шею, и лучшее, что я мог сделать, это брыкаться в надежде хоть как-то выиграть время и попробовать выкрутиться.
– Ах, вот значит как, – процедил я. Потом окинул оценивающим взглядом Лину Дарроу и перевел взгляд на Арчера. – Похоже, вы решили пойти ва-банк. По-вашему, я взял деньги от убийцы, чтобы скрыть против него улики. Скверное дело, да?
Никто не отозвался. Они просто смотрели на меня.
Тогда я продолжил:
– Во-первых, я решительно заявляю, что у меня нет никаких денег, полученных от Рэкхема, и хватит об этом. Во-вторых, я поставлен в несколько невыгодное положение, потому что я знаю, что на уме у мисс Дарроу, но не знаю, откуда. Для меня очевидно, что она пытается подставить Рэкхема, но я не уверен, сама ли она так решила или ее кто-то надоумил. Прежде чем я приму решение, что делать, я хотел бы это прояснить. Я понимаю, что вы должны обработать меня на всю катушку и нисколько не возражаю, в конце концов так принято, это ваша работа, но вам придется выбрать. Либо я сейчас наберу воды в рот, причем я вовсе не шучу, и тогда можете делать со мной все, что вам заблагорассудится, либо я сперва переговорю с мисс Дарроу... в вашем присутствии, разумеется. А потом можете допрашивать меня хоть до конца недели. Итак?
