Энтони Беркли - Отравление в Уичфорде
Не думаю также, что ей удалось бы скрыть свои истиные чувства в последнем случае. Однако вполне возможно, что я ошибаюсь. Если она и не стремилась сознательно убить Бентли, то могла бы все-таки убить его случайно, по ошибке дав выпить косметическую жидкость с мышьяком, приготовленную его женой. Это абсолютно возможно и все же мне представляется невероятным. И, как я уже говорил прежде, нужно быть потрясающе рассеянной и небрежной. чтобы держать в комнате больного и лимонад, и раствор мышьяка, но мы ведь договорились считать, что у миссис Бентли не было заранее обдуманного намерения убить мужа. И еще одно, последнее, насчет Мэри Блауэр. Мне это только что пришло в голову: не украла ли она мышьяковистый раствор, тот самый, в котором вымачивалась отравленная приманка для мух, с целью убить Бентли, для чего она разбавила раствор водой (а это было очень легко сделать) и потом спаивала эту жидкость хозяину, начав с маленькой дозы. а потом увеличивая ее, как, но утверждению обвиняющей стороны, поступала миссис Бентли?
— Да, это мысль! — воскликнул Алек.
— А почему это пришло мне в голову? Да потому, что сама Мэри Блауэр привлекла внимание окружающих к этим мокнувшим отравленным бумажкам, чтобы таким образом заранее и навсегда свалить вину на миссис Бентли. Такое поведение очень характерно для преступников самого низменного типа: привлечь внимание к орудию преступления, найденному в комнате, где живет другой человек, в надежде направить подозрение по ложному следу, отведя его от себя. Такие попытки очень редко закапчиваются успешно, но нельзя отрицать, что в данном случае она вполне могла иметь место. Правда, надо было бы обладав еще более низкопробным лукавством, чем обладает Мэри Блауэр, чтобы до этого додуматься. Как бы то ни было, это еще одно интересное предположение, о котором мы не должны забывать.
Наконец, номер седьмой и последний: миссис Бентли. Я могу сказать в данном случае только одно: разумеется, она остается под тягчайшим подозрением, хотя мы с вами прошли немалый путь с целью облегчить ее бремя вины. Вот и все.
— Да, — заметил Алек, — возможности порассуждать у нас большие.
— Вот уж действительно, — простонал Роджер, — возможности просто беспредельные, даже если брать только этих семерых. Я и не подозревал раньше, как велики эти возможности, и думал, что подведение итогов прояснит все дело. Но, видно, оно только сделало его еще запутаннее и непонятнее.
— Но скажи, хотя бы коротко, что ты сам думаешь? Кто, по-твоему, еще может быть на подозрении?
— Ну, во-первых, любой неизвестный конкурент по бизнесу, личный недруг и так далее. Во-вторых — кто-то из семерки, но связанный с кем-то неизвестным, или же убийцами могут оказаться двое из нам известных семерых, которые договорились между собой. И в-третьих — любые двое из семи, которые независимо друг от друга решили покончить с Бентли и оба использовали для этой цели мышьяк. Разумеется, возможна и элементарная случайность, как мы уже предполагали на примере Мэри Блауэр. Но что толку продолжать разговор о подобных возможностях? Мы всю ночь можем изобретать все новые и новые гипотезы и тем не менее не приблизиться пи на шаг к решению главной проблемы: почему Бентли убили?
— Не отчаивайтесь, Роджер! — воскликнула Шейла.
— Я не то чтобы отчаиваюсь, дитя мое, но я действительно не могу не думать: раз мы не можем разобраться в этом деле, решать его надо не любителям, а профессионалам. Иначе говоря, может быть, надо было предоставить дело защитникам миссис Бентли, рассказав им обо всех наших открытиях, о выводах, которые мы сделали, о наших сомнениях и подозрениях, и пусть бы они самостоятельно все решили. В конце концов, мы поставили себе только задачу доказать невиновность миссис Бентли. Но если нам оказалась не по силам эта задача, значит, пусть лучше кто-то другой займется её решением.
Было совершенно очевидно, что оптимизм, свойственный Роджеру, потерпел серьезный урон.
Однако его помощники были сделаны из более твердой породы.
— Старший инспектор Шерингэм! — возмущенно воскликнула мисс Пьюрфой. — Я вам удивляюсь. Разве такие слова ожидала я услышать от старшею по званию? Констебль Грирсон, призываю вас на помощь.
— Я остаюсь на корабле, адмирал, несмотря на то что с него бежали все крысы! Нет, Роджер, серьезно, еще нет причин сдаваться. У нас уйма времени, чтобы успеть отказаться от дела, если не сумеем продвинуться вперед, но необходимо еще попытаться.
— И вы так ужасно ловко справлялись с делом до сих пор, — проворковала Шейла.
— Да, это так, — признался Роджер и приободрился.
— Ну тогда все в порядке, — заявила Шейла. — Ну, самочувствие теперь получше? Не плачь, детка, мамочка поцелует и "бо-бо" пройдет. Бог он каков, наш старший инспектор! А теперь скажите, Роджер, кого вы подозреваете в самой-самой глубине души?
— Ну что ж, — улыбнулся Роджер. — Я скажу. В силу сугубо личного, индивидуального и совершенно определенного мнения я склонен делить вину между братцем Альфредом и миссис Аллен при возможном пособничестве братца Уильяма после того, как убийство свершилось.
— Ну тогда все в порядке, — быстро подхватил Алек, и мы сосредоточимся на первых двух. А сначала, может быть, выработаем вчерне план действий?
— Я вот все думаю, не слишком ли мы много внимания уделяем персональному аспекту дела, в ущерб вещественным доказательствам, раздумчиво сказал Роджер и стал ворошить угли маленькой медной кочергой, чтобы огонь разгорелся поярче. — Но эти доказательства, хотя их много, все свидетельствуют против миссис Бентли. Если бы нащупать какое-нибудь новое звено в цепи, которое направило бы поиски в другом направлении!
И все с сознанием долга напрягли мозговые извилины.
— Послушайте! — внезапно воскликнул Алек. — Какие же мы идиоты! А тот пакетик с мышьяком — почему мы о нем забыли? Если бы можно было установить, кто его купил, мы бы узнали, кто убийца!
— Я уже думал об этом, — кивнул Роджер, — но узнать что-либо почти невозможно. Ведь он мог быть приобретен в любом уголке страны, или даже за ее пределами! Нет сигнатуры и сделан пакет из обыкновенной белой бумаги Может быть, Скотленд-Ярд и сумел бы проследить, откуда он взялся, но мы-то не сможем. Вряд ли его приобрели у какою-нибудь местного фармацевта, ведь тот бы обязательно заявил о такой покупке в полиции.
— О! — несколько обескураженно протянул Алек.
— Мы знаем только одно: что была наклейка и что на клочке, оставшемся от нее, сохранилась "закорючка", изображающая "С3" — вот и все, что осталось от какой-то химической формулы.
Роджер вытащил из кармана блокнот и, раскрыв его на странице, где Мэри Блауэр нарисовала значок, стал несколько рассеянно его рассматривать.
