Эллери Квин - Тайна французского порошка
— И это есть один из главных результатов моего ночного бдения, — улыбнулся Эллери. — Изящно, не так ли? Срезневский — среда, Честер — четверг, Пяченца — пятница, Суонсон — суббота, и, наконец, Поллок — понедельник, так как воскресенье пропущено. Совпадения? Вряд ли!
— Я восхищаюсь твоей проницательностью, сынок, — усмехнулся инспектор. — Правда, мне все еще непонятно, каким образом все вот это сможет быть связано с убийством, но все равно очень интересно. Это прямо-таки самая настоящая шифровка, ей-богу!
— Если тебя волнует связь с убийством, — ответил Эллери, — тогда запасись терпением и выслушай мой пятый пункт… В нашем распоряжении пять дат: 13 апреля, 21 апреля, 29 апреля, 7 мая и 16 мая. Предположим, что где-то в забвении лежит шестая книга. Тогда, в соответствии с теорией вероятности, на ней должна быть дата, отстоящая от последней на восемь дней — иными словами…
Инспектор вскочил на ноги.
— 24 мая, вторник! — воскликнул он. — Эллери, ведь это день… — В голосе его послышалось разочарование. — Нет, это не день убийства, а следующий после него.
— Ну, папа, — рассмеялся Эллери, — не надо расстраиваться из-за такого пустяка. Если шестая книга существует в самом деле, то на ней стоит дата 24 мая. Думаю, мы можем смело допустить ее существование — слишком уж точны совпадения. Таких случайностей не бывает… Эта гипотетическая шестая книга дает нам искомую связь между книгами и преступлением… Разве ты не помнишь, что наш преступник должен был кое-что сделать во вторник с утра, именно 24 мая?
Инспектор задумчиво глядел на сына.
— Так ты думаешь, что книга…
— Я много о чем думаю, — грустно признался Эллери, вставая из-за стола и потягиваясь. — Но мне кажется, что у нас есть все основания верить в существование шестой книги. И к ней есть лишь один ключ.
— Фамилия автора должна начинаться на «Вт», — быстро сказал инспектор.
— Именно.
Эллери спрятал книги в ящик письменного стола и задумчиво посмотрел на седую голову отца с маленькой розовой лысиной на макушке.
— Всю ночь, — продолжал он, — я чувствовал, что лишь один человек может добровольно снабдить меня необходимой информацией… За всеми этими книгами, папа, наверняка кроется какая-то история, связанная с преступлением. Я в этом настолько уверен, что готов спорить с тобой на обед у Пьетро.
— Я никогда не держу пари, а тем более с тобой, — усмехнулся инспектор. — И кто же этот твой всезнайка?
— Уэстли Уивер, — ответил Эллери. — И он не всезнайка. Просто я уверен, что Уэс располагает сведениями, которые считает незначительными, но которые могут означать для нас разгадку тайны. И если он утаивает их по какой-то причине, то причина эта касается Мэрион Френч. Бедняга Уэс думает, что Мэрион в этой истории увязла по уши. Возможно, он прав — как знать… Во всяком случае, единственный из фигурирующих в этом деле, кому я могу полностью доверять, — это Уэстли. Он отличный парень, хотя иногда и бывает чуть глуповат… Мне необходимо переговорить с ним. Надо будет пригласить его сюда, за наш круглый дискуссионный стол. — Он подошел к телефону и назвал номер универмага.
Инспектор с сомнением наблюдал за сыном.
— Уэс? Это Эллери Квин… Не мог бы ты сейчас же взять такси и всего на полчаса заскочить ко мне домой? Это очень важно… Да, бросай все свои дела и приезжай немедленно.
Глава 26
ПО СЛЕДУ БЕРНИС
Инспектор беспокойно расхаживал по квартире. Эллери тем временем завершил в спальне свой туалет и спокойно слушал возмущенные реплики отца, жаловавшегося на судьбу, преступников и произвол со стороны комиссаров полиции. Джуна, как всегда молча, убрал со стола в гостиной и вернулся к себе на кухню.
— Знаешь, — заметил инспектор в один из моментов просветления, — Праути говорит, что они с Ноулсом абсолютно уверены в том, что во время второго выстрела миссис Френч сидела. Это, кстати, подтверждает твое предположение.
— Ну вот и славно, — отозвался Эллери, ожесточенно сражаясь с туфлями. — Заключения экспертов в суде никогда не будут лишними, а уж тем более когда это такие специалисты, как Праути и Ноулс.
Инспектор насмешливо фыркнул.
— Просто ты не был в тех судах, где приходилось бывать мне… Но что меня беспокоит больше всего, так это револьвер, — продолжал Квин. — Ноулс говорит, что пули были выпущены из кольта 38-го калибра, который можно купить по дешевке в любом притоне. Конечно, если бы у Ноулса было оружие, он мог бы точно установить, из него ли выпушены пули, так как они оставляют в стволе следы, делающие возможной точную идентификацию. Кстати, обе пули выпущены из одного оружия. Но вот только как нам его заполучить?
— Ты загадываешь мне загадки, — буркнул Эллери. — Этого я не знаю.
— А без оружия нам критически не хватает вещественных доказательств. В универмаге револьвера нет — мои люди обыскали здание от подвала до крыши. Значит, убийца забрал его с собой. Едва ли мы можем надеяться, что револьвер когда-нибудь попадет к нам в руки.
— Ну, знаешь ли, — заметил Эллери, надевая пиджак, — я бы на твоем месте не был так уверен. Уж кому, как не тебе, знать, что преступники часто совершают глупые поступки. Хотя должен признать, что… — Раздался настойчивый звонок в дверь, и Эллери вздрогнул от неожиданности. — Уэстли не мог приехать так быстро.
Направившись в библиотеку, инспектор и Эллери застали там Уильяма Краутера, старшего детектива универмага, которого только что впустил Джуна. Краутер был явно чем-то взволнован, щеки его пылали, и, не теряя времени, он перешел к делу:
— Доброе утро, джентльмены! Отдыхаете после тяжелого дня, а, инспектор? Думаю, у меня для вас есть кое-что интересное.
— Рад вас видеть, Краутер, — не моргнув глазом соврал инспектор, в то время как Эллери прищурился в ожидании новостей. — Присаживайтесь и рассказывайте.
— Спасибо, инспектор, — поблагодарил Краутер, с шумным вздохом опускаясь в любимое кресло старшего Квина. — Выспаться ночью мне так и не удалось — работал до шести утра.
— Честные труды земные воздадутся сторицей лишь на небесах, — пробормотал Эллери.
— Что? — озадаченно переспросил Краутер. Затем его румяная физиономия расплылась в улыбке и он вынул из нагрудного кармана две сигары. — Вы шутите, мистер Квин… Вы курите, инспектор? А вы, мистер Квин?.. Не возражаете, если я закурю? — Детектив зажег сигару и бросил спичку в камин.
Лицо Джуны, убиравшего со стола после завтрака, страдальчески исказилось. Ему претили любые проявления беспорядка, тем более что безупречная чистота в доме поддерживалась исключительно его усилиями. Бросив напоследок злобный взгляд на широкую спину Краутера, Джуна удалился на кухню.
