Эллери Квин - Тайна исчезнувшей шляпы
— Ясно, — задумчиво протянул инспектор. — Значит, вы приняли слова Моргана за угрозу лишить его жизни?
Она глядела на него, как бы не веря глазам.
— Вы что, плохо соображаете? Он сказал: «Я позабочусь, чтобы больше ты шантажом вообще не промышлял». И на следующий день кто-то убивает моего душку Монте…
— Этот вывод действительно напрашивается, — с улыбкой сказал Квин. — Так вы собираетесь свидетельствовать против Моргана на суде?
— Ничего я не собираюсь! Я хочу только покоя. Я вам все рассказала, а дальше поступайте как хотите.
Она пожала плечами и встала со стула.
— Минуточку, миссис Руссо! — Инспектор поднял указательный палец. — Вы говорили о каких-то «документах», опубликованием которых Филд угрожал Моргану. Во время ссоры Филд приносил в комнату эти документы?
Миссис Руссо бестрепетно посмотрела инспектору в глаза:
— Нет, не приносил, сэр. И поверьте, я тоже об этом очень жалею.
— У вас очаровательные принципы, миссис Руссо. Как-нибудь вам еще… Надеюсь, вы понимаете, что у вас тоже, как бы это сказать, рыльце в пушку, — изрек инспектор. — Так что подумайте хорошенько, прежде чем ответить на мой следующий вопрос. Где мистер Филд хранил документы?
— Мне и думать не надо, инспектор, — огрызнулась она. — Я не знаю. Если бы могла, то, будьте уверены, дозналась бы.
— Может быть, вы по своей инициативе обыскали его квартиру, когда его не было дома, — предположил Квин.
— Может быть, и обыскала, — кокетливо улыбнулась она. — Но понапрасну. Готова поклясться, что в квартире их нет… О чем еще вы хотите меня спросить?
Тут раздался ясный голос Эллери:
— За время своего долгого и близкого общения с вашим галантным Леандром, миссис Руссо, вы, наверно, выяснили, сколько у него было цилиндров?
Миссис Руссо вздрогнула от неожиданности, но тут же поправила прическу и промурлыкала:
— Какие вы задаете заковыристые вопросы, сэр. Насколько мне известно, только один. А сколько человеку нужно?
— Вы уверены? — спросил Эллери.
— Абсолютно, мистер Квин, — сладким голосом ответила она.
Эллери глядел на нее так, как смотрят на не поддающуюся классификации зоологическую особь. Миссис Руссо надула губки и подставила ему для обозрения свой профиль.
— Я смотрю, мне здесь не очень-то рады, — заметила она. — Так что я лучше пойду. Вы же не собираетесь запереть меня в холодной камере, инспектор? Мне можно идти?
Инспектор поклонился:
— Да-да, можете идти, миссис Руссо. Но мы за вами будем приглядывать. Через некоторое время нам опять может понадобиться ваше прелестное общество. Так что не уезжайте из города.
— Очень вам признательна, — со смехом сказала она и величественно вышла.
Вели вскочил на ноги.
— Что ж, все, кажется, ясно, инспектор, — сказал он.
Инспектор бросил на него усталый взгляд:
— Уж не намекаешь ли ты, Томас, подобно дуроломам сержантам в романах Эллери, — а ты ведь на них совсем не похож, — что нам надо арестовать мистера Моргана за убийство Монте Филда?
— А почему бы нет? — растерянно спросил Вели.
— Немного с этим подождем, Томас, — уронил инспектор.
Глава 16
В которой отец и сын отправляются в театр
Эллери и инспектор глядели друг на друга через комнату. Вели, озадаченно хмурясь, сел обратно на стул. Посидев немного в напряженной тишине, он, словно вдруг решившись, попросил разрешения выйти и ушел.
Инспектор с ухмылкой достал табакерку.
— Ты тоже испугался, Эллери?
— От этой женщины меня пробирает дрожь до самых печенок, — ответил Эллери серьезным тоном. — «Испугался» недостаточно сильное слово.
— Я сначала не мог понять, куда она гнет, — сказал инспектор. — Она, видишь ли, «знает»! А мы тут, как кроты, роемся в темноте… Голова пошла кругом.
— Но в общем, я бы сказал, что интервью прошло успешно, — сказал Эллери. — Главным образом в том плане, что я почерпнул массу полезных фактов из этого солидного тома по хирографии. Но миссис Руссо не отвечает моим представлениям о прекрасной женщине…
— А я так считаю, что наша прелестница тайно в тебя влюблена. Подумай только, какие у тебя открываются возможности, сынок!
Эллери скривился от отвращения.
— Ну, как знаешь. — Квин потянулся к одному из телефонов. — Как ты считаешь — стоит Моргану дать еще один шанс оправдаться, Эллери?
— По-моему, он этого не заслуживает, — проворчал Эллери. — Но наверно, мы это обязаны сделать.
— Не забывай про документы, сынок, главное — документы, — сказал инспектор, весело поблескивая глазами.
Он приветливо переговорил с телефонистом на коммутаторе, и через несколько мгновений раздался звонок.
— Добрый день, мистер Морган, — весело сказал инспектор. — Как поживаете?
— Инспектор Квин? — с сомнением в голосе спросил Морган. — Добрый день, сэр. Как идет дело?
— Вопрос закономерный, мистер Морган, — засмеялся инспектор, — но я не смею на него ответить: боюсь, что меня обвинят в профессиональной непригодности… А вы сегодня вечером заняты, мистер Морган?
Пауза.
— Не то чтобы занят, — еле слышно проговорил адвокат. — Но меня ждут дома к ужину, и, по-моему, жена пригласила знакомых поиграть в бридж. А что, инспектор?
— Я хотел пригласить вас пообедать сегодня со мной и моим сыном. Может быть, вы сможете уделить нам часок?
Наступила еще одна пауза.
— Это абсолютно необходимо, инспектор?
— Я бы не сказал, что абсолютно, мистер Морган, но я был бы рад, если бы вы приняли мое приглашение.
— А, — сказал Морган более твердым голосом. — В таком случае я в вашем распоряжении, инспектор. Где встречаемся?
— Прекрасно. Скажем, в ресторане Карло в шесть часов. Это вас устраивает?
— Вполне, — негромко сказал адвокат и повесил трубку.
— Все-таки мне его жаль, — проговорил инспектор.
Эллери хмыкнул. Он никакой жалости к адвокату не испытывал. У него на душе все еще оставался неприятный осадок после встречи с миссис Руссо.
Ровно в шесть часов вечера Квины зашли в вестибюль уютного ресторана Карло и увидели Бенджамина Моргана, который сидел в кресле, уставясь на сложенные на коленях руки. Уголки его губ были грустно опущены, а колени широко расставлены в инстинктивной позе депрессии.
При появлении Квинов он приложил героические усилия, чтобы улыбнуться, и встал с кресла с решительным видом: видимо, он твердо выбрал курс действий. Инспектор был само оживление — отчасти потому, что ему искренне нравился адвокат, отчасти потому, что такое поведение подсказывал его профессиональный опыт. Эллери, как всегда, держался отрешенно.
