Эрл Гарднер - Дело о сонном моските
– Минутку, – прервал его Мейсон. – Я предлагаю снимать показания с этого свидетеля только в присутствии стенографиста. Вы уже допрашивали других свидетелей неподобающим, на мой взгляд, образом.
– Вас мой метод допроса совершенно не касается, – гневно прервал его шериф. – Расследование возглавляю я.
– Как угодно, – уступил Мейсон, – продолжайте допрос.
– Только не в коридоре, по которому гуляют сквозняки, – попросил Пол Дрейк.
– А что вы вообще здесь делаете? – спросил шериф.
– Жду, пока мне предложат выпить, – ответил Пол. – Гостеприимство, с которым меня встретили, едва не сорвав дверь с петель, показалось мне хорошим знаком. Но ваше теперешнее отношение ко мне, сэр, входит в явный диссонанс с тем сердечным радушием, которое вы испытывали ко мне, открывая дверь.
– Уберите этого пьяницу, – приказал Греггори.
– Не стоит этого делать, – возразил Мейсон. – Этот человек приехал ко мне с деловым предложением, касающимся наследства покойного Бэннинга Кларка. Как душеприказчик Бэннинга Кларка, я имею право…
– Идите за мной, – приказал Греггори Хейуорду Смолу.
– Вы прекрасно устроитесь в кабинете Бэннинга Кларка, – сказал Мейсон, передавая ключ Хейуорду Смолу. – Лучшего места для руководства следствием не найти.
– Очень хорошо, – пробурчал Греггори.
Они уже дошли до середины лестницы, когда Мейсон вдруг воскликнул:
– Да, кстати, шериф!
– В чем дело?
– Вам необходимо знать одну деталь, прежде чем начать допрос.
– Какую именно?
– Вот какую… Могу я поговорить только с вами и окружным прокурором?
Греггори медлил с ответом. Мейсон начал подниматься по лестнице.
– Идите в кабинет Кларка, Смол, – сказал он. – Мне нужно сказать шерифу пару слов.
Смол ушел. Мейсон встал рядом с шерифом Греггори.
– Послушайте, шериф, – сказал он, понизив голос. – Лично я не вижу никаких причин ссориться с вами. Если вы немного успокоитесь, то поймете, что я добиваюсь той же развязки дела, что и вы. Я хочу раскрыть дело об убийстве.
– Господа! – вступил в разговор подошедший окружной прокурор. – К чему все эти трения? Лично мне кажется, что сейчас мы сможем получить лишь предварительные заявления и разойтись.
– Хочу вас предупредить, – сказал Мейсон, – что на вашем месте я записал бы все ответы Хейуорда Смола. В противном случае вас ждут разочарования.
– Здесь нет судебного писаря, – возразил Греггори. – Допрос будет носить предварительный характер.
– Записи может делать моя секретарша, – предложил Мейсон.
Шериф лишь скептически усмехнулся.
– Это лучше, чем ничего, – продолжал настаивать Мейсон.
– Я так не думаю. – Шериф резко отвернулся. – Я начинаю сочувствовать своему свояку.
– Хорошо, все мои ответы будет записывать моя секретарша, – объявил Мейсон.
– Ваши ответы меня совершенно не интересуют, – ответил шериф.
– Господа, давайте вести себя более достойно, – утомленным тоном произнес прокурор Топхэм.
– Пойдемте, – сказал шериф и продолжил подъем по ступенькам.
Мейсон, спустившись в холл, улыбнулся Делле Стрит.
– Сейчас, – объявил он, – нам предстоит узнать, работает ли психология Пита Симса на практике.
– Перри, – вдруг сказал Пол Дрейк, – сейчас я сравнительно трезв. Долгая поездка прохладной ночью выдула паутину хмеля из моей головы, но чуть не простудила меня. Быть может, ты нальешь мне выпить?
– Ни в коем случае, – ответил Мейсон. – Тебе понадобится вся твоя сообразительность.
– Попытаться все же следовало бы, – удрученно вздохнул Дрейк.
– Начинай, рассказывай все, что тебе удалось выяснить, – сказал Мейсон.
– Я полагаю, ты хотел, чтобы я выложил тебе все о господине, с которым приехал из Мохаве, чтобы я вывернул его наизнанку, – по-пьяному многословно начал Дрейк.
– Именно так.
– Твои желания были выполнены в точности.
– Что тебе удалось выяснить?
– Смол имеет влияние на Брэдиссонов.
– Как долго?
– Меня тоже заинтересовал этот вопрос, – признался Дрейк. – Я вдруг понял, что не стоит надеяться на то, что человек вдруг сам захочет рассказать, как именно он может влиять на Брэдиссона. Нужно было искать более изощренные пути получения информации. Таким образом, я попытался выяснить точную дату знакомства Смола с Брэдиссоном и выяснил, что они впервые встретились лишь в январе сорок второго года и Смол почти мгновенно был принят в высшее общество.
– В январе сорок второго? – задумчиво переспросил Мейсон.
– Именно так. Он…
Наверху с треском распахнулась дверь. Загрохотали чьи-то торопливые шаги к лестнице.
– Весьма похоже на порывистого шерифа, – заметил Дрейк.
– Мейсон, немедленно поднимайтесь! – закричал Греггори.
– Несколько безапелляционный вызов, – снова заметил Дрейк. – Боюсь, Перри, ты снова взялся за свои проделки.
Мейсон кивнул Делле Стрит, потом, уже дойдя до середины лестницы, вдруг остановился:
– Пол, будет лучше, если ты пойдешь со мной. Мне может понадобиться свидетель.
– Твои задания варьируются от великих до смешных. Как, по-твоему, я смогу подняться по лестнице?
Когда Мейсон вошел в комнату, шериф негодующе указал на пишущую машинку.
– Это что еще за дьявольщина? – спросил он.
– Не что иное, как записи вашего расследования…
– Я не делал ничего подобного.
Мейсон явно растерялся:
– Шериф, боюсь, я вас не понимаю. Делла Стрит зафиксировала на бумаге все…
Лицо Греггори побагровело.
– И не пытайтесь ввести меня в заблуждение. Не выйдет! Не корчите из себя невинного. Вы и так слишком часто совали нос в следствие. Я руковожу им и собираюсь руководить так, как считаю нужным.
– Да, шериф, конечно.
– Зачем вы оставили этот лист бумаги в машинке? Что вы пытаетесь сделать?
Мейсон повернулся к секретарше.
– Делла, – сказал он укоризненно, – мне казалось, шериф велел тебе забрать из этой комнаты все бумаги и запереть ее.
Делла виновато опустила глаза:
– Простите меня, шеф.
Топхэм переводил полный упрека взгляд с шерифа на Мейсона и обратно.
– Извините, шериф, – произнес Мейсон тоном человека, оправдывающегося за непозволительную оплошность.
– Я же говорил вам, что здесь я следствие не веду, – произнес шериф невнятным от ярости голосом. – До вашего приезда, Топхэм, я занимался лишь неофициальным расследованием.
– Да, конечно, – поспешил согласиться Мейсон, причем поспешил излишне явно. – Вы же не могли начать следствие до приезда Топхэма.
Хейуорд Смол неотрывно следил за говорившими, он улавливал мгновенные изменения выражений лиц, не пропускал ни единого слова.
