Джорджетт Хейер - Завещание
Филисити, услышав новость за завтраком, сразу объявила о намерении поехать повидать Джоан еще утром. Сэр Хамфри обвинил ее в нездоровом пристрастии к ужасам, с чем она беспечно согласилась. Сам сэр Хамфри был потрясен случившимся и воздержался от выговора Фрэнку за беспокойство по ночам. Несмотря на его постоянные заявления, что вне стен суда, где он заседает, преступления его не интересуют, убийства в Аппер Неттлфоулде, принявшие уже массовый характер, заставили его тревожиться. От племянника он не узнал ничего, кроме голых фактов, но и этого было достаточно, чтобы он признался, причем несколько раз, что шокирован.
Мистер Эмберли встал из-за стола, не дослушав рассуждений сэра Хамфри о хулиганстве в «нынешние времена», и, прервав его, посоветовал послать изложение его взглядов по этому вопросу в одну из воскресных газет. Леди Мэтьюс он предупредил, чтобы к ленчу его не ждали, и вышел.
Сэр Хамфри, которого прервали в столь примитивной манере, с негодованием заговорил об отсутствии такта у молодого поколения. Жена выслушала его терпеливо, а когда он кончил, то заметила:
– Не обращай внимания, дорогой. Бедный Фрэнк! Такой озабоченный.
– Ты так считаешь, мама? – спросила Филисити, взглянув на мать.
– Да, дорогая, конечно. У него столько проблем. Сегодня я поеду с тобой.
Сэр Хамфри спросил, не овладело ли и ею нездоровое влечение к ужасам. Она с безмятежностью ответила отрицательно, сказав, что хочет просто попасть в Аппер Неттлфоулд.
– Ты не возражаешь, если на обратном пути мы заедем в особняк, мамочка?
– Нисколько, – сказала леди Мэтьюс. – Бедняга Ладлоу. Тридцать девять.
– Чего тридцать девять? – не сдержался сэр Хамфри.
– Забыла, дорогой. Думаю, что сорок. Температура, сам знаешь.
Когда Филисити села за руль, то очень удивилась, узнав, что главной целью посещения в Аппер Неттлфоулде является «Голова кабана». Ее так и подмывало расспросить мать, что она собирается там делать, но леди Мэтьюс коротко ответила, что хочет, чтобы Ширли Браун вернулась в Грейторн. Филисити никогда не думала, что ее мать способна проявить такой интерес к малознакомой скрытной Ширли. Она недовольно посмотрела на нее и упрекнула в том, что та не хочет сказать, что у нее на уме.
Леди Мэтьюс посоветовала ей внимательнее смотреть на дорогу. Филисити подчинилась, но продолжила атаку. Она прекрасно знает мать и понимает, что, несмотря на ее рассеяность, леди Мэтьюс часто бывает необычайно проницательной. Она начинает подозревать, что Фрэнк очень доверяет ей, хотя это не в его характере. Она также знает, что он относится к ней с большим уважением. Леди Мэтьюс, однако сказала, что Фрэнк ей ничего не рассказывает. Под напором дочери ее ответы стали столь невразумительны, что Филисити перестала ее мучить.
Войдя в «Голову кабана», они нашли Ширли в комнате отдыха. Филисити сразу бросилось в глаза, что девушка выглядит потрясенной и, приветствуя их, улыбается с трудом.
Леди Мэтьюс просто и добродушно сказала:
– Дорогая, здесь вам очень неудобно. Возвращайтесь в Грейторн.
Ширли покачала головой:
– Не могу. Я… благодарю вас, но думаю, мне придется вернуться в город. Право, не знаю, что делать.
Леди Мэтьюс повернулась к дочери.
– Дорогая, масло. Не могла бы ты?
– Могу, с удовольствием, – сказала Филисити, поднимаясь. – Никто не скажет, что я не понимаю намеков.
Она ушла, и леди Мэтьюс, бросив созерцательный взгляд на мужчину, читавшего газету в другом конце комнаты, сказала мягко:
– Дорогая, лучше расскажите Фрэнку. Я думаю, он все равно знает.
Ширли посмотрела на нее испуганно:
– Что вы имеете в виду?
– Все о себе. Глупо молчать, потому что он может помочь вам. Самый умный в семье.
Ширли чуть слышно сказала:
– Он не может знать. Это невозможно. Что… Что вы знаете обо мне, леди Мэтьюс?
– Не могу говорить при людях, дорогая. Так неблагоразумно. В плохих детективах они всегда говорят, а это неизбежно приводит к несчастью. Но, конечно, я сразу догадалась. Не могу представить, что вы делаете, но лучше расскажите Фрэнку. Разве вы так не думаете?
Ширли посмотрела на свои стиснутые пальцы.
– Не знаю. Если бы он не работал на полицию… Но он им помогает, и я… Думаю, что я причастна к уголовному преступлению.
Она нервно засмеялась.
– Вы очень взволнованы, – сказала леди Мэтьюс. – Я уверена, он хочет помочь. Что это значит – «причастна к уголовному преступлению»?
– Я попала в неприятное положение, – сказала Ширли, заламывая пальцы. – Думаю, я все плохо сделала. Но это было так трудно, а мой брат… от моего брата было мало толку. А теперь все так безнадежно, что мне, кажется, ничего не остается, как вернуться в город. Я подумывала о том, чтобы рассказать все вашему… вашему племяннику, но я боюсь, потому что совсем его не знаю, а он… он довольно бескомпромиссный человек, не так ли?
– Но так добр к животным, дорогая. Я скажу ему. Какая жалость, что теперь приходится все бросить.
Минуту Ширли сидела, не двигаясь и устремив застывший взгляд куда-то вдаль. Наконец она тяжело вздохнула.
– Да, я не перенесу этого. Мистер Эмберли… Не может ли он… Могли бы вы попросить его прийти повидаться со мной, как вы думаете?
– Это совсем несложно, – сказала леди Мэтьюс, улыбаясь. – Но лучше поедем в Грейторн со мной.
– Я… нет, не уговаривайте, пожалуйста. Вы думаете, что мне грозит опасность?
– В Грейторне безопасно, – сказала леди Мэтьюс. – Полно воров, но мы можем позаботиться о вас.
– Здесь я в безопасности, леди Мэтьюс. Вы заметили широколицего человека, который слоняется у входа на улице?
– Там был человек, – призналась леди Мэтьюс. – Он напомнил мне о свадьбах. Вы понимаете. Детектив, который охраняет подарки. Такой трогательный. Легко узнаваемый. Они должны чувствовать себя у всех на виду.
Ширли улыбнулась.
– Да. Так вот я – подарок. Он следит за мной. Ваш племянник прислал его сюда.
– Так на него похоже! – вздохнула леди Мэтьюс. – Очень смущает, но, возможно, так и надо. Я скажу ему, чтобы он пришел повидать вас. Этот бедняга ходит за вами весь день? Я чувствую, что мне следует дать ему булочку, или пенни, или еще что-нибудь.
– Весь день, – сказала Ширли. – Есть еще один, который сменяет его. Так что, вы видите, я в полной безопасности, если… если возникнут какие-то сложности. – Она взглянула в сторону двери. В комнату отдыха входила Филисити.
– С секретами покончено? – спросила Филисити безобидно.
– Никаких секретов, дорогая, – сказала леди Мэтьюс, вставая. – Ширли не поедет в Грейторн. Ужасно упрямая. В любое время, дорогая?
Ширли поняла этот загадочный вопрос.
