Калеб Карр - Итальянский секретарь
Я приблизился к ее двери - с большой неохотой, но все же приблизился. Вид «вечной» лужи крови у входа меня не очень ободрил; но, сжав винтовку в руке, я подходил к двери, все ближе к источнику этой странной музыки, и наконец, через низкую дверь, я увидел в комнате…
Холмса.
Он сидел близ окна, через которое вывалилась мисс Маккензи, у старинного обеденного стола. На одном колене он держал какой-то старинный музыкальный инструмент, а на другом - несколько листков с нотами. Он словно впал в странное забытье, и двойная странность - этой сцены и окружающих покоев - странным образом освободила мой мозг и от связных мыслей, и от страха; я подошел к другу, словно оглушенный сильным ударом.
– Холмс, - сказал я. - Все хорошо?
– Ватсон! - отозвался он поразительно бодрым голосом; но головы не повернул. - Да, вполне - а у вас?
– Да, - сказал я, ставя винтовку на пол. - Но…
Мне трудно было решить, о чем говорить с Холмсом: слишком многие темы просто не хотелось бы обсуждать.
– Что с мисс Маккензи? - спросил Холмс, который, видимо, не разделял моей опаски.
– Она в обмороке, но скоро полностью оправится.
– Вас и ваших помощников в этом маневре можно поздравить - вы безупречно выполнили то, что от вас требовалось.
Я хотел что-то сказать, но лишь кивнул. Потом, оглядывая деревянные стены, догадался спросить:
– А нам разве не нужно пойти к Майкрофту и остальным?
Холмс хмыкнул:
– Я подозреваю, что мой брат очень скоро окажет эту честь нам. Я гнался за человеком, которого мы преследуем, от этой самой комнаты и вниз, к остальным - полагаю, он хотел унести из спрятанной добычи сколько получится. Но я даже не надеялся его поймать - ловкостью он не уступает обезьяне. Однако я поглядел, что с Майкрофтом, из окна в северном крыле, прежде, чем вернуться сюда. С ним оказалось все в порядке, подоспело еще несколько полицейских, и сейчас они преследуют Вилла-Верняка Сэдлера. А также обыскивают дворцовые угодья в поисках его… сообщника, которого мы с вами едва не изловили.
– А, - выдохнул я с огромным облегчением; похоже, мы не будем сейчас обсуждать эту загадочную личность (да и такую ли уж загадочную?), сбежавшую от нас обоих. - Так что - расследование закончено?
– В том, что касается дворца, - можно сказать, что да. И я не удивлюсь, если мы оба окажемся вскоре обладателями элегантных булавок для галстука. Королева будет нам благодарна, Ватсон.
Он продолжал щипать струны древнего музыкального инструмента и вертеть его в руках, и я наконец не выдержал:
– Холмс, а что это за штука?
– Это? Вы не узнаёте?
– Очевидно, нет.
– Это лютня, Ватсон. Любимый инструмент средневековых певцов… и кое-кого еще…
– А что это вы пытаетесь на ней сыграть?
Холмс взял разлинованные продолговатые листы бумаги и склонил голову.
– Это… довольно интересно. Ноты, написаны от руки. Я нашел их только что, на кровати, вместе с лютней. - На лице у него мелькнула тень удивления. - Прошлой ночью я их не заметил…
С этими словами Холмс наконец убедился, что настроил лютню как следует, и опять заиграл, не сводя глаз с нотных листов. Сначала я не разобрал мелодию; но потом…
Я уже было собирался назвать ее, но тут в проеме двери в спальню появился Майкрофт Холмс.
– Шерлок! - воскликнул он. - И вы, доктор! Ради всего святого, неужели вам не пришло в голову сообщить нам, что вы живы и невредимы? А что с… что…
Майкрофт затих, оглядываясь, когда до него наконец начало доходить, где он очутился. Его тяжелые челюсти затряслись, когда он кивнул несколько раз, осознав это до конца; затем он медленно приблизился к низкой двери, ведущей в трапезную.
– Значит, - сказал он, уже полностью владея своим голосом, - значит, это ее комнаты?
– Да, Майкрофт, - отозвался Холмс. - Осторожно, ты сейчас наступишь левой ногой в лужу «невысыхающей крови».
Майкрофт попытался избежать попадания в лужу крови, изобразив подобие прыжка в сторону, насколько позволила его туша, а Холмс продолжал:
– Кровь, по всей видимости, свиная или другого домашнего животного, и пролита уже больше двенадцати часов назад, так что лучше в ней не пачкаться.
Майкрофт продолжал глядеть на пол, слегка хмурясь и цокая языком:
– Ты хочешь сказать, что ради взгляда на эту ерунду столько денег переходило из рук в руки, ради этого были убиты трое порядочных людей, и честную молодую женщину погубили и чуть не свели с ума?
– Нет-нет, - ответил Холмс, продолжая тренькать на лютне; от мелодии, которую он играл, мне становилось все больше не по себе. - Причиной была не лужа крови, а сами эти комнаты, этот дворец - это их могуществом свиная кровь превращалась в нечто волшебное. Тени - в безумные видения. Жизнь - в смерть…
Майкрофт кивнул, видимо - в знак согласия, потом будто вспомнил что-то:
– А девушка, - сказал он. - Что с ней?
Я показал на разбитое окно, и глаза Майкрофта округлились.
– Не бойтесь, - быстро сказал я. - С ней все в порядке.
– Ее спасли! - вмешался Холмс. - Ватсон и местный полицейский. Это был невероятный подвиг, Майкрофт, - я думаю, их надо представить к королевской награде. Особенно Ватсона.
– В самом деле? - сказал Майкрофт. - Что ж, но мне сначала надо будет… пропади оно пропадом, Шерлок, перестанешь ли ты бренчать?! Работа еще не закончена, Вилл Сэдлер еще бродит где-то в парке, неизвестно с каким числом пособников!
– Не волнуйся. Пособник у него только один. - И добавил, тихо, чтобы брат не услышал: - И мы его не поймаем… - Внезапно Холмс перестал играть на лютне. - Старинная машина Сэдлера, - сказал он вслух. - Вы ее захватили?
На лице Майкрофта отразилось явное разочарование.
– Не смогли, - ответил он. - Я думал, ее хорошо стерегут, но каким-то образом…
Холмс поднял голову - он словно ожидал этой новости:
– Она таинственным образом воспламенилась и горит до сих пор… - Он вздохнул, словно подчеркивая собственное бессилие.
– Откуда тебе это известно? - спросил его брат.
Холмс пожал плечами и опять занялся лютней:
– Это хорошо согласуется с остальными событиями сегодняшнего вечера, - сказал он. - Без сомнения, Сэдлер, убегая от погони, сдвоил след, вернулся и поджег машину.
Майкрофту, похоже, это натянутое объяснение понравилось не больше, чем самому Холмсу; но он огляделся с растущим сомнением и пробормотал лишь:
– Мы можем только гадать…
– Что за «старинная машина»? - спросил я. - О чем вы говорите?
– Верно - Ватсон же ее не видел! - Холмс как будто обрадовался моему невежеству, точнее - возможности просветить меня. Он быстро встал, отложил лютню и вышел из комнаты. - Скорее, Ватсон! - сказал он, пришлепнув листки с нотами на грудь своему удивленному брату. - Пока она не сгорела дотла!