Эллен Вуд - Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
— Очень надеюсь, но не ломайте Рою жизнь обвинением в убийстве, если только не будете совершенно уверены.
— Я ни в коем случае не предъявлю ему обвинения без достаточных доказательств, — быстро ответил я и ушел.
Винсент показал себя с очень выгодной стороны во время этого предварительного допроса. Хотя он страстно желал наказать негодяя, но все же старался отвести от Роя подозрения, которые могли оказаться необоснованными. Если бы я из него не вытянул эту историю про разговор в клубе, он бы, может, сам и не рассказал ее. Как бы то ни было, теперь у меня появилась необходимая зацепка. Только Рой знал, что деньги лежали в столе, и считал (со слов Винсента), что дом пуст. Твердо решив добыть деньги любой ценой (его собственные слова), он задумал ограбление, но из-за неожиданного вмешательства миссис Винсент совершил гораздо более страшное злодеяние.
Первым делом я сообщил в банк, что четыре пятидесятифунтовые купюры с такими-то номерами украдены и что вор или его сообщник, выждав достаточное время, скорее всего, разменяют их. Я не сказал ни слова о самом преступлении и газетам не сообщил никаких подробностей: ведь газеты и убийцы читают и, значит, могут соотнести свои действия с действиями полиции. Такого рода репортажи в газетах приносят больше вреда, чем пользы. Удовлетворяя болезненный аппетит публики, они осведомляют преступника. И получается, что полиция работает вслепую, а преступник — благодаря заметочкам специальных корреспондентов — отслеживает действия закона и готов им противостоять.
Мне не давал покоя нефритовый божок. Узнав, как он оказался в кабинете Ольстер-лодж, я бы мог поймать негодяя. Однако это оказалось совсем непросто. Вещицы такого рода нечасто встречаются в нашей стране. Ее обладатель, наверное, приехал из Новой Зеландии или получил ее от друга, приехавшего из Новой Зеландии. В Лондоне он ее приобрести не мог. А если все же приобрел, то не стал бы постоянно носить с собой. Словом, вероятнее всего, преступник получил божка в день убийства от друга, как-то связанного с Новой Зеландией. Логическая цепочка получалась сложновата, но, начав с размышлений о божке, я пришел к тому, что просмотрел список пароходов, совершающих рейсы к антиподам. Тогда же я разработал небольшой план, который пока что упоминать не стоит. В должное время он сыграет свою роль в поимке убийцы миссис Винсент. Пока же я занялся банкнотами, предоставив нефритового божка его странной судьбе. Таким образом, на своем луке я натянул сразу две тетивы.
Преступление было совершено двадцатого июня, а двадцать третьего две пятидесятифунтовые купюры, номера которых совпадали с номерами украденных, поступили в Банк Англии. Я удивился неосмотрительности преступника, который почти не пытался скрыть преступление, но еще больше удивился известию, что деньги в банк положил очень уважаемый адвокат. Получив адрес, я посетил этого джентльмена. Мистер Модели принял меня вежливо и без колебаний рассказал, как к нему попали банкноты. Я не стал сообщать ему о цели моих расспросов.
— Надеюсь, с этими банкнотами не связано никаких неприятностей, — сказал он, когда я изложил свое дело, — у меня их и так в последнее время предостаточно.
— Что вы говорите, мистер Модели, и каких же?
Я просмотрел список пароходов.
Вместо ответа он позвонил и, когда явился слуга, сказал: — Будьте любезны пригласить мистера Форда, — после чего обратился ко мне: — Не скрою, я надеялся сохранить эту историю в тайне, но рассчитываю, что все услышанное останется между нами.
— Не могу заранее обещать вам это. Я полицейский, мистер Модели, и, можете быть уверены, веду эти расспросы не из пустого любопытства.
Прежде чем он успел отреагировать на мои слова, вошел худой, изможденный молодой человек, пребывающий в каком-то болезненном возбуждении. Это и был мистер Форд. Он посмотрел на меня, потом с некоторой тревогой перевел взгляд на Модели.
— Этот джентльмен, — мягко сказал Модели, — из Скотленд-Ярда, у него есть вопросы насчет денег, что вы мне уплатили два дня назад.
— Я надеюсь, с ними все в порядке, — пробормотал Форд, то краснея, то бледнея.
— Где вы взяли деньги? — спросил я, не отвечая на его вопрос.
— У сестры.
Я вздрогнул, услышав этот ответ, и на то была причина. Наведя справки о Рое, я узнал, что у него роман с сестрой милосердия по имени Клара Форд. Вне всякого сомнения, она получила деньги от Роя, после того как он их похитил из Ольстер-лодж. Но почему возникла необходимость ограбления?
— Зачем вы взяли у сестры сто фунтов? — спросил я Форда.
Вместо ответа тот умоляюще посмотрел на Модели. Последний вмешался в разговор.
— Мы должны все рассказать начистоту, Форд, — вздохнул он, — если вы совершили второе преступление, чтобы скрыть первое, я бессилен вам помочь. На этот раз дело зависит уже не от меня.
— Я не совершал преступления! — с отчаянием воскликнул Форд, повернувшись ко мне. — Сэр, я должен признаться, что растратил сто фунтов, принадлежавших мистеру Модели, чтобы уплатить карточный долг. Он любезно и великодушно согласился простить мое прегрешение, если я возмещу растрату. У меня денег не было, и я обратился к Кларе. Увы, она работает в больнице сестрой милосердия и зарабатывает немного. Но в случае неуплаты я бы пропал, и вот она попросила мистера Джулиана Роя о помощи. Он сразу откликнулся и дал ей две пятидесятифунтовые банкноты. Она передала их мне, а я — мистеру Модели, который уплатил их в банк.
Так объяснялось восклицание Роя. «Все пропало» не для него, а для Форда. Ради спасения бедняги и из любви к его сестре он пошел на преступление. Искать Клару Форд не было необходимости, я уже принял решение арестовать Роя. Дело представлялось совершенно ясным, оснований для ареста было достаточно. Пока что я взял с Модели и его клерка обещание хранить молчание, так как вовсе не хотел, чтобы брат предупредил сестру, а сестра — преступника.
— Джентльмены, — помолчав, сказал я, — в настоящий момент я не могу объяснить, почему я задаю такие вопросы: это займет слишком много времени, а у меня его нет. Будьте любезны никому не сообщать о нашем разговоре до завтра, а к тому времени вы все узнаете.
— Форд снова угодил в историю? — встревоженно спросил Модели.
— Не Форд, но кое-кто другой.
— Моя сестра, — побледнел Форд, но я его перебил:
— И ваша сестра ни при чем, мистер Форд. Доверьтесь мне: если все будет зависеть от меня, ни вы, ни ваша сестра никак не пострадаете, но, самое главное, храните молчание!
Это они с готовностью пообещали, и я возвратился в Скотленд-Ярд, уверившись в том, что Роя никто не предупредит. Доказательство было настолько очевидным, что в вине Роя я нисколько не сомневался. Иначе откуда у него эти купюры? Уже одного этого было достаточно, чтобы повесить его, но я надеялся достичь абсолютной ясности, доказав, что он — владелец нефритового божка. Если божок не принадлежал ни Винсенту, ни его покойной жене, кто-то должен был принести его в кабинет. Кто же, как не Рой? Судя по всему, именно он совершил преступление, тем более что фигурка была забрызгана кровью жертвы. Получить ордер не составило никакого труда. Сделав это, я отправился на Гауэр-стрит.
