Джон Карр - Чаша кавалера
Здесь ты встречаешь бывшего мошенника. Если Цезарь Борджа[77] за клавесином помнит, я предположил, что Дженнингс добавил хлоралгидрат в кофе Тома в среду вечером. Хлорал действует незаметно. Даже если его принимают сознательно, то думают, что он не сработал, и больше ничего не помнят. Мне сразу пришло в голову, что и ты, и Дженнингс принадлежите к типу нервных, страдающих бессонницей людей, у которых всегда под рукой снотворное. Позже Дженнингс признался, что у него был хлорал. Дженнингс вполне мог польститься на крупную взятку, в чем он тоже признался… Что теперь терзает твою совесть, Билл?
— Когда я защищаю преступников в суде, — ответил мистер Харви без тени хвастовства, — они обычно не попадают в тюрьму.
— И это не дает тебе покоя?
— Не это, а Дженнингс! Единственное, чего я искренне стыжусь!
— В каком смысле?
— Я искушал его, Генри, и он не выдержал! Уверяю тебя, денег у него теперь достаточно. Если его не арестуют, он отправится в Канаду и начнет новую жизнь, как обещал. Но где он теперь?
— А ты не знаешь, сынок?
— Понятия не имею! — искренне ответил мистер Харви. — Томми говорил мне, что днем видел Дженнингса на лужайке, разговаривающим с Джинни и Томом. Но этого не может быть! Ты же знаешь, каковы дети, — Томми может искренне верить, что видел Генриха Наваррского в шляпе с белыми перьями, после той лжи, которую ты ему наплел. Джинни и Том это отрицают, а они законопослушные граждане.
«Цезарь Борджа», чью правую руку скрывала крышка клавесина, открыл рот для взволнованной речи. Но взгляд Г. М. пригвоздил его, как стрела, и он ничего не сказал.
— Угу, — мечтательно произнес Г. М. — Том Брейс — англичанин, сынок. Не будучи янки вроде тебя, он никогда не подумает о том, чтобы нарушить закон. Дженнингсу придется выбираться своими силами. Поэтому, ради бога, позвольте мне вернуться к тому, как я сидел и думал рано утром.
Самым поразительным фактом, от которого могли бы встать дыбом отсутствующие у меня волосы, являлось то, что Дженнингс был опытным специалистом по подлогу. Взгляни на окно позади тебя! Было бы несложно изготовить дубликат одной из стеклянных панелей. Почему? Потому что стекла в Телфорде отличного качества — в них нет трещин и завитков, которые часто можно видеть на более ранних стеклах елизаветинского периода. Достаточно аккуратно вырезать кусок стекла XVII века где-нибудь в доме — и можно продублировать отсутствующую панель.
Но талант Дженнингса мог позволить ему также продублировать каким-нибудь очень острым предметом надпись на стекле, идеально подделав почерк!
Синьор Равиоли, как он указал сам, был не дурак. Он, безусловно, понимал, к чему идет дело. Но это его не успокоило.
— Это понятно, сэр Генри! Но почему этот джентльмен вынуть чаша из сейф и поставить ее на стол? Первый раз он сделать это, когда здесь сидеть прекрасный молодой джентльмен, а второй раз — когда здесь сидеть невежественный коп! Два раза! Почему?
Г. М. покачал массивной головой:
— Это проще всего. Чтобы заставить всех думать то, что они подумали, — будто вся атака вора-призрака была нацелена на чашу и не имела никакого отношения к окну!
— А-а! — Лицо учителя музыки прояснилось.
— Этот тип, который мог бы добиться оправдания Иуды Искариота, отвлекая внимание от самых существенных деталей, ловко использовал ложные указания. Совсем как использовал их, правда менее эффективно, другой мой знакомый, чтобы отвлечь внимание…[78]
— Но я хотеть знать, — прервал синьор Равиоли, — как он входить и выходить из комната! Водопроводчики? Ба! Бах-бах-бах по свинцовая труба! Водопроводная или газовая труба? Какой от них толк?
— Никакого. Но вы подобрались близко к истине. Что напоминают вам слова «свинцовая труба»?
— Огреть ею коп!
— Нет-нет! Вы настолько одержимы… хм!., одним или двумя событиями, случившимися с вами в прошлом, Калиостро,[79] что не можете думать ни о чем, кроме того, как приятно, когда копа бьют по башке. Свинцовая труба… А как насчет освинцованного окна?
Синьор Равиоли вытянул шею, чтобы посмотреть на окно позади мистера Харви.
— За последнее время, — продолжал Г. М., — никакие два слова мы не слышали так часто, как этот термин «освинцованное окно». Беда в том, что большинство людей не задумывается о том, что он означает. Они смутно представляют себе родовые гнезда с девизами на гербах, забывая о самом важном моменте — что рама и все перегородки между продолговатыми стеклянными панелями таких окон действительно сделаны из свинца.
Целую неделю в этом доме работали водопроводчики. Уносили они с собой на ночь свои инструменты, как обычно? Нет, не уносили. Как упомянул за завтраком Том Брейс, он имел с ними крупный разговор, заставив их оставлять инструменты здесь, так как другой работы сейчас у них не было.
Не понимаю, как Тому удалось их убедить, — в наши дни единственный человек, не имеющий никаких прав, — это работодатель. Но он смог это сделать. Каким же инструментом, среди прочих, они, безусловно, располагали? Паяльной лампой, тупоголовые вы мои! Ее используют на свинцовых трубах. Направляя на них узкую, но мощную струю синего пламени длиной в несколько дюймов. Свинец становится мягким, как оконная замазка.
Помните, когда именно на эту змею Мастерса снизошло вдохновение, и он закричал, что знает, как был проделан трюк? Когда он наступил своими ножищами на инструменты, оставленные водопроводчиками на верхней площадке лестницы, ведущей в главный холл, и пнул паяльную лампу, прежде чем полетел вниз и шмякнулся башкой. Теперь смотрите сюда!
С мученическим видом Г. М. поднялся с высокого стула и приковылял к левому окну. Конгрессмен Харви, все еще раздираемый между интересом и страхом, стоял молча.
— Посмотрите на панель с надписью сэра Бинга Родона, — продолжал Г. М. — Вы уже видели ее, поэтому знаете, где она.
Он указал пальцем на продолговатую панель справа шириной чуть больше растопыренной мужской ладони; тяжелая металлическая ручка оконного шпингалета была зафиксирована в положении «заперто».
— Давайте представим, что вы стоите снаружи запертого окна и с горящей паяльной лампой. Пламя издает достаточно сильный звук, поэтому вы должны быть уверены, что находящийся в комнате крепко спит.
В принципе любой мог бы проделать трюк с паяльной лампой. Но только человек, обученный ремеслу водопроводчика или другой работе, связанной с паянием, мог осуществить его без всякого риска неудачи.
Почему? Ну, вообразите, что вы стоите снаружи. Вы направляете тонкую мощную струю пламени на три стороны панели — нижнюю и две боковые. Пламя размягчает свинец снаружи и внутри.
