Эрл Гарднер - Требуется привлекательная брюнетка
Мейсон взял листок из руки бейлифа и сказал:
— Так как допрос все равно прерван, я ознакомлюсь с сообщением.
Он спокойно развернул бумажку, прежде чем Гуллинг успел запротестовать, и прочитал написанную рукой Деллы Стрит записку:
«Звонил Пол Дрейк. С тем ключом произошла ошибка. Это ключ от Сиглет-Мэнор, но не от квартиры Хелен Ридли, а от квартиры Карлотты Типтон. Артур Кловис жил до этого там. Когда он сошелся с Хелен Ридли, она пришла к выводу, что безопасней для него будет жить в другом месте. Когда Кловис выехал, квартиру заняла Карлотта Типтон. Мне страшно неприятно, Делла».
Мейсон спрятал листок в карман.
— Если вы уже можете отвечать на вопросы, — отозвался Гуллинг, — и захотите посвятить немного своего драгоценного времени…
— Что вы хотите узнать? — спросил Мейсон.
— Что вы хотели сказать об Артуре Кловисе?
— Только то, что у него был ключ от квартиры в Сиглет-Мэнор, потому что раньше он там жил, — объяснил Мейсон.
— Разве это не совершенно естественно, что у него был ключ, который он не отдал, когда переезжал?
— Я хотел только сообщить, что у него был ключ от дома, в котором было найдено тело.
— Надеюсь, что вы не хотите внушить, что он имеет с этим что-то общее?
— Боже мой! Нет конечно. Я только хотел ознакомить вас с этим фактом.
— Не вижу связи этого факта с делом, — заметил Гуллинг. — Вы ведь не утверждаете, что это был ключ от той квартиры, где проживал Хайнс?
— Нет, нет, — поспешно ответил Мейсон. — Ничего подобного. Это ключ от квартиры, которую занимает в настоящее время Карлотта Типтон. Вы можете это проконтролировать.
— Нам о ней известно, — сказал Гуллинг.
— Это была подруга убитого, — спокойно добавил Мейсон. — Она была довольно ревнива. Следила за Хайнсом в тот момент, когда он спускался в квартиру на нижнем этаже, навстречу своей гибели.
— Как это? — спросил председатель Большого Жюри.
Мейсон удивленно посмотрел на Гуллинга.
— Я думал, вы знаете об этом.
— Вы утверждаете, что Карлотта Типтон пошла за Робертом Хайнсом в квартиру Хелен Ридли?
— Да.
— Но мне она сказала, что спала весь день.
— Мне она в присутствии свидетелей говорила совсем другое, — ответил Мейсон.
— Сколько было свидетелей?
— Трое.
— Незаинтересованные свидетели?
— Моя секретарша и частный сыщик.
— А третий?
— Пол Дрейк.
— Детектив?
— Да.
— И мы должны этому верить? — буркнул Гуллинг.
— А вы не верите?
— Нет.
— Суд, который слушает дело моих клиенток, поверит, — усмехнулся Мейсон.
— Вы можете выставлять эту приманку, когда очутитесь перед судом по делу об убийстве Хайнса, — гневно сказал Гуллинг, — но вам нельзя делать этого сейчас.
— Это не приманка, — запротестовал Мейсон, оттягивая время. — Почему вы не спросите об этом у нее самой?
Гуллинг явно неохотно уступил:
— Подождите в той комнате, мистер Мейсон, и…
— Почему бы ему не остаться здесь? — перебил его председатель. — Я хотел бы услышать, что скажет эта женщина при очной ставке с мистером Мейсоном.
— Это противоречит закону, — заявил Гуллинг; — Согласно закону могут присутствовать только эксперты и лица, которых вызвали для консультации.
— Я хочу, чтобы мистер Мейсон присутствовал. Он является свидетелем, — теряя терпение потребовал председатель Большого Жюри.
— Но в этот момент он не будет давать показаний.
— Раз так, он может быть экспертом.
— Предупреждаю вас, что это противоречит закону.
— Тогда сделаем перерыв и это будет неофициальный разговор. Прошу ее ввести.
— Вы не можете привести ее к присяге, если это будет неофициальный разговор.
— Все равно. Пусть войдет.
— Прошу пригласить для дачи свидетельских показаний Карлотту Типтон, — сказал Гуллинг. Он снова был в ярости.
Карлотта Типтон вошла, улыбнулась членам Большого Жюри, села и старательно приняла такую позу, чтобы обнажилась стройная нога, вызвавшая интерес у мужской части Большого Жюри.
— Как утверждает мистер Мейсон, — начал Гуллинг, — он узнал от вас, что вы следили за Робертом Хайнсом, когда тот спускался в квартиру Хелен Ридли, где его позже нашли убитым.
— Вы так сказали? — с выражением величайшего изумления на лице Карлотта Типтон повернулась к Мейсону.
— Да.
— Как вы могли сказать что-либо подобное! Я ведь ясно объяснила, что спала весь день, что Хайнс знал эту Хелен Ридли, у него были с ней какие-то чисто деловые отношения, но я понятия не имела, кто это такая. И я была действительно удивлена, когда узнала, что эта женщина живет в моем доме.
— Вы сказали все это мистеру Мейсону? — спросил Гуллинг.
— Да.
— Были при этом разговоре свидетели?
— Да. Ворвалась целая группа его людей. Он сказал, что представляет каких-то женщин и должен очистить их от подозрений в убийстве, и что он был бы очень благодарен, если бы я помогла ему. Я объяснила ему, что не могу сказать или сделать что-либо, что могло бы помочь ему. А потом он добавил, что ему очень помогло бы, если бы я сказала, что ревновала Роберта. Но я не могла этого сказать, потому что отношения Роберта с Хелен Ридли были чисто деловые. И тогда он спросил, не могу ли я хоть немного изменить показания.
— Мистер Мейсон просил изменить показания? — спросил Гуллинг.
— Да, — ответила она решительно.
— Мистер Мейсон, хотите ли вы задать какие-нибудь вопросы свидетельнице? — спросил председатель Большого Жюри.
— Минутку, минутку, — запротестовал Гуллинг. — Это противоречит закону.
— Меня не интересуют процессуальные тонкости, — заявил председатель. — Если вам хочется узнать мое мнение, то я считаю, что Перри Мейсон — один из самых лучших и уважаемых адвокатов. Может случиться, что он придержит сведения о своем клиенте, но я не верю, чтобы он лгал. И если он заявил, что эта женщина сообщила ему о чем-то, то это должно быть правдой. И если у него есть три свидетеля для того, чтобы подтвердить его показания, то я хочу узнать об этом побольше. Я считаю, что заместитель окружного прокурора должен проявить больше заинтересованности в том, чтобы выяснить: не дает ли свидетельница Карлотта Типтон ложных показаний?
— Тем не менее, Мейсону нельзя допрашивать свидетеля. Это нарушает процедуру и закон.
— Хорошо, в таком случае мистер Мейсон будет говорить мне, о чем бы он хотел спросить свидетельницу, а вопросы буду задавать я, — сказал председатель с раздражением. — Какие вопросы вы хотели бы задать, мистер Мейсон?
