Валерий Смирнов - Ловушка для профессионала
— Лишнее любопытство может пагубно отразиться на твоем здоровье, — это мой традиционный ответ на нескромные вопросы Студента.
Сегодня Студент даже не пытается надуться. Видимо, здорово группа Бойко поработала. Если у Студента температура подымается прямо на глазах, значит картинами Башкирцевой пресс-группа не ограничилась. Не берусь судить, дороже ли эти пока неизвестные мне экспонаты, чем работы Марии Башкирцевой, но уже ясно — их история для Студента куда увлекательнее. И, быть может, среди новых поступлений есть такие произведения искусства, по сравнению с которыми работы Башкирцевой могут показаться стразами рядом с бриллиантами. По крайней мере, по своей стоимости.
Но сейчас не это главное, пусть даже Башкирцева в десять раз дешевле. Я пошел на бартерную сделку и обязан сдержать свое слово. Да и германского партнера подвести не имею права, пусть он на этот раз озадачил меня каким-то дешевым янтарем.
Студент нырнул между столом и залежами книг, вытащил две небольшие картины в подделанных под старину современных рамах и только теперь заметил, что я курю. Он тут же нашел на своем рабочем столе свободное место, поставил на него ногу и приоткрыл форточку.
Я бросил взгляд в углы работ Башкирцевой. На обеих картинах стояла подпись «Marie Constantin Russ».
Дополнительных сведений о произведениях Башкирцевой, чтобы поднять их цену, мне уже не нужно. Того, что Студент в прошлый раз поведал, с головой хватит при торговле с Ляховым. Так что пришла очередь и до необычайных находок, взволновавших Студента. Иначе он, того глядишь, от нетерпения лопнет. Да и мне самому интересно — чем ответил Бойко за повышенную заботу фирмы по отношению к нуждам его скромной жены.
— Студент, ты обладаешь не только глубокими знаниями, даром исследователя, но и умением убеждать людей, — замечаю, поудобнее располагаясь в старинном кресле. Этот комплимент оказал на эксперта такое же воздействие, как недавние призывы ожидавшей его девушки. Студент пропустил мои слова мимо ушей, потому что все его внимание уже было сосредоточено на небольшом портрете, лежащем на краю громадного стола.
Студент бережно подал картину и тут же пододвинул к себе поближе большую стопку книг, рукописных и фирменных каталогов, поверх которых лежали листки желтоватой бумаги, исписанные его рукой. Почерк у Студента отменный, чтобы разобраться в его записях, бригаде экспертов месяца работы явно не хватит. И когда он уже научится работать на компьютере, стоящем в углу комнаты? Пока Студент использует эту технику явно по назначению, разложив на коробке свои драгоценные записи.
Я внимательно посмотрел на портрет с изображением человека в гражданском мундире с орденами святой Анны и Владимира.
— Интересная работа, Студент, судя по некоторым деталям, в частности покрою жилета и шейному платку, ей лет сто пятьдесят. Прекрасный портрет, хотя и не подписной.
— Это работа Левицкого, — заявил Студент. — Помните, как звали Левицкого?
Видимо от радости у него крыша окончательно поехала. По части знаний я, конечно, Студенту в подметки не гожусь, но задавать такие простые вопросы мне — верх бестактности. Студент, Студент, а быть может, ты и прав. Все мы меняемся с годами. Самому себе могу признаться, я уже забыл, когда держал книгу в руках, зато научился постоянно таскать при себе пистолет. И как только не перекраивает нас жизнь…
— Левицкого с детства звали Димой, — глухо ответил я, ожидая какого-то подвоха.
— Это другой Левицкий, — выпалил Студент. — Вы слышали о художнике Петре Левицком?
Я отрицательно покачал головой. Жизнь действительно немного изменила меня. Сперва неизвестная мне Башкирцева, теперь еще один Левицкий, о котором тоже понятие не имею. Хорошим я стал специалистом своего дела, дальше просто некуда. Привык к тому, что лежит на поверхности, перестал работать над собой, и вот результат — Студент уже посматривает на меня, как преподаватель на школяра. А ведь еще несколько лет назад он советовался со мной в процессе работы.
— Не удивительно, — заметил Студент, — любителям живописи этот художник практически неизвестен.
Еще один щелчок по носу. Из профессионала в моем бизнесе Студент превратил меня в любителя.
— Рассказывай, Студент. Считай, что я уже заинтригован.
— Посмотрите на надпись с тыльной стороны портрета.
На обороте картины четкими печатными буквами было написано: «Капитан Павел Павлович Белецкий-Носенко. Почетный смотритель Прилуцкого поветов, училища». Чуть ниже совершенно иным, более мелким почерком значилось: «Ордена св. Анны 3-го класса Кавалер Императорского Санкт-Петербургского Вольного Экономического Общества и при Императорском Харьковском университете Общества наук Член. Родился 1774 года Августа 11 дня. После кавалер орденов св. Анны 3-го класса, св. Владимира 4-го класса. Скончался в 1856 году 11 июня на 82-м году от рождения в чине коллежского Советника, погребен 13 июня в селе Лапинцах, Прилукского уезда в собственном саду, называемом Федоровым, возле могилы второй жены своей Софии, дочери Фелицы и двух малюток сыновей Михаила и Георгия».
— Кто-то восстанавливал эту надпись, Студент.
— Совершенно верно. Но не это главное. На сегодняшний день сохранилось всего несколько работ Петра Левицкого. В частности, портрет Митусова в Государственном Русском музее, Грибовского, находящийся в Музее Тропинина и московских художников его времени. Одна работа находится в частной коллекции, — тут Студент посмотрел на меня вовсе победоносно. — В собрании Каролины Дитц д"Арма. Если бы узнали о том, что портрет Белецкого-Носенко находится у нас — это бы, я больше чем уверен, стало подлинной сенсацией.
— Сенсаций не нужно, мы люди скромные. По поводу Башкирцевой тоже можно сенсации не устраивать, — ответил я. — Кстати, где Каролина Дитц живет?
— В Польше, — коротко ответил Студент и тут же начал захлебываться о личности изображенного на портрете человека: и писатель, и этнограф, и педагог, выдающийся общественный деятель своего времени. Студент заливался соловьем, заглядывая в свои рукописные изыскания, а я думал, что мне должно быть стыдно за такое небрежное отношение к делу.
Что говорить, и меня подвела стандартность мышления. Все бы нам на Запад работать, а ведь сейчас в Восточной Европе уже немало состоятельных людей, готовых платить не хуже, чем их западные коллеги по увлечению. И больше того, может, они станут еще более щедрыми клиентами. Ничего, что средний уровень жизни в Восточной Европе не сравним с той же Германией. Подумаешь. Даже у нас те же бананы по доллару метут. Поставь на них в Германии такую цену, немцы при их-то зарплатах забастовку устроят. Так что пора пробивать новые каналы, тем более, что транспортировка в Восточную Европу обойдется куда дешевле.
