Валерий Смирнов - Ловушка для профессионала
— Я это тоже понимаю. В общем, Босягин проводил журналистское расследование и… Ну, словом, ранение легкое. Через несколько дней на ногах будет. Его перевезли в наш город. Так что все в порядке.
— Конкретнее.
— Конкретнее, твой заказ уже у Студента.
— Мне просто любопытно, отчего служба безопасности вмешалась в такую, в общем-то элементарную операцию. Ты не отмолчишься, Рябов. Прекрасно понимаю, в чем дело. С дружком своим секретничал, по генеральскому погону хлопал, полтавских ментов подключал?
— А как бы ты хотел? Это же квартирные кражи. Ты сам всегда говоришь, что работать нужно честно. И ворованное покупать нельзя.
— Рябов, колись, что дальше было. Только не рассказывай мне, как полтавские менты наградили тебя за помощь именным оружием и Почетной грамотой, приклеенной к полотну Башкирцевой.
— Конкретнее… Пожалуйста. Банда обезврежена, почти все картины и другие цацки вернули хозяевам. Демократия. Раньше бы до суда хрен кто картины хозяевам отдал. Вещдоки, все-таки.
Хорошо, что Студент при нашем разговоре не присутствует. Он при слове «цацки» закатил бы глаза на полу не хуже, чем Константин после моего удара в челюсть.
— А как же автопортрет Башкирцевой, который у твоего подопечного Ляхова?
— Продан неустановленному следствием лицу. Игорь так решил. Он ведь твои интересы соблюдает. Из дела исключен эпизод нападения на Босягина, а в ответ блатные навсегда позабыли, кому сбагрили портрет.
Молодец, Игорь, подумал я. Наверное, при решении всех проблем этой экспедиции он все-таки подспудно помнил о белом «мерседесе». Однако, после того, как Рябов продолжил, я сразу понял, что Игорь заслуживает куда большей похвалы.
— Словом, вернули коллекционеру похищенное. Тут его Бойко и зажал. Проще, конечно, было бы…
— Да, это было бы проще. Но уподобляться неустановленному следствием лицу я не собираюсь. Стоит ли экономить деньги, Сережа, ведь речь как раз идет о безопасности нашего бизнеса.
— Безопасности? А кто бы и когда нашел эти работы?
— Хорошо, тогда чистоте. Я ведь давно запретил действовать недостойными методами.
— Так никто ними и не действовал. Игорь официально купил у коллекционера целую груду картин. Сделка оформлена у нотариуса. Так что эта Башкирцева и все остальное официально принадлежит тебе.
Прижимать Игорь умеет. Прекрасно понимаю, как он достал этого коллекционера. Наверняка стал намекать: откуда взялись картины Башкирцевой и при этом советовал — не хотите ли, собиратель, вернуть картины, принадлежащие вскормившей вас стране? Он ведь не зря у Студента несколько раз отирался, кроме того, уверен, и по телефону беседы с ним вел. А в результате, раскрутил собирателя. Чем бесплатно расставаться с картинами, коллекционер предпочел продать их. Конечно, согласно купчей, копейки получил. А основную сумму Игорь как честный человек дал ему безо всяких расписок. При этом наверняка еще и выставлял себя этаким спасителем любителя живописи: не дай Бог, кто узнает, что произведения искусства таинственно исчезли во время войны, так на него скупку краденого сегодняшним днем оформят.
— Сережа, как ты считаешь, работа, купленная Ляховым у этого козла Рогожина, действительно прошла через город?
— Думаю, нет. То, что Рогожин — неустановленное следствием лицо, мы знаем. Точно. Скорее всего Рогожин специально сказал о Южноморске. Это не Полтава. Мы живем и работаем в крупнейшем торговом центре бывшего Союза. Так что концы здесь терять легко. Кроме того. Старик не такой придурок, чтобы собственной персоной лезть в Полтаву. У него на подхвате шушера есть. Они же теперь иностранные граждане. Это тоже снижает риск.
— Как там наш друг Ляхов?
— Богатый человек, — не без уважения заметил Сережа. — У него несколько компаний только в нашей стране. Занимаются грузоперевозками. Прекрасные контакты с настоящей заграницей. И торгует, конечно. Вместе со своим зарубежным партнером хочет открыть у нас казино. По крайней мере, дом в Южноморске у него уже есть.
С этими казино все с ума посходили. Еще несколько лет назад менты при большом желании могли вас прихватить за преферанс в собственном доме и шить статью за организацию притона для азартных игр. А теперь такая демократия, дальше некуда. В той же самой демократической Америке, чтобы казино открыть должно быть специальное решение на уровне правительства. Бюрократы проклятые, учились бы у нас. Ничего, мы свято выполним наказ Никиты Сергеевича догнать и перегнать Америку. У нас уже столько казино, их Лас-Вегасу делать нечего. И что касается другой статистики, то и тут мы на высоте. Куда теперь их гангстерам до наших? А еще кричат, что Америка — богатая страна. Хрен им. Мы гораздо богаче. Столько лет производству падает, а воровать до сих пор есть что.
Мой новоявленный партнер Ляхов, по всей видимости, к этому благому делу прикладывает руки не только в России, но и в других бывших союзных республиках. Наверное, только потому, чтобы не оскорбились они по поводу черного невнимания к их странам и не орали, что Ляхов проводит имперскую политику, действуя исключительно на российских просторах.
— Ляхов в городе, Сережа?
— Будет через три дня.
— А где он? — на всякий случай проверяю, не растерял ли Сережа в связи с полтавскими событиями свою бульдожью хватку.
Рябов прекрасно понял, отчего я задал этот вопрос, и небрежно подтвердил свою высокую квалификацию:
— Если это тебя так волнует… В Болгарии Ляхов.
— А где мой водитель?
— Скажи, чего ты такой любопытный?
— Согласен, это твой человек. Но в конце концов Саша — мой водитель.
— Нет, я это Ляхова имел ввиду.
— Я просто завидую ему, Рябов. Красоте его писаной.
— Картинка, — охотно поддержал меня Сережа. — Ты не знаешь, кто ее рисовал?
— А ты?
Сережа потянулся, хрустнул суставами и сказал:
— Кофе совсем остыл. А всякие картинки — по твоей части. Иначе скажешь, что я снова не в свое дело лезу.
— Слушай, а когда твой дружок начнет очистку города от преступного элемента? В свое время, помнится, мы ему здорово помогли навести порядок на улицах.
— Нужно будет, и сейчас поможем, — вполне серьезно ответил Рябов.
— Сережа, я не услышал ответа на свой вопрос.
— Всему свое время.
— Да, время разбрасывать камни. И время собирать камни. Чтобы давать ими кому-то по голове. Больше ничего не хочешь сказать? Ты же все всегда знаешь.
Рябов состроил хитрую ухмылку и заметил:
— Если бы. Сейчас я точно знаю одно. Ты поедешь к Студенту.
— А вот и нет. Я поеду к Снежане.
