Агата Кристи - Унесенный потоком
— Клянусь вам, Дэвид, это не мы! Клянусь, мы не способны на это!
Его взгляд немного смягчился.
— Может быть, это и не вы, Линн…
— Клянусь вам, Дэвид, клянусь…
Эркюль Пуаро сделал шаг вперед и осторожно кашлянул. Дэвид круто повернулся к нему.
— Мне кажется, — заметил Пуаро, — ваши предположения чересчур драматичны. Почему вы сразу приходите к заключению, что вашу сестру убили?
— Вы считаете, что ее не убили? Вы называете это, — он показал на тело, лежащее на кровати, — естественной смертью? У Розалин не все было в порядке с нервами? Это так. Но физически она была здорова. У нее было хорошее здоровое сердце.
— Вчера вечером, — сказал Пуаро, — прежде, чем лечь, она вот здесь написала…
Дэвид подошел к нему и склонился над исписанным листом бумаги.
— Не трогайте, — предупредил его Пуаро.
Дэвид отдернул руку и, стоя неподвижно, молча прочитал записку. Затем, резко повернув голову, он пытливым взглядом уставился на Пуаро.
— Так вы предполагаете самоубийство? Но зачем Розалин идти на это?
Голос, ответивший на вопрос, принадлежал не Пуаро, а суперинтенданту Спенсу, который, показавшись в дверях, спокойно на оутширском диалекте произнес:
— Предположим, что в прошлый вторник вечером миссис Клоуд была не в Лондоне, а в Уормсли-Уэйле? Предположим, что она решила взглянуть на человека, вымогающего у нее деньги? Предположим, что в состоянии аффекта она убила его?
Дэвид резко повернулся к нему со злобным выражением лица.
— Во вторник вечером моя сестра была в Лондоне. Она была дома, когда я вернулся в одиннадцать часов.
— Да, — согласился Спенс, — но это утверждаете вы, мистер Хантер. И я уверен, что вы будете придерживаться этого, но я не обязан верить вам. В любом случае уже поздно, — он показал на кровать, — это дело никогда не будет слушаться в суде.
Глава 14
— Хантер не признается в этом, — сказал Спенс, — хотя я абсолютно уверен, он знает, что именно она сделала это.
Сидя за столом в своем кабинете в полицейском управлении, он посмотрел на Пуаро и продолжал:
— Просто смешно. Мы так тщательно проверяли его алиби, что ни разу не подумали о ней. А ведь нет никаких доказательств того, что в тот вечер она была в своей квартире в Лондоне. Мы опирались только на ее слова, а ведь с самого начала знали, что только у двоих — у Дэвида Хантера и Розалин Клоуд — был мотив для убийства Ардена. Я всячески пытался связать преступление с Хантером и прошел мимо нее. Правда, она казалась такой тихой и спокойной, даже несколько слабоумной. Вполне возможно, что именно по этой причине Дэвид Хантер поторопился отправить ее в Лондон. Он наверняка понимал, что она — на грани срыва и в панике может стать опасной. Еще одно странное обстоятельство: я неоднократно видел ее в оранжевом платьице — ведь это ее любимый цвет! Оранжевые шарфики, полосатое оранжевое платье, оранжевый берет! И все же, когда старая миссис Ледбеттер описала молодую женщину в оранжевом шарфике, мне даже в голову не пришло, что это может быть сама миссис Гордон. Я продолжал по-прежнему думать, что ее здесь не было, и она ни при чем. А ведь описание вашей встречи с миссис Клоуд в церкви свидетельствует о том, что она была явно не в себе, чувствовала вину и угрызения совести.
— Да, у нее было чувство вины, — согласился Пуаро.
— В бешенстве, — задумчиво произнес Спенс, — она, должно быть, набросилась на Ардена. Не думаю, что у него было хоть малейшее представление о том, что его ожидает. Вряд ли он опасался каких-либо действий с ее стороны.
Спенс о чем-то задумался на несколько минут, а затем сказал:
— Есть еще одна вещь, которую я никак не могу понять. Кто вышел на Портера? Вы утверждаете, что это не миссис Джереми. Бьюсь об заклад! Это она!
— Нет, — возразил Пуаро. — Это была не миссис Джереми. Она убеждала меня в этом, и я ей верю. Я вообще свалял дурака, а ведь знал, кто это. Причем сам майор Портер сказал мне.
— Он сказал вам?
— Да, конечно, но не прямо. Он даже не знал, что сделал это.
— Ну и кто же это?
Пуаро слегка склонил набок голову.
— Вы позволите мне сперва задать вам пару вопросов?
Суперинтендант с удивлением посмотрел на маленького бельгийца.
— Да, пожалуйста.
— Что это были за порошки в коробочке, которую мы нашли у постели Розалин Клоуд?
Суперинтендант был еще более удивлен.
— Порошки? Но они совершенно безобидные. Бромид. Успокаивает нервы. Каждый вечер она принимала по одному порошку. Мы, конечно, отдали их на экспертизу, но с ними все в порядке.
— А кто прописал их?
— Доктор Клоуд.
— Когда он их прописал?
— О, совсем недавно.
— От какого яда она умерла?
— Ну, пока что нет результатов, но я абсолютно уверен, что это был морфий. Очень большая доза.
— У нее нашли морфий?
— Нет. К чему вы клоните, месье Пуаро? — полюбопытствовал Спенс.
— А теперь я перейду ко второму вопросу, — как ни в чем не бывало продолжал Пуаро. — В тот вечер во вторник в 11.05 Дэвид Хантер заказал из Лондона разговор с Линн Марчмонт. Вы говорили, что навели справки относительно телефонных разговоров и что из квартиры Шепперт-корта был только один звонок. А были ли какие-нибудь входящие звонки?
— Только один. В 10.15. Из Уормсли-Уэйла. Звонок был из телефонной будки.
— Ясно.
Пуаро задумался.
— Какая-нибудь большая идея, месье Пуаро?
— А на тот звонок был ответ? Я хочу сказать, телефонист слышал, чтобы отвечали по лондонскому номеру?
— Теперь понятно, что вы имеете в виду, — медленно произнес Спенс. — В квартире кто-то должен был быть. Это не мог быть Дэвид Хантер, поскольку он возвращался в Лондон на поезде. Значит, это могла быть Розалин Клоуд. А если это так, то она не могла практически в то же время оказаться в «Олене». Вы хотите сказать, месье Пуаро, что женщина в оранжевом шарфике была не Розалин Клоуд. И, следовательно, Розалин Клоуд не могла убить Ардена. Но тогда почему она покончила с собой?
— Ответ очень простой, — промолвил Пуаро. — Она не совершала самоубийства. Розалин Клоуд была убита!
— Что?
— Она была не спеша и хладнокровно убита.
— Но кто убил Ардена? Мы исключили Дэвида…
— Это был не он.
— А теперь вы исключаете Розалин? Но, черт побери, ведь только у них двоих был хоть какой-нибудь мотив!
— Вот именно, — заметил Пуаро. — Мотив. Это как раз и привело нас в тупик. Если у А есть мотив для убийства С, а у В — мотив для убийства Д, так есть ли смысл в том, что А должен убить Д, а В — С?
