Эллери Квмн - Убийство миллионера
Тут в беседу впервые вмешался итальянец, заговорив высоким гнусавым голосом, типичным для разговорной речи профессионального тенора.
— Должно быть, сказал, что жуткое чудовище, злонамеренный дьявол Кассини, задумал однажды ночью убить его в постели. — Он горько посмеялся. — Ради миллионов!
— Совершенно верно.
— Но, мистер Квин, — с легкой ноткой нетерпеливости предупредила Маргарет Джордан, — не принимайте всерьез заявления Питера.
— Прошу вас, поверьте нам, мистер Квин. — подхватил итальянец. — Мы с вами говорим откровенно. Действительно, мы с Маргарет собираемся пожениться. Питер в определенном смысле стоит у нас на пути. Но пойти на убийство!.. — Он со смехом комически передернул плечами. — К сожалению, я даже музыкального критика не способен убить.
— В каком смысле мистер Джордан стоит у вас на пути?
— Мы с Робертом… любим друг друга. — Маргарет на миг опустила глаза, ее шеки слегка порозовели. — Но я не могу бросить Питера. Он абсолютно беспомощен. Понимаете, у него никого нет, кроме меня.
— Кажется, понимаю, — пробормотал Эллери. — А как вы объясняете недоброжелательное отношение своего брата к мистеру Кассини?
Маргарет с тенором быстро переглянулись, потом она неуверенно проговорила:
— Питер… давно болен. Просто чувствует неприязнь к Роберту, которая превратилась в какую-то одержимость…
— Собственно, — поспешно вставил Кассини, — он ненавидит не лично меня, а любого мужчину, который может отнять у него Маргарет.
Вытащив из портсигара сигарету, Эллери задумчиво постучал ею по крышке, посмотрел на собеседников и улыбнулся:
— Думаю, вам следует знать, мисс Джордан, что ваш брат выписал чек на мое имя.
Она пожала плечами:
— Он всегда так делает. Не поймите меня неправильно, — поспешно добавила женщина, — я вовсе не собираюсь его забирать. Если поможете успокоить Питера, посчитаю, что деньги потрачены не напрасно.
Эллери немного подумал и согласился, не глядя на недовольную Никки:
— Не откажусь от столь привлекательного предложения.
— Спасибо, — просияла Маргарет Джордан, взглянув на улыбавшегося Кассини. — Все, конечно, останется в тайне?
— Конечно.
Как только мистер Квин очутился лицом к лицу с мисс Портер за закрытыми дверями музыкального салона, его захлестнула стремительная волна гнева.
— Чрезвычайно любезно с вашей стороны оставить меня тут стоять с дурацким саквояжем! Если это называется приключением, лучше поселите меня в любой день в грязной убогой гостинице!
Эллери безнадежно потрепал ее по щеке и пошел по коридору, таща за собой секретаршу.
— Свидание вечером в половине восьмого в ресторане не отменяется. А пока я хочу, чтобы вы разузнали все, что сможете, о старом джентльмене из соседней комнаты. То есть о Скотте.
Никки замерла на месте, выдернув руку.
— После всего услышанного вы по-прежнему серьезно относитесь к Питеру Джордану? — воскликнула она.
— Очень серьезно, — мрачно подтвердил Эллери. — У меня есть предчувствие, что, прежде чем все закончится, мы честно заработаем пять тысяч долларов.
Глава 3
ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ
Следующие несколько часов стали, пожалуй, самыми огорчительными во всей профессиональной карьере Эллери. Действительно, в нью-йоркских детективных агентствах до сих пор шепчутся о том времени, когда суровый мастер, царственный мистер Квин, посещал их скромные конторы, держа в руках шляпу. Да, сэр!.. Старик Джордан присылал им дурацкие письма, натравливая на подлеца Кассини. Теперь сам Квин попался на удочку! Обхохочешься. Разумеется, ему просто повезло, что дело обернулось иначе.
К чести Эллери надо сказать, что он достойно выслушивал в тот день откровения своих коллег-сыщиков, почти без исключения обнаруживая, что все они исполняли нелепые прихоти Питера Джордана, пытаясь прищучить Кассини, и никто не нашел ничего криминального. Несомненно, чокнутый Джордан зациклился на явно невинном певце.
Досуха выкачав все источники информации, Эллери — удрученный молодой человек, потерпевший сокрушительное поражение, — вернулся в апартаменты миллионера.
Остается единственное крошечное звено — слабенький намек на замысел убийства. Но нельзя же обвинить человека, который абсолютно ничего не сделал!
Обед с Никки прошел невесело. Она наблюдала, как он тычет вилкой в тарелку, щурится, вздыхает, морщит лоб, ища сочувствия, однако заговорила лишь после того, как проглотила последний кусочек десерта.
— Просто признаться не можете, да? Бедный разочарованный Эллери…
— Все дело в незапертой двери между комнатами Скотта и Джордана, — угрюмо ответил мистер Квин. — Признаюсь, что именно это заинтриговало меня.
— Питер Джордан вносит за Скотта арендную плату, даже выдает ему деньги на карманные расходы. Вдобавок, — подчеркнула Никки, — по завещанию не оставляет ни единого цента. Об этом мне сегодня сказала Маргарет Джордан.
— Тем не менее…
— И вы сами признались, что во всех детективных агентствах, где сегодня бывали, над вами потешались.
Эллери поморщился:
— Да, говорят, не одну неделю старались нарыть что-нибудь на Кассини, и никому не повезло. — Он всплеснул руками, беспомощно уронив их на колени. — Действительно, Никки, я ошибся. Пустой номер.
— Не отчаивайтесь, — посоветовала она. — Невозможно всегда быть правым.
— Да, — задумчиво подтвердил Эллери, — наверно. Но с таким долгим опытом игры с преступниками, как у меня, приобретаешь некое шестое чувство. — Он издал короткий смешок. — Видно, на сей раз придется смириться. Что ж, давайте поднимемся, соберем ваши вещи, вернем Джордану чек…
Он молчал в летевшем вверх лифте, молчал в коридоре, ведущем к дверям апартаментов миллионера, но перехватил руку Никки, протянутую к звонку:
— Постойте…
— По-прежнему думаете о свихнувшемся старике Джордане? — с упреком спросила она.
— Думать не запрещено законом, — робко заметил Эллери. — Ладно, звоните, и покончим с этим.
— С большим удовольствием. — Никки решительно позвонила три раза.
Прождали примерно полминуты. Никто не открыл. Она снова нажала на кнопку.
Эллери прищурился, прижался к створке ухом:
— Странно. Никто не подходит.
— Дворецкий не торопится, — заметила Никки. — Но я все равно дозвонюсь до напыщенного чурбана!
Пока они стояли в ожидании, дверцы лифта раздвинулись. Из кабины вышел высокий представительный мужчина пятидесяти с небольшим лет, с черным кожаным портфелем.
