Эллери Квин - Тайна пентхауса
Эллери повернулся к Никки. Девушка не мигая смотрела на труп расширенными от ужаса глазами. Ее лицо было таким же серым, как у мертвеца. Прижав руки к горлу, она отчаянно пыталась заговорить, но язык ей не повиновался.
Схватив Никки за руку, Эллери втолкнул ее в гостиную, закрыл за ней дверь и бросился к телефону на письменном столе.
— Оператор, соедините меня с Главным полицейским управлением. Скорее!
Глава 4
ИНСПЕКТОР КВИН
На долю Никки выпала неприятная задача сообщить Шейле, что ее отец мертв, и — что еще ужаснее — убит. Шейла умоляла Эллери позволить ей взглянуть на отца, но он решительно отказался и запер дверь. Никки увела истерически рыдающую подругу в свободную спальню.
Через полчаса после звонка Эллери его отец, инспектор Ричард Квин, и сержант Вели прибыли в пентхаус. Инспектор — маленький жилистый человечек с седыми усами — двигался с птичьим проворством. Эллери был чуть ли не вдвое выше его.
Преклонение сержанта Вели перед инспектором было хорошо известно на Сентр-стрит.
— Ваш папа выглядит обычным простоватым старичком, — часто говорил он Эллери, — но, если он за кого-нибудь возьмется, тому несдобровать.
Трудно было представить себе больший контраст, чем между юрким и подвижным инспектором и сержантом Вели — колоссом ростом в шесть футов четыре дюйма, обладавшим природным обаянием гориллы.
Когда они прибыли, Шейла уже пришла в себя после шока и могла сообщить инспектору то немногое, что знала о событиях, предшествовавших смерти ее отца. Потом она снова укрылась в спальне вместе с Никки.
Инспектор и Эллери вернулись в комнату Кобба продолжать осмотр, покуда Вели звонил в офис главного медэксперта, дактилоскопистам, фотографам и Уолшу, менеджеру Кобба. С Уолшем он говорил весьма круто.
— Ну, сынок, — сказал инспектор, глядя на труп на полу возле сундука, — что ты об этом думаешь? По-моему, его задушили.
— Да, — согласился Эллери. — Мне кажется, преступник проник сюда с террасы и поджидал здесь, чтобы убить Кобба, или же Кобб столкнулся с ним неожиданно. — Он подвел отца к французскому окну и указал на недавно замененное стекло над дверной ручкой. — Судя по состоянию замазки, я бы сказал, что стекло вставили пару дней назад, но тогда из этого следует нечто странное. На замазке и стекле нет отпечатков пальцев. Кто когда-нибудь слышал о стекольщике, который не оставляет следов везде, где только можно?
— Вероятно, горничная вымыла стекло после того, как его вставили, — сухо предположил инспектор.
— Может быть, — сказал Эллери, — но, насколько я знаю здешние порядки, замазку должны были покрасить, чтобы она не выделялась на белом фоне.
Инспектор скривил губы.
— Спрошу об этом у администратора. — Он взял с бюро сафьяновую коробочку для драгоценностей. — Очевидно, мотивом послужила кража, или же убийца хочет, чтобы мы так думали. Если причина — кража, то в коробочке, по-видимому, было что-то очень ценное. В бумажнике Кобба больше тысячи долларов, а вор не оставил бы такие деньги, если только не охотился за более крупной добычей.
— Из рассказа Шейлы Кобб я понял, что ее отец приобрел небольшое состояние ко времени отъезда из Китая. Она жила в маленькой квартирке в Гринвич-Виллидж, а теперь Кобб внезапно объявился в «Холлингсуорте». Можно подумать… — Эллери умолк, так как в дверь гостиной постучали.
— Коридорный здесь, шеф, — сообщил Вели.
— Приведите его сюда, — велел инспектор.
Когда коридорный вошел в комнату и увидел на полу труп, лицо у него стало почти таким же белым, как униформа.
— Как ваше имя? — буркнул инспектор.
— Джим Сэндерс, сэр, — ответил коридорный, не сводя глаз с трупа.
— Смотрите на меня!
Сэндерс вздрогнул и устремил взгляд на инспектора Квина.
— Сколько времени вы здесь работаете?
Коридорный судорожно глотнул.
— Два дня, сэр.
— Вы узнаете этого человека?
— Да, сэр. Это мистер Кобб. — Он снова посмотрел на тело и тут же отвел взгляд.
— Когда вы видели его последний раз?
— Когда он передал мне два костюма для чистки.
— А когда это было?
— Позавчера, сэр. В пятницу около полудня. Я только начал работать, как позвонили, и босс послал меня сюда.
— Что делал Кобб?
— Распаковывал вещи, сэр. Вешал одежду в стенной шкаф. Он велел мне повесить туда же костюмы после чистки.
— Вы видели его потом?
— Нет, сэр.
— Как зовут администратора, Сэндерс?
— Мистер Паркмен, сэр.
— Хорошо, скажите Паркмену, что я хочу его видеть. Только помалкивайте о смерти Кобба.
— Да, сэр. — Сэндерс почти выбежал из комнаты.
Эллери и инспектор последовали за ним в гостиную. Когда Сэндерс вышел, прибыл доктор Сэм Праути, помощник главного медэксперта, вместе с полицейским фотографом и дактилоскопистом.
Доктор Праути, старый друг инспектора, испытывал к жертвам убийств личную неприязнь, словно они намеренно подвергали себя такой участи с целью создать для него побольше работы. Желчный и саркастичный человек, сам похожий на труп, он постоянно жаловался на то, что перетруждается.
— Ну, что теперь? — раздраженно осведомился Праути, сдвинув шляпу на затылок и вынимая изо рта потухшую изжеванную сигару. — Еще один труп?
Инспектор ткнул пальцем в сторону спальни.
— Он там. Перестаньте ворчать и принимайтесь за работу. — Старик повернулся к фотографу и дактилоскописту и дал им указания.
Эллери вошел в спальню вместе с Праути. Через несколько минут к ним присоединился инспектор.
— Ну, — обратился он к Праути, закончившему предварительный осмотр, — каков вердикт?
— Удушение, — ответил Праути, поднимаясь с колен и отряхивая их фетровой шляпой. — Этого типа придушил некто с длинными пальцами и острыми ногтями. Как будто удушения было недостаточно, убийца поцарапал жертве затылок.
Праути перевернул тело на живот. Эллери нагнулся и обследовал порез. Это была всего лишь тоненькая полоска с несколькими каплями засохшей крови. Эллери вздрогнул, подумав, что точно такая же царапина осталась на запястье Шейлы.
— Сколько времени он мертв? — спросил инспектор Квин.
— По меньшей мере два дня. Ну, c'est la guerre.[4] — Подобрав с бюро окурок сигары, Праути сунул его в угол рта и двинулся к двери.
— Эй, погодите, Вольтер,[5] — окликнул его инспектор. — Когда вы сможете сделать вскрытие?
Праути сердито обернулся:
— Как только у меня дойдут руки! Каждый несет свой крест, а на моем стоят инициалы Р. К. Отправьте его в морг, и пускай он там ждет своей очереди. — Внезапно усмехнувшись, доктор вышел из комнаты.
