Раймонд Чэндлер - Кровавый ветер
Мог… Но… Что-то не вязалось в общей картине, что-то не вписывалось в нее. Я уставился в пол, постоял, направился к кровати, нагнулся, чтобы еще раз под нее заглянуть…
— Что-то потеряли?
Я повернул голову. В дверях — молодая женщина. Эк ведь, какая быстрая!
— Да так, мелочь. Булавку обронил.
Губы ее, весьма приятной формы, изобразили легкую улыбку, насмешливую, надо признать, но глаза сквозь очки в роговой оправе глядели серьезно. Я шагнул к ней, она шагнула в мою сторону.
— Булавка — прочистить трубку или вскрыть замок?
Она дошла до стула, оперлась на спинку и смерила меня взглядом:
— Полагаю, вы понимаете, что ошиблись дверью.
Я заверил ее, что дверью не пользовался, уселся на кровать, вытащил пачку сигарет и закурил. Хотелось понять, как я могу воспользоваться ситуацией. В то же время мозг мучила какая-то загадка. Женщину легко было охватить взглядом, несмотря на такие усложнения общей картины, как очки, узел волос на затылке, как у сварливой старухи. Казалось, что я ее где-то видел, но этот вопрос пришлось отложить, так как я не способен раздваиваться мыслью.
— Вы слегка правы, мисс Келли.
— Мисс Келли. Вот как. Рада встрече, мистер?..
— Бернс. Вильям Джей.
Она рассмеялась:
— А где ваши фальшивые усы, мистер Бернс? — И уже серьезно спросила: — Значит, я права… хотя и слегка? И вы вряд ли по ошибке попали в чужую комнату.
— Верно мыслите! — Я захлопал в ладоши и тоже сразу посерьезнел. — Давно вы здесь трудитесь, мисс Келли? — Не потому, что меня это интересовало; спросил, просто чтобы продолжать обдумывать ситуацию.
— Сначала предъявите мне ваш жестяной орден, а потом уж допрашивайте, — ледяным голосом ответила она. — И заодно объясните, как вы попали в запертую комнату.
Я быстро взглянул на нее:
— Вы знаете Джобсона?
— Значок покажите, — уперлась она.
— Джобсона знаете?
— Значок.
— Знаете убийцу, который был вместе с ним? — тем же тоном, бесстрастно, монотонно.
Она мгновенно отвлеклась от созерцания потолка и уставилась на меня широко раскрытыми глазами. Даже побледнела.
— Вы видели здесь убийцу? — почти шепотом.
— Я не говорю, будто что-то здесь видел.
Всмотревшись в ее лицо, я предположил, что эмоции не сыгранные, подлинные. Но это меня не очень интересовало.
— Мисс Келли, вы были в коридоре, когда копы прошли с мистером Джобсоном и еще одним парнем, мистером Бондом, адвокатом.
Она чуть помедлила, сглотнула и кивнула:
— Теперь ответьте, только правду. Видели вы еще одного человека, который вышел за ними?
Она пристально посмотрела на меня, явно обдумывая ответ. Затем снова кивнула.
— Да, видела. Я подумала, это один из них, и поэтому…
— Ладно-ладно, — отмахнулся я от объяснений. — А можете ли вы мне его описать?
— Среднего роста, худощавый, бледный, нос большой, глаза маленькие, как будто бегающие…
Описание самого Спайка Льюиса. Я прищурился. Она перевела дыхание.
— Слушайте, я интересовалась, в основном, своими делами. Но я могу узнать много интересного для вас. Где вы будете в восемь вечера?
— Кто знает? Возможно, в городском морге, там, где неопознанные трупы.
Она вежливо улыбнулась:
— Запишите номер. — Я вынул блокнот. — Эшли 2836. Это далеко отсюда. Не стоило, конечно, вам его давать. Позвоните ровно в восемь. Если меня не будет, значит, я ничего не узнала. Если узнаю, буду там. — Она протянула мне руку, как лихой парень. — Но скорее всего вы меня там застанете.
Рукопожатие.
— Вы очень добры, Мириам. Жив буду — обязательно позвоню.
Я уже спустился на полтора марша, когда услышал сверху оклик. Ее лицо сияло над лестничными перилами.
— Не Мириам. Верьте или нет, но Дездемона.
Через две минуты я уже гнал свою ступу на колесах в город.
* * *Ох, как я был доволен собой! Убийца у меня в ладошке. Осталось сжать кулак и его не выронить. И чтобы с добычей. Непросто, что и говорить. Но Перси Уоррен не боится трудных задач. Въехав в город, я свернул с шоссе и сбросил скорость. И тут же оцепенел.
«Ах ты, тухлая селедка!» — эмоционально обратился я к самому себе. Уничтожив себя морально, я тут же посмертно реабилитировал уничтоженного и вручил ему высший орден самой экзотической империи — за оригинальность мышления. Если я мыслил верно, то Джобсон, вместо того чтобы почивать на лаврах в идиллической обстановке городской тюрьмы, в полной безопасности, как и положено ценному свидетелю, подозреваемому или кому еще там, вместо этого оказался вышвырнутым на свободу, в зубы убийцам! До Брэдфорд-стрит лишь десяток кварталов, но я резко свернул к поребрику у первой же аптеки, выскочил и понесся к телефонной будке. Джобсон снял трубку через минуту. Я облегченно вздохнул, услышав его голос.
— Джобсон, вы один? — спросил я его, предварительно назвавшись.
Он колебался достаточно долго, чтобы я понял: соврет.
— Да, один, — проворчал он недовольно.
— Ладно, как хотите. Только скажите: ваш дружок поднялся с вами в лифте или проник в дом иным путем?
Возмущенное шипение в трубке. Потом он отвернулся и что-то кому-то прошептал. Ох, кретин!
— Джобсон! — заорал я. — Джобсон!!!
— Ну, чего еще? — этак мрачно, недовольно.
— Слушайте, Джобсон, с огнем играете. Немедленно смывайтесь оттуда, сию секунду! Он вас…
— Хлоп! — ответила мне трубка. Тут же из нее выплеснулся на меня целый коктейль, смешанный из звуков падения тела, трубки и, возможно, телефонного аппарата.
— Джобсон!!!
Секунду я вслушивался в пустоту, живо представив себе валяющегося на полу Джобсона и гадая, в каком месте у него появилось непредусмотренное природой отверстие. Скорее, даже два. Потом пустота исчезла. Трубка зашуршала и тут же задышала мне в ухо. Я грохнул ее на рычаг и выскочил из будки. Две-три минуты — и я уже в лифтовом холле дома на Брэдфорд-стрит. Парень, по счастью, сидит в лифте.
— Слушай, друг! — трясу я его за плечо. — Живее на третий! И дай мне запасной ключ от квартиры Фуллера. — Некогда мне было с замком возиться.
Провожаемый сонным взглядом так толком и не проснувшегося лифтера, я дунул по коридору, отпер дверь и запер ее за собой. Бегом дальше — все, бежать далее незачем.
Джобсон, как и положено, валяется на полу, остывает. Трубка, как и положено, на аппарате, но вернул ее на место не Джобсон, а тот, другой, у которого пистолет с глушителем.
Как положено, я уделил Джобсону долю своего драгоценного внимания, хотя и был на сто процентов уверен, что он последовал туда, куда отправляются все незадачливые шантажисты. Джобсону не поможешь, благодетеля его тоже не найдешь. Но все же я его спугнул, и впопыхах он мог оставить какие-нибудь улики.
