Эрл Гарднер - Спальни имеют окна
Свернутый клочок белой плотной бумаги был засунут между целлофаном и пачкой. Я развернул его. Это был клочок, оторванный от меню. На обратной стороне карандашом было написано: «Коузи Дэлл», бульвар Вэлли». И больше ничего.
Я сунул сигареты, клочок бумаги и спички в карман.
Еще раз огляделся, но больше ничего не увидел.
Чтобы не оставлять отпечатков пальцев, я очень тщательно обтер носовым платком все дверные ручки и вообще все, чего касался. В ванную комнату я не заходил, там были отпечатки пальцев Люсиль. Я не стал их стирать, они мне еще могли понадобиться.
Уходя, я накрыл дверную ручку носовым платком, потом уже вставил ключ в замочную скважину и запер дверь. Ключ я тоже тщательно обтер. Единственное, чего я не мог сделать, — это стереть свои отпечатки с руля машины, так как она была заперта.
Радио в соседнем домике орало во всю мочь.
Я обошел офис и направился к шоссе. Я не собирался голосовать и старался держаться подальше от проезжей части, чтобы проносящиеся автомобили не освещали меня. Наконец я подошел к маленькому придорожному ресторанчику, который все еще был открыт. Там был телефон-автомат. Я бросил монету и набрал домашний номер Берты Кул. Прошла пара минут, прежде чем Берта ответила.
— Ну, в чем дело? — зарычала она.
— Это Дональд говорит, Берта. Я хочу, чтоб ты за мной приехала.
— Какая наглость! — вскричала она. — За кого ты меня принимаешь?! Он хочет, чтобы за ним приехали. Да ты…
Я прервал ее:
— Пойми, это очень важно. Я далеко, за городом, на бульваре Вэлли, в маленьком придорожном ресторанчике. Я не хочу, чтоб меня здесь видели, поэтому выхожу и жду тебя у входа.
— Черт бы тебя побрал! Я не желаю слушать этот бред! — кричала Берта. — Возьми такси!
— Если я возьму такси, таксист меня обязательно запомнит, потому что здесь такое место… и завтра ты увидишь мое имя в газетах.
— А мне наплевать! — визжала Берта.
— Это может повредить репутации нашего агентства.
— Плевать мне на репутацию! Что такое репутация?! Мнение кучки дураков! И…
— …И мы понесем убытки, — вставил я.
Берта мгновенно перестала визжать, словно ей закрыли рот рукой. Она молчала несколько секунд, но трубку не бросала. Я слышал ее тяжелое и прерывистое дыхание — так дышит человек, бегущий вверх по лестнице. Очевидно, весь запас кислорода в ее организме ушел на взрыв возмущения.
— Ну так как? — спросил я.
— Ну ладно, дружок. Назови адрес.
Когда я назвал ей адрес, она опять начала вопить, и я повесил трубку.
Глава 3
Прошло добрых полчаса, прежде чем появилась Берта. Она была настолько взбешена, что, казалось, перекусит прутья железной решетки, возле которой я стоял.
Она резко остановила машину, я обошел ее, открыл дверцу и сел рядом. Она развернулась, как линкор, изготовившийся к бою. Ее крошечные круглые глазки сверкали гневом.
— Ну, куда ты влип на этот раз? — спросила она.
— Еще не знаю.
— Ну и ты, конечно, выбрал самое удобное время для расследований, — сказала она с иронией. — Разве нет?
Она рванула с места и на бешеной скорости промчалась до перекрестка, огляделась и сделала такой крутой поворот, что покрышки заскрипели.
— Прекрасная погода для этого времени года, не правда ли? — сказал я.
— Пошел к черту!
Мы ехали молча. Через некоторое время любопытство все-таки взяло верх.
— Ну, — сказала она, — рассказывай, что произошло?
— Давай вернемся к самому началу, — сказал я. — Ты помнишь тот день, когда я получил задание установить слежку?
— Да, конечно. Кто-то из клиентов хотел выяснить личность человека, который продавал не помню какой товар. А что, он доставил тебе много хлопот?
— Ничуть. Это было совсем пустячное дело. Я нашел его именно там, где и предполагал, и шел за ним без малейших затруднений. Он привел меня прямиком к гостинице «Вестчестер Армз». Когда он взял у портье ключ, я осторожно навел справки и выяснил, что это Томас Дэрхэм и что он остановился в гостинице два дня назад. Похоже, никто не знает, чем он занимается. Я решил подождать до шести вечера, пока по придет вечерняя смена, чтобы собрать побольше информации.
Мне оставалось ждать чуть более получаса.
— К черту! — возмутилась Берта. — Не надо этих омерзительных подробностей! Бог мой, да я себе задницу отсидела в этих гостиничных вестибюлях в ожидании ночных портье. Если уж ты попал в переделку, то здесь наверняка не обошлось без девиц. Кто она?
— Я еще не знаю.
— Небось опять рыжая. Просто не верится, что ты когда-нибудь оставишь их в покое.
— Но эта — вся как ячменная патока, гладкая как шелк…
— Боже мой, — сказала Берта, — если я хоть раз соглашусь взять в компаньоны мужчину, то ему будет не меньше шестидесяти и…
— Но ты ничего не выиграешь, Берта. Шестидесятилетние особенно чувствительны. Красивая девушка узлом завяжет любого из них и…
— Тогда семидесятилетнего, — поправилась она.
— Это тебе тоже не поможет. Девушка, если она умная, постарается вызвать у него воспоминания о первых детских увлечениях. Придется тебе поискать кого-нибудь, кому за восемьдесят, в этом возрасте уже портится зрение.
— В женщинах все зло! — сказала она сердито. — Всегда найдется какая-нибудь девка и спутает все карты. Ну, выкладывай, кто она такая? Чем занимается?
— Тогда мне нужно вернуться к Тому Дэрхэму и к гостинице, потому что я не совсем уверен, что то, что произошло со мной там, чистая случайность.
— Что ты имеешь в виду под случайностью? — спросила Берта и вдруг неожиданно закончила: — Черт бы его побрал. Если он не переключит свет, то я… Ага, балбес, получай: так, так и еще так!
Она яростно нажимала ногой на переключатель света, огни прыгали вверх-вниз. Встречный водитель так и не переключил свет. Берта Кул опустила стекло и, пролетая мимо, прокричала уйму нелестных эпитетов и тут же подняла стекло.
— Ну что ты ходишь вокруг да около? — обычным голосом спросила она.
— Ну так вот: сижу я в гостинице, и вдруг появляется эта девушка. Она называет себя Люсиль Харт и прикидывается, что приехала на автомобиле, который якобы принадлежит ее сестре, но зарегистрирован на имя зятя, потому что он хочет играть первую скрипку в семье.
— Мужья всегда хотят играть первую скрипку, — сказала Берта. — Ну и что произошло?
— Когда мы вышли из последнего притона, где мы обедали и выпивали, оказалось, что машина совершенно случайно припаркована в нескольких минутах ходьбы.
Берта хрюкнула.
— А незадолго до этого она выходила в туалет и пробыла там целых двадцать минут.
Я взглянул на Берту и понял, что она вот-вот взорвется, поэтому заторопился:
