Эрл Гарднер - Дело рыжеволосой непоседы
– Нет. А что касается молодого адвоката, защищавшего эту девушку, то он проделал отличную работу.
– И это все, что ты можешь мне сказать?
– Все.
Ее глаза некоторое время пытливо всматривались в непроницаемое лицо адвоката, затем Делла взяла счет из ресторана, мельком заглянула в него и сказала:
– Я вижу, ты кого-то приглашал на обед. Кого, если не секрет?
– Пару знакомых.
– Налоговому управлению необходимо знать поточнее.
Мейсон рассмеялся.
– От тебя ничего не скроешь. Парня зовут Фрэнк Нили, а девушку – Эстел Нуджент. Он намерен жениться на ней.
– Все понятно.
Делла покинула кабинет, унося с собой счет. Через несколько минут она вернулась, улыбаясь.
– Что ж, добрый самаритянин, ты бросил зерно в землю. Теперь собирай урожай.
– Кто-то пришел? – догадался Мейсон.
Делла улыбнулась еще шире.
– В приемной находится глазастая рыжеволосая особа, обладающая фигурой, которую просто грешно упаковывать в поношенное платье. Некая Эвелин Багби. Она сказала, я цитирую, что просто-таки должна поблагодарить мистера Мейсона персонально. Это весьма решительная особа.
Мейсон нахмурился.
– Она что, говорит о моей причастности к ее делу?
– Я передала лишь слова мисс Багби. От комментариев воздержусь.
– Ладно, впусти ее, Делла. Где-то я допустил промашку… Кажется, эта девица ищет работу, вот пусть этим и занимается, а у меня своих дел невпроворот.
– Верно. Кстати, стопка писем слева от тебя дожидается немедленного ответа, – напомнила Делла.
– Знаю. Я прочту их. Ну, где твоя решительная особа?
– Твоя, Мейсон, – выходя, бросила Делла через плечо.
Эвелин Багби оказалась намного выше стоящей рядом Деллы. День назад ее рост невозможно было определить, так как в зале суда она все время сидела. Взгляд ее голубых глаз впился в лицо адвоката. Рукопожатие мисс было сильным, почти мужским.
– Благодарю, – произнесла она.
– За что? – спросил Мейсон и невольно улыбнулся.
– А вы не догадываетесь?
– Я что-то сделал для вас?
– А кто же еще!
– И все же?..
– Мистер Нили все рассказал мне.
Мейсон нахмурился.
– Он не должен был этого делать.
– У него не оставалось иного выхода. Я была потрясена…
– Чем же?
– Его линией поведения в отношении свидетеля. Во второй половине дня мой адвокат совершенно преобразился. Это был другой человек. Утром он выглядел неокрепшим новичком, все ходил вокруг да около, а после обеда вдруг превратился в атакующего бойца с опытом ветерана. Это ничего, что я так выражаюсь?.. Уже после первых четырех вопросов этот Боулз был полностью деморализован, так что разбить его показания не составило труда. После процесса я спросила мистера Нили, как такое могло случиться, и он честно рассказал мне обо всем.
– Садитесь, – пригласил Мейсон.
Эвелин покачала головой.
– Вы слишком заняты. Я не была даже уверена, что вы примете меня. Понимаю, клиент должен заранее договариваться о встрече, в противном случае – обязан ждать за дверью. Но я хочу, чтобы вы знали: я очень вам благодарна.
– Спасибо. Кажется, вы ищете работу?
Она кивнула.
– Думаю, вы вскоре найдете что-либо подходящее.
– Надеюсь.
– Как вы думаете, что дало Боулзу повод полагать, что на месте происшествия были именно вы?
Она покачала головой. Сказала в задумчивости:
– Боулз оказался наголову разбит Фрэнком Нили вчера после обеда, а ведь выглядел он таким уверенным. Я бы сказала даже: самоуверенным. Знаю этот сорт людей: они хорохорятся, а стоит сбить с них спесь, тут же поднимают лапки кверху… Как видите, имеется кое-какой опыт… Но есть некоторые вещи, и мне неприятно о них говорить… У меня взяли отпечатки пальцев, обыскали, расспросили, а точнее, допросили о дальнейших планах… Как хорошо, что все это кончилось! «Освободить» – таков был вердикт присяжных. Но, увы, теперь за мной будет тянуться этот шлейф: «Была арестована…»
– Ваш поверенный говорил что-либо о возможной компенсации за причиненный вам моральный ущерб?
– Нет. Там, в Риверсайде, полагают, что и так оказали мне громадную услугу, выпустив на свободу и вернув конфискованные вещи. Надзирательница просто испепелила меня взглядом, отдавая те несколько долларов, которые были в моей сумочке.
Мейсон повернулся к Делле.
– Мисс Стрит, позвоните Фрэнку Нили. Это адвокат в Риверсайде. А вы, мисс Багби, все же присядьте. Это займет несколько минут.
– Благодарю.
Эвелин как бы нехотя уселась в просторное кресло для клиентов и вперила взгляд в Мейсона. Делла в это время набирала номер телефона.
– Если вы позволите, мистер Мейсон… – осторожно начала рыжеволосая красотка. – Я бы хотела задать вам один вопрос. Только один.
– Какой же?
– Возможно, вы будете смеяться… И даже выгоните меня из кабинета…
– Выгоню? – удивился Мейсон. – За что же?
– Видите ли… Я всегда очень спокойно относилась к деньгам. Есть кое-что, что меня интересует гораздо больше.
– Что же?
– Не смейтесь. Я хочу стать киноактрисой.
Мейсон некоторое время критически смотрел на девушку, потом медленно покачал головой.
– Хорошее желание. Но не думаете же вы, что я…
– Я все знаю! – воскликнула Эвелин. – Знаю, что добиться желаемого нелегко. Можете не говорить мне, что даже если я с блеском выдержу кинопробы, это ничего не решит. В Голливуде – толпы таких соискательниц, как я. Нужна красивая внешность, нужны связи… И даже тогда шанс у меня мизерный: один на миллион.
Мейсон, прищурившись, мягко улыбнулся.
– Вы реалистка.
– Мне только и твердят со всех сторон о невозможности пробиться в звезды. Понадобилось семь лет, прежде чем я снова решилась приехать в Лос-Анджелес.
Мейсон поднял брови. Делла положила трубку и сказала:
– Извините, шеф, но телефон в Риверсайде занят. Дайте мне еще две или три минуты.
Мейсон, не отрывая взгляда от посетительницы, лишь кивнул.
– Передайте Герти – пусть она созванивается. Итак, мисс Багби, почему вам понадобилось семь лет?
Посетительница застенчиво улыбнулась.
– Семь лет назад я была восемнадцатилетней наивной девушкой. Стройная фигура, широко распахнутые глаза, веснушки…
– Вы и сейчас хороши собой. Вам не дашь больше двадцати.
– Нет, фигура уже не та. Семь лет тяжелого труда… Постоянно на ногах… Все время ждешь шлепка или щипка… Сами знаете, с официантками не церемонятся. Вечером ноги и руки гудят от усталости… Я думала, что растеряла честолюбие, но только что сказанные вами слова вновь зажгли искру надежды…
– Какие слова?
– Вы сказали, что я имею право кое на что.
– Верно. Вы имеете право на компенсацию. Вероятность того, что вы ее сможете получить, небольшая. Но потребовать некую сумму в возмещение ущерба стоит.
