Рекс Стаут - Через мой труп
Кремер не выдержал:
– Черт подери, вы выдали себя за…
– Что вы, инспектор! – потрясенно воскликнул Сол. – Как вы могли такое подумать? Просто я решил, что служанка приняла меня за полицейского, и спорить не стал. В противном случае она не позволила бы мне произвести в доме обыск. Более того, попытайся я доказать ей, что я не из полиции, она мне не поверила бы. Если же вы по-прежнему считаете, что я поступил неподобающим образом, то хочу в качестве подхалимажа поздравить вас, ваши ребята проделали изумительную работу. Все осталось точь-в-точь в таком же виде, как и прежде – как будто никто ни к чему даже не прикасался. А ведь они прочесали буквально каждый дюйм. Именно поэтому я и не стал искать в очевидных местах, а исходил из предпосылки, что существует какой-то хитроумный тайник. В итоге тайник оказался не таким уж и хитроумным – всего лишь двойное дно в шляпной коробке. Там я и нашел ее свидетельство о рождении, несколько писем и кое-какие мелочи. Я сделал копию со свидетельства, а все остальное оставил на прежнем месте. Потом я позвонил из автомата ее матери в город Оттумва, штат Айова, чтобы проверить…
– Как, вы позвонили моей матери? – выпалила Зорка.
– Да, мадам, позвонил. С ней все в порядке, не волнуйтесь – я ее даже не напугал. Выяснив из вашего свидетельства о рождении, что вас зовут Пэнси Бапп, и прочитав письмо…
– Что ты сказал? – переспросил Вульф. – Как ее зовут?
– Пэнси Бапп – Сол выудил из кармана бумажку – П, э, н, с, и, б, а, п, п. Ее отца зовут Уильям О. Бапп. Он держит продуктовую лавку. Пэнси родилась в Оттумве девятого апреля тысяча девятьсот…
– Дай мне бумажку.
Сол отдал листок Вульфу. Вульф пробежал его глазами, потом перевел взгляд на женщину, сидевшую ни жива ни мертва, и промычал (именно промычал впервые за несколько лет):
– К чемууу?
– Что к чемууу? – в тон ему огрызнулась лжеЗорка.
Весь этот идиотский вздор? Дурацкая комедия?
Она одарила его таким взглядом, словно мечтала всадить и него нож:
– А какая участь, по-вашему, ожидала бы кутюрье с Пятой авеню, если бы вдруг выяснилось, что ее подлинное имя – Пэнси[6] Бапп? – Она от негодования сорвалась на визг. – Что бы, по-вашему, случилось?
Вульф, вне себя от злости, погрозил ей рукой.
– Отвечайте! – прогрохотал он. – Вас и в самом деле зовут Пэнси Бапп?
– Да.
– Вы родились в Оттумве, штат Айова?
– Да.
– Когда вы оттуда уехали?
– Я… Я ездила в Денвер…
– Я спрашиваю не про Денвер! Когда вы переехали оттуда?
– Два года назад… почти два года. Папа дал мне денег на поездку в Париж, я устроилась там на работу, освоила профессию модельера… Потом познакомилась с Дональдом Барреттом, и он предложил…
– Откуда вы взяли имя Зорка?
– Где-то вычитала.
– Вы хоть раз были в Югославии?
– Нет.
– А еще где-нибудь в Европе, помимо Парижа?
– Нет.
– А вчера вы сказали правду – почему вы позвонили сюда, а потом сбежали к мисс Рид?
– Да. Господи, как глупо, какая я дура… – Она судорожно сглотнула. – Меня мучила совесть из-за того, что случилось убийство. Если бы я не позвонила, ничего бы сейчас не… – Она в отчаянии заломила руки. – Как бы это… Можно ли сейчас…
Ее подбородок предательски задрожал.
– Мисс Бапп! – рявкнул Вульф. – Не смейте! Арчи, убери ее отсюда! Выстави ее прочь!
– С префеликим удофольстфием, мистур, – бодро откликнулся я.
Глава 16
Вульф бросил взгляд на настенные часы и произнес:
– Уже без десяти четыре. Скоро мне придется вас покинуть, чтобы идти к своим растениям.
В кабинете уже снова царили мир и спокойствие. Шпики отбыли, уведя с собой мисс Бапп, а в управлении ее поджидал лейтенант Роуклифф, которому предварительно позвонили.
– И все-таки она может оказаться подсадной уткой, – сказал Кремер. – Мы тоже наводили справки среди ее коллег и знакомых. Кто говорил, что она турчанка, кто называл ее венгеркой, еврейкой российского происхождения или даже наполовину японкой. Думаю, нам не помешает перепроверить как следует.
Вульф потряс головой.
– Оттумва, штат Айова, – скривился он.
– Да, пожалуй, вы правы, – признал инспектор. – Однако это означает, что вы тоже шли по ложному следу?
– Нет, – покачал головой Вульф. – Просто теперь…
– Теперь вы остались с носом, верно? – гоготнул Кремер и, не дождавшись ответа, задумчиво посмотрел на Вульфа, потом сказал. – Что до меня, я не отказываюсь от своей игры и по-прежнему рассчитываю на вас. Если вы сейчас подниметесь в оранжерею, я составлю вам компанию. Если вы пойдете на кухню готовить соус для салата, я…
– Соус для салата готовят не на кухне. Его смешивают прямо на столе и употребляют, не сходя с места.
– Пусть так. Неважно – зачем бы вы не отправились на кухню, я пойду с вами. Теперь уже совсем очевидно, что вам известно, где собака зарыта, а мне нет. Возьмем даже тот факт, что Дональд Барретт посоветовал Зорке Бапп спрятаться, чтобы мы до нее не добрались. Я бы успел состариться, прежде чем сумел выжать из него сведения о ее местонахождении, когда и комиссар полиции и окружной прокурор дружно решили поиграть в молчанку. Разве я не прав? Вы же даже не стали тратить время на Дональда – его папаша, Джон П. Барретт, самолично соизволил прийти к вам, прямо сюда в контору. Кому-нибудь такое скажешь – не поверят.
Вульф посмотрел на меня.
– Арчи! Выясни у Теодора: неужто он не понял, что когда я направляю гостя в оранжерею, тот должен любоваться орхидеями, а не…
– Не стоит, – хмыкнул Кремер. – Я не спускался и не подсматривал. Роуклифф сказал мне по телефону, что получил донесение о том, что Джон П. Барретт вошел к нам в дом в два часа пятьдесят пять минут.
– Вы установили слежку за мистером Барреттом?
– Нет.
– Понятно. Вы обложили наш дом сотней ищеек.
– Не сотней. Но я уже говорил и готов повторить, что в настоящее время ваш особняк и впрямь интересует меня куда больше, чем любой другой дом во всем Манхэттене. Если вы захотите меня выдворить, вам придется вызвать полицию. Кстати, Роуклифф сказал мне еще кое-что: им удалось найти Белинду Рид. Она сейчас на концерте в театре Линкольна. Она нужна нам здесь?
– Мне – нет.
– Тогда и мне не нужна. Ребята сами о ней позаботятся. Если она сумеет представить веские доказательства своей невиновности… Это меня?
Я кивнул и встал со стула, чтобы Кремер мог ответить на очередной звонок. На сей раз он разговаривал совсем мало. Пару раз поддакнул, произнес несколько ничего не значащих фраз, положил трубку и вернулся на место. Не успел я сесть на свой стул, как зазвонил внутренний телефон. Пока я подтягивал к себе аппарат и снимал трубку, Вульф полюбопытствовал, нет ли чего новенького, а Кремер ответил, что нет, ничего примечательного он не узнал. Я поднес трубку к уху и услышал голос Фреда Даркина.
