Мики Спиллейн - Поцелуй меня, дьявол
Полоска света разрезала темноту двора. Мы стояли рядом с дверью и ждали. Парень с редкими усиками, пятясь задом и бормоча проклятия, тянул поводок, и в первый момент я готов был броситься на него, пока он не поднял шума. Лили заметила это и схватила меня за руку с такой силой, что ногти впились в кожу.
Тем временем парень вышел во двор, честя на все корки людей, которые вбили себе в голову, что их кошек надо выгуливать на поводке. Он так разошелся, что не заметил, как мы проскользнули в дверь.
Мы вышли на улицу в другом конце здания и проходными дворами добрались до гаража. Сэмми как раз заступал на дежурство. Увидев нас, он помахал мне рукой, приглашая зайти. Я втолкнул Лили внутрь и закрыл за собой дверь.
Сэмми не знал, улыбаться ему или нет. Он решил, что не стоит, напустил на себя серьезный вид и спросил:
— Сидишь на мели, Майк?
— Скорее на вулкане. А что?
— Да спрашивали тут насчет твоей новой тачки. Один малый шепнул, что ее выслеживают.
— Я это слышал.
— А про Боба Гелл и тоже слышал? — Лицо его стало совсем серьезным.
— Нет.
— Его избили до полусмерти. Какое-то дело, связанное с тобой.
— Где он?
— В больнице. Что бы там ни произошло, он ничего не говорит.
Эти гады знали все. А если что-то не знали, они могли узнать, и тогда лилась кровь. Организация. Синдикат. Мафия. Грязная и насквозь прогнившая, но ее железная рука может действовать с невероятной быстротой и эффективностью. Ты делаешь что велят, иначе следует наказание. Третьего не дано. Наказание может быть медленным или быстрым, но результат один и тот же — смерть. И пока они сами не подохнут, пока каждый из них не превратится в горстку праха, убийствам не будет конца.
— Передай Бобу, что я о нем позабочусь. Как он сейчас?
— Выкарабкается. Но он никогда не будет выглядеть как прежде.
— А как у самого настроение, Сэмми?
— Поганое, если хочешь знать. На всякий случай держу хлопушку в ящике стола, пусть будет под рукой.
— Ты можешь дать мне машину?
— Возьми мою. Я знал, что тебе понадобится машина, поэтому она стоит прямо у ворот. Классная тачка, и она мне нравится, поэтому верни в целости и сохранности.
Он махнул рукой в сторону двери, зашторил окно и проводил нас в гараж. Когда мы проехали мимо него, он грустно улыбнулся и со стуком опустил ворота. Я велел Лили пригнуться, пока не убедился, что за нами нет хвоста, проехал несколько улиц с односторонним движением, постоял минуту-другую и включился в поток машин.
— Куда мы едем, Майк?
— Увидишь.
— Майк… пожалуйста. Я ужасно боюсь.
У нее прерывался голос, тряслась нижняя губа. Она сцепила пальцы и прижала локти к телу, чтобы унять дрожь.
— Извини, детка, — сказал я. — Ты участвуешь в этом деле наравне со мной, поэтому имеешь право задавать вопросы. Мы должны узнать, почему одной женщине нужно было позарез увидеть меня. Мы должны узнать, что она хотела мне сообщить, потому что из-за этого она оказалась в списке пропавших без вести. От тебя не очень много зависит, но ты сделаешь большое дело, если вспомнишь это имя. Постарайся припомнить во всех подробностях разговор с Бергой.
Она посмотрела прямо перед собой и с застывшим лицом, потом кивнула.
— Хорошо, Майк. Я… постараюсь. — Я почувствовал на себе ее взгляд, но не мог посмотреть ей в глаза, потому что мы находились в самой гуще движения. — Я бы сделала для тебя все что угодно, Майк, — закончила она тихо. В ее голосе было что-то новое, чего я никогда раньше не слышал, какое-то сдерживаемое возбуждение. Прежде чем я успел ответить, она быстро отвернулась и снова посмотрела прямо перед собой, но на этот раз с озабоченным выражением лица.
Когда мы приехали на место, там было только двое полицейских. Один находился снаружи в машине, другой сидел в кресле у входа в квартиру с таким видом, словно бы очень хотел курить. Он выжидательно посмотрел на меня тем ледяным взглядом, который всегда имеется в запасе у полицейского.
— Я Майк Хаммер. Я работаю с капитаном Чемберсом по этому Делу, и мне нужно осмотреть квартиру. С кем я должен переговорить?
Лед в его глазах растаял, и он кивнул.
— Ребята говорили о вас. Капитан разрешил?
— Пока нет. Но он разрешит, если вы позвоните ему.
— Ладно, обойдемся без звонка. Только попрошу ничего не трогать.
— Там есть кто-нибудь?
— Никого. Квартира пустая. Учтите, дворецкий, перед тем как уйти, составил опись всего спиртного.
— Осторожный малый. Ну, я по-быстрому.
— Можете не спешить.
Я вошел в длинную прихожую, зажег сигарету и выпустил вверх тонкую струйку дыма. Вдоль стен горели тусклые бра, придававшие помещению атмосферу похоронного бюро. У меня шевелилась одна мыслишка, но я не знал, как ее реализовать. Там, где побывали полицейские, вы не найдете ничего существенного, если только вас не интересует то, чего они не искали.
Я обошел нижние комнаты, докурил сигарету, потом отправился наверх. Планировка верхнего этажа была такая же продуманная и удобная, как внизу, — несколько спален в ряд, кабинет, маленький салон и миниатюрная домашняя мастерская на южной стороне. В одной комнате стоял живой запах, в котором я не мог ошибиться, потому что в нем была беспечная элегантность Мики Фрайди. Включив свет, я увидел, что был прав. Легкий беспорядок говорил о том, что женщина, которой принадлежит эта комната, ушла совсем ненадолго и скоро должна вернуться. На туалетном столике косметика, открытая коробка с заколками, фотографии мужчин и пара увеличенных моментальных снимков самой Мики в парусной яхте в компании юнцов из колледжа. На широкой кровати сидел игрушечный пушистый пудель.
Беспорядок, но слишком аккуратный. И другие профессионально различимые следы. Пепел сигары в пепельнице. Вмятины от большого пальца руки на скатанных чулках в коробке. Я присел на край кровати и закурил. Когда от сигареты осталась половина, я взял с тумбочки пепельницу и поставил ее рядом с собой на покрывало. Она образовала овальный контур в середине грязного пятна прямоугольной формы. Я поднял пепельницу, посмотрел на пятно и провел кончиком пальца по слою пыли и коричневатой бумажной трухи.
След на покрывале был оставлен краями открытой коробки, которую кто-то поставил вверх дном на постель, чтобы вытряхнуть содержимое. Я прикинул размер коробки — ладонь в ширину, две в длину, докурил сигарету и пошел вниз.
— Ну, и как? — спросил полицейский.
— Ничего особенного. Как тут насчет сейфов?
— Три. Один вверху, два внизу, в его кабинете. Ничего, что могло бы нам пригодиться. Разве что несколько сотен наличными. Можете сами взглянуть.
