Эрл Гарднер - Требуется привлекательная брюнетка
Дрейк согласно кивнул головой.
— Это вовсе не облегчает моего положения, — слова Мейсона прозвучали мрачно. — Слушай, Пол, отправь человека, подходящего по внешнему виду, в дом Кловиса. Пусть наденет рабочий комбинезон, возьмет сумку с инструментом и обойдет несколько квартир, громко объявляя, что работает в мастерской по изготовлению ключей и собирает для переделки старые ключи. Вели ему, чтобы он платил пять центов за штуку.
— Но ведь нельзя сделать новый ключ из старого, Перри. Ты сам отлично знаешь об этом.
— Ничего, — подмигнул Мейсон. — Кловис — мечтатель. И не слишком быстро соображает. Поставь себя на его место. Кто-то, кто выглядит как обычный слесарь, звонит в двери и говорит, что собирает старые ключи. У него открытая сумка, до половины набитая старыми ключами, и он платит по пять центов за штуку. Предположим, что у Кловиса есть ключ, который прожигает у него дыру в кармане. Теперь есть шанс от этого ключа избавиться. Он не будет тратить время на расспросы этого человека. Бросит ключ в сумку, возьмет свои пять центов и решит, что ему удалось здорово решить проблему.
— Что у моего парня должно быть в сумке? — спросил Дрейк. — Мне не удастся быстро собрать много ключей…
— Положи в сумку немного гаек, — сказал Мейсон. — Или чего угодно, лишь бы грохотало в сумке.
— Хорошо, Перри, я попробую. Может, и удастся.
— Тебе нужно будет заняться этим сразу же, — сказал Мейсон, посмотрев на часы. — Время летит чертовски быстро.
— Могу устроить это за час…
— Это очень долго, — сказал Мейсон. — Даю тебе полчаса.
— Если бы я сказал, что мне нужно полчаса, ты потребовал бы, чтобы я управился за пятнадцать минут. Выпусти меня отсюда, Делла, я возьмусь за работу, пока он не придумал чего-нибудь нового.
Дрейк закрыл за собой дверь. Мейсон посмотрел на секретаршу и сказал:
— Ты можешь не ждать, Делла.
— Я останусь с тобой, — улыбнулась она. — Может быть, у тебя появится какая-нибудь новая идея.
— Хотелось бы, — невесело усмехнулся адвокат. — Есть в этом деле какой-то очень важный момент, который все время ускользает от меня.
Мейсон вновь заходил по кабинету.
— Шеф, я слышу звонок в приемной, послушать?
— Если это клиент, скажи, что меня нет.
Делла прошла в приемную и через минуту вернулась:
— Это Кора Фельтон, шеф. Она говорит, что должна обязательно побеседовать с тобой, это очень важно. Я переключила ее на твой аппарат.
Мейсон поднял трубку.
— Алло, Кора, что случилось?
— Извините, мне так неприятно. Я…
— Все в порядке. Я все равно сижу здесь и работаю над делом.
— Нет, я не это имела в виду. Мне неприятно за то, что случилось.
— Что именно?
— Боюсь, я плохо поступила, попросив, чтобы вы защищали тетку Аделу. Я сказала вам, что ей не всегда можно верить, но не предполагала, что она может пойти на…
— Говорите сразу, в чем дело, — попросил Мейсон. — Не надо оправдываться.
— Даже не знаю, как вам сказать…
— Просто — говорите.
— Я только что была у тетки Аделы, мне выдали пропуск. Она сказала мне, что то, что она говорила вам раньше, было неправдой.
— О чем?
— О бумажнике Хайнса.
— Вы что, хотите сказать, что она взяла бумажник у мертвого Хайнса, когда осматривала тело?
— Я… я не знаю.
— Что она сказала вам?
— Что взяла бумажник позже, что все происходило так, как она вам говорила, но что бумажник она нашла тогда, когда вернулась в квартиру. Она плакала и сказала, что чувствует себя ужасно.
— Где вы сейчас? — спросил Мейсон.
— В магазине, приблизительно в двух перекрестках от ратуши.
— Возьмите такси и приезжайте сюда, — потребовал Мейсон. — Вы успеете, если поторопитесь. Я должен поговорить с вами прежде, чем предстану перед Большим Жюри.
Он положил трубку и повернулся к Делле:
— Хорошенькие дела! Ты слышала наш разговор?
— И даже застенографировала.
— Молодец! Я… Делла, кто-то стучит в дверь. Открой, пожалуйста.
Это была Мэй Бигли.
— Знаете, — начала она с волнением, — я ни за что бы этого не сделала. Но мне… велели снова предстать перед Большим Жюри и со мной разговаривал мистер Гуллинг.
— Садитесь, пожалуйста, — предложил Мейсон. — И что вам сказал Гуллинг?
— Что у него есть все необходимые материалы, чтобы доказать, что вы поместили Еву Мартелл в моем пансионате. Он обещал не принимать в отношении меня никаких мер, если я скажу правду. Сказал, что в таком случае у меня не отнимут лицензию на пансионат и не обвинят меня в содействии преступнице. Они будут считать, что я действовала под вашим влиянием. Он сказал, что все будет в порядке, что они не обвинят меня в даче ложных показаний и ни в чем другом.
— А что вы ему ответили? — спросил Мейсон.
— Я посмотрела ему в глаза и сказала: я не понимаю, мистер Гуллинг, как вы можете предлагать нечто подобное. Вы должны знать, что женщина в моем положении не может позволить себе лгать. Если бы я когда-нибудь раньше видела Еву Мартелл или мистер Мейсон приводил бы ее ко мне, то я сказала бы вам об этом.
— Это его убедило?
— Не знаю.
— Мэй, что касается меня, то я советую вам воспользоваться этим предложением и сказать чистую правду.
— Вы действительно так считаете?
— Конечно.
— Вы думаете, что я действительно должна рассказать им все, как было на самом деле?
— Да, — повторил Мейсон, — рассказать все, что произошло. Прежде всего вы не должны были лгать, чтобы помочь мне. Вы только влезли в неприятности, а я отнюдь не хочу прятаться под вашим фартуком.
— Но я вовсе не собиралась им ничего говорить. Я подумала только, что вы должны знать об этом.
— Вы сейчас идете в суд?
— Да.
— Ну, тогда расскажите им все и не забудьте подчеркнуть, что так посоветовал вам я.
— Но… ну что ж, спасибо. Боже мой, я не предполагала, что вы дадите мне такой совет.
— Это мой совет, — усмехнулся Мейсон. — Прошу сказать правду. А сейчас вам нужно идти.
— Спасибо. Я хочу только, чтобы вы знали, что я сейчас чувствую. Я сделала бы для вас все, пошла бы даже в тюрьму.
— Благодарю. Пожалуй, мы там и встретимся. Это все прекрасно, но прошу говорить только правду, и все уляжется само собой.
Она пошла к двери. Кивнула головой Делле, тепло улыбнулась Мейсону, и, прежде чем дверной замок защелкнулся, они услышали стук ее каблучков по коридору. Мейсон посмотрел на Деллу Стрит и пожал плечами.
— Как адвокат, я не мог посоветовать ей ничего другого, как только то, чтобы она говорила правду.
Делла кивнула и поднялась.