Росс МакДональд - Тайна художника
Капитан безразлично пожал плечами, но я как бы мимоходом добавил:
— Вчера, очень поздно, я все же нанес визит миссис Хантри…
Лицо капитана нахмурилось, посуровело. В уголках губ и глаз увеличилось число морщинок. Он, видимо, сильно рассердился, но старался себя сдерживать.
— И что же вы там узнали, Арчер? — резко спросил он после напряженной паузы.
Я коротко пересказал капитану Маккендрину наш разговор с миссис Хантри, ее взволнованность и возбужденность, когда она отрицала свое непосредственное участие в тех событиях на вилле. Я отметил роль мужчины в коричневом костюме, чьи останки были недавно выкопаны в оранжерее Хантри, подчеркнув насколько важно выяснить его личность, чтобы раскрыть мотивы двух последних убийств.
Капитан Маккендрин заметно разволновался, его лицо покраснело.
— Значит, миссис Хантри не рассказала, откуда появился тот мужчина в коричневом костюме? — спросил он с интересом.
— Нет, она уверяет, что ничего о нем не знала и не знает до сих пор. Вероятно, он тогда выписался из больницы для инвалидов… — задумчиво добавил я.
Капитан Маккендрин раздраженно ударил по столу ладонью.
— Почему, черт возьми, вы не сказали мне об этом раньше, Арчер? Ведь если человек хоть раз побывал в больнице для инвалидов, по его скелету и черепу можно легко установить его личность!
Капитан Маккендрин заметно повеселел. Что касается меня, то я попрощался и ушел.
* * *Возвращаясь в свой отель, я по дороге заново обдумывал по памяти свой разговор в Аризоне с шерифом Бротертоном. Вспомнил о том, как шериф рассказывал о солдате, которого звали Вильсон или Джексон… Он был другом Вильяма Меада по службе в армии… Другом убитого в какой-то неизвестной драке сына Милдред Меад… Шериф рассказывал, что после войны он получил от этого друга Вильяма открытку из калифорнийской больницы для инвалидов…
«Не здесь ли разгадка личности мужчины в коричневом костюме, погибшего много лет назад в мастерской Рихарда Хантри на вилле?» — раздумывал я, взвешивая все эти данные и так и эдак. Я был почти уверен теперь в правильном ответе на этот, казалось бы, очень сложный вопрос.
* * *Из своего отеля я заказал разговор с Аризоной, попросив соединить меня с шерифом Бротертоном в Копер-Сити. После недолгого ожидания я услышал его громкий голос. Мы дружески поздоровались.
— Я рад, что вы разыскали меня, Арчер! — воскликнул он.
— Шериф, мне необходимо выяснить у вас один очень важный вопрос. Прошу прощения, если снова спрошу о том, что уже служило предметом нашего разговора… Скажите, привлекался ли каким-нибудь образом Бемейер по делу о смерти Вильяма Меада?
— Вы уже спрашивали меня об этом. И тогда, и теперь отвечу вам то же самое: я просто этого не знаю!
— Но такая возможность существует?
— У Бемейера не было никакой причины для этого. Он был слишком тесно связан с матерью Вильяма, чтобы покушаться на него самого.
— Выражала ли Милдред Меад желание, чтобы следствие о смерти ее сына продолжалось?
— Этого я не знаю. Она разговаривала тогда по этому поводу на слишком высоком уровне. К тому же определенное время находилась в шоке…
— Шериф, еще одно ваше сообщение, сделанное в прошлый раз, приобретает особую важность… Вы тогда вскользь упомянули, что один из друзей Вильяма по армии приезжал в Аризону и беседовал с вами о его смерти, не так ли?
— Вроде бы так…
— Вы не помните его фамилию?
— Кажется, Джексон… — ответил шериф после минутного раздумья, — да, точно, Джери Джексон!
— А, может быть, несколько иначе: Джери Джонсон?
— Может быть, и так… — сказал шериф, вновь задумавшись.
— Падали подозрения на Хантри при расследовании убийства Вильяма?
— Его очень быстро увезли за пределы штата. Насколько я знаю, в Аризону он потом никогда не возвращался.
— Значит, между братьями был все же какой-то конфликт?
— Не уверен, можно ли это назвать конфликтом… Между Рихардом и Вильямом было скорее здоровое соперничество, даже определенная конкуренция. Так бы я это назвал! Оба они страстно хотели стать хорошими художниками… Оба хотели жениться на одной и той же девушке… В результате всего этого можно сказать, что Рихард Хантри выиграл оба раунда у Вильяма Меада. Плюс к этому заполучил еще ценное имение…
— Вы не догадываетесь о том, что все-таки могло произойти с Рихардом Хантри?
— Нет, не могу даже представить. Это уже не моя область! Извините, у меня вскоре назначена одна встреча, поэтому я должен закончить на этом наш разговор. Уже опаздываю… — и шериф Бротертон поспешно опустил трубку на рычаг, тепло попрощавшись со мной перед этим.
Глава 28
Я направился на Олив-стрит.
Среди зданий, свидетельствующих о довольстве и порядке, дом Джонсонов казался каким-то инородным телом. Он предстал передо мною темным, мрачным, неуютным, напоминая вытянутое и морщинистое старушечье лицо, затесавшееся в общество молодых, красивых и жизнерадостных женщин.
Выйдя из машины, я медленно направился к этому неприглядному строению, когда вдруг до моего слуха донеслось какое-то подозрительное движение в темноте со стороны угла дома. Я мгновенно остановился и тесно прижался спиной к ближайшей стене, ожидая любых неприятностей. В моей руке уже находился пистолет, готовый отразить любое нападение.
Чутко прислушиваясь, я услышал шаги, приближавшиеся в мою сторону.
Я зорко вглядывался в окружающую полутьму.
— Мистер Арчер… это вы? — услышал я тихий голос Фреда Джонсона.
— Да! — с облегчением отозвался я, опуская свое оружие в карман.
Фред перепрыгнул через какую-то канавку и подошел ко мне. Он был взволнован, его лицо бледно, как мел. Молодой человек тяжело дышал…
Я нетерпеливо схватил его за плечи и притянул к себе. Все тело Фреда била мелкая дрожь. Его рыжеватые усы спадали пучками на вздрагивающие губы, как бы символизируя его чахлую, никудышную жизнь и давно израненное вдоль и поперек мужское достоинство.
— Что случилось, Фред? — спросил я, стараясь говорить спокойно и дружелюбно, не выказывая волнения и нарастающих все больше и больше тревогу и опасений, которые меня охватили.
— Не знаю даже… точно… Родители… — бормотал он невнятные слова, выговаривая их прерывисто и с трудом.
У меня не было времени и желания заниматься успокоением Фреда. Я резко спросил:
— Твои родители удерживают в доме какую-то молодую женщину, да?!
Он лишь мрачно кивнул в ответ.
— Почему ты не сказал мне об этом сразу же?
