Росс Макдональд - Так они погибают
Он медленно выпрямился, покачиваясь как лоза, и уставился на меня. Я дал ему время поглазеть:
— Ради Бога, Зизи, выручите меня.
— Я вас не знаю, — сказал он.
— Вот моя визитка. — Я положил двадцатку на стол, возле его руки. — Мне это нужно позарез. Где я могу найти Москито?
Рука проползла над купюрой. Я заметил, что ногти на ней были сломаны и кровоточили.
— Ладно, приятель. Он живет в отеле «Грэндвью». В квартале от рынка, тут же за углом. Спросите ночного портье. — Банкнот нырнул в карман. — Запомните, у меня нет ни малейшего представления о том, почему вы хотите его видеть. Хи-хи.
— Благодарю вас, — сказал я с чувством.
— Сладких вам снов, приятель.
Отель «Грэндвью» находился в старом четырехэтажном здании из кирпича, зажатом между более высокими строениями. Электрическая вывеска над входом рекламировала: «Одноместные с ванной, 1,5 долл.». Бронзовая ручка на входной двери выглядела так, будто ее не чистили со времени последнего землетрясения. Я потянул за нее и вошел в вестибюль — длинный узкий зал, слабо освещенный двумя старыми настенными лампами, по одной с каждой стороны. Две женщины в пальто, подбитых мехом вымерших животных, и трое мужчин в шляпах играли в покер на столе, освещенном этими лампами. У женщин были бульдожьи лица. Игроки вместо фишек использовали кухонные спички.
Я подошел к освещенной конторке в конце зала, и молодой человек без шляпы встал из-за стола и пошел за мной.
— Вам нужен номер? — Видимо, это был портье. На его узком бескровном лице навсегда застыла презрительная усмешка.
— Мне надо увидеть Москито.
— Он вас знает?
— Пока что нет.
— Вас кто-то послал?
— Зизи.
— Подождите минутку. — Он наклонился над конторкой и поднял из ниши трубку внутреннего телефона, воткнул штепсель в отверстие старомодной коммутаторной панели, возвышавшейся над конторкой. Он тихо говорил прямо в трубку и посматривал на меня, прижав к уху принимающее устройство. Потом повесил наушник на крючок подставки для микрофона и выдернул коммутаторный шнур: — Он сказал, что вы можете подняться к нему.
— Какой номер?
Он хмыкнул над моим невежеством и незнанием его тайн.
— Триста седьмой. Можете воспользоваться лифтом, если хотите. — Он вернулся к игрокам в покер, его ноги ступали совершенно беззвучно по изношенному прорезиненному паласу.
Я доехал на ветхой клети лифта до третьего этажа и вышел в душный коридор. Коричневые двери с номерами выстроились по обеим сторонам, как вертикально поставленные гробы, освещенные статическим красным светом лампочек у дверей пожарной лестницы, которые метили потолок пятнами на определенном расстоянии. 307-й номер находился слева, посредине коридора. Его дверь была немного приоткрыта, пропуская в щель желтоватую полоску света на протертый ковер при входе и на противоположную стену коридора.
Затем эту полоску света загородил тот, кnо наблюдал за мной с другой стороны двери. Я поднял руку, чтобы постучать, но не успел дотронуться до двери. Она неожиданно распахнулась. На пороге спиной к освещению стоял молодой человек. Он был не очень высоким, но огромная черная копна волос увеличивала его рост.
— Приятель Зизи, да? Заходите. — Голос его гундосил.
Одну руку он держал на ручке двери, другой упирался себе в бок. Я вынужден был задеть его, чтобы войти в комнату. Тело его оказалось мягким и рыхлым, как у женщины. Он вяло шевелился, закрывая дверь, затем повернулся лицом к комнате. На нем была мягкая зеленая рубашка и брюки со сборками и высокой талией из темно-зеленого габардина, яркий зеленый с желтым галстук, зажатый большой золотой застежкой. Он дернул головой немного в сторону, под копной волос — небольшое, устремленное на меня лицо.
— Носите при себе пушку, дядя?
— Это мне нужно по работе. — Я похлопал по отвисшему карману своего пиджака.
— А что у вас за работа, дядя?
— Все, что удается состряпать. Нужны отзывы?
— Нет, если не начнете стряпать что-то непотребное. — Он улыбнулся смехотворности самой этой мысли. У него были мелкие, хорошие зубы, похожие на молочные детские. — Вы откуда?
— Из Пасифик Пойнт.
— Я вас ни разу не видел в Пойнт.
— Я работаю на всем побережье, — нетерпеливо сказал я. — Если хочешь узнать мою биографию, пришли мне анкету.
— Приспичило, да?
— Иначе я бы не пришел сюда.
— Ладно, успокойтесь. Я должен знать, с кем имею дело. Это вполне нормально, не так ли? Вам нужна иголка, или вы нюхаете?
— Иголка.
Через комнату он направился к комоду, стоявшему в углу, и выдвинул верхний ящик. Москито не тратил денег на убранство помещения: голые поблекшие стены, железная кровать со сломанным изголовьем, потрескавшаяся зеленая занавеска на единственном окне, ковер на полу с протертой полосой от кровати до двери в ванную комнату. По первой тревоге он мог сняться отсюда и переехать в любую из десяти тысяч таких же комнат.
На верх комода он поставил спиртовку и зажег ее серебряной зажигалкой. Совсем как новая, игла поблескивала в его другой руке.
— Вам поставить капсулу за сорок или за шестьдесят пять? — спросил он меня через плечо.
— За шестьдесят пять. У тебя высокие цены.
— Точно. Сначала деньги на бочку, дядя.
Я показал ему деньги.
— Давайте их сюда.
Он растапливал в ложке немного желтовато-белого порошка. Я отсчитал шестьдесят пять долларов и положил их рядом с шипящей спиртовкой.
За дверью ванной комнаты зажурчала вода. Кто-то закашлялся.
— Кто там? — спросил я его.
— Это мой друг, не пугайтесь и не убегайте. Снимите лучше пиджак. Или вы колетесь в ногу?
— Я хочу посмотреть, кто там находится. Я здорово накачался и не могу рисковать.
— Это — всего лишь девушка, дедуля. — Его голос звучал утешающе. — Нет ни малейшей опасности. А теперь снимайте свой пиджак и ложитесь, как хороший мальчуган.
Он опустил иголку в ложку и набрал жидкость, потом повернулся ко мне. Я выбил иголку из его руки.
Москито покраснел как рак. Дряблая кожа под его крошечным подбородком тряслась, как зоб у индюка. Он молниеносно сунул руку в открытый ящик и выхватил оттуда нож. Я не успел его перехватить, и острое тонкое лезвие выскочило под воздействием пружины и сверкнуло у моего носа.
— Ты, грязный мерзкий подонок, не смей прикасаться ко мне! — Он попятился к стене и, пригнувшись, двинулся к двери, держа перед собой нож в вертикальном положении. — Я зарежу тебя, если притронешься ко мне хоть пальцем.
Я достал из кармана пистолет.
— Убери нож, Москито.
